Таежный Робинзон - Олег Николаевич Логвинов

при четырёхдневном горении, заполнил топку дровами, с помощью бересты разжёг огонь и поставил на меньшее отверстие полный чайник снега; установил сковороду в предназначенное для неё отверстие в плите и положил на неё самые лучшие кусочки оленины. Когда вода в чайнике закипела, достал пачку чая.

– Настал момент, когда можно её раскрыть. Их всего две и наслаждаться этим божественным напитком придётся очень редко. Чтобы растянуть удовольствие буду использовать его понемногу: скажем, четверть чайной ложки. – От заварки мне просто нужен «неснежный» вкус. Надоела эта безвкусная вода.

Нащупал в кульке две галеты, вытащил их и положил на тент; пристроил рядом сковороду с мясом и кружку с настоящим чаем. Хотел открыть единственную банку сгущенного молока, но вовремя спохватился:

– Это еще не тот случай.

Распечатав единственную полукилограммовую пачку сахару, которую прихватил в магазине сверх установленного для себя максимального веса, положил в чай один кусочек. Разделся, в первый раз за 3 недели, то есть снял шапку и полушубок. Поужинал. Снова оделся.

Вылез наружу. Обошел берлогу по кругу. Сходил недалеко в лес. Вернулся. Достал снеговую лопату, расчистил все дорожки и нагреб сугроб снега: материал для будущих строительных работ. Подошел к ёлочке, оставленной в двадцати метрах от берлоги, погладил рукой по стволу и доверительно шепнул:

– Стой спокойно, скоро тебе предстоит важная работа.

1.12. Спустился вниз, положил в печь ещё два полена. Подвесил в углу образок, который спас от пожара в одном из догорающих домов.

Достал из папки лист с описанием строительных работ, внёс в него всё, что ещё не успел записать, в том числе «Новоселье» и вернул лист на место. Разделся до нижнего белья, потрогал ружьё под стенкой, забрался в спальный мешок, набросил сверху полушубок. Положил руки под голову и громко произнёс:

– Вот это то, что называется блаженством!

Глава 6.

Врастание

Оглядываясь назад, отчетливо вижу основные этапы зимовки и их главные признаки.

«Врастание – это освоение новых условий и приспособление к жизни в них».

Зима. Декабрь.

2 декабря проснулся в новом «доме». Это, конечно, не был дом в полном смысле этого слова, но все же это была нора с толстыми «стенами», несколько промерзшими в верхней части, крышей, с которой не капало и которая обладала некоторым свойством удерживать тепло, а, главное, с приличной кроватью и функционирующей печью, притом функционирующей пока совсем даже неплохо.

Проснулся в совершенно других условиях, с другими требованиями и задачами. Впервые за последнее время проснулся не от того, что наступило утро, а просто выспался и спать при всех потугах уже не мог. Открыл глаза. Ничего не увидел кроме темноты и если бы не красные огоньки от несгоревших дров, то темнота была бы абсолютной. Спал впервые за последнее время только в нижнем белье, в спальном мешке, укрытый сверху полушубком и истинную температуру в землянке ощутить не мог. Нос не замерз, поэтому подумал, что она все же плюсовая. Протянул правую руку. Наткнулся на чайник – холодный. Поболтал – хлюпает, значит, вода не замерзла. Протянул руку дальше, нащупал у трубы высохшие поленья. Взял одно за другим 3 штуки и положил в печь. Опустил руку вниз, достал из-под кровати два сырых полена, положил сверху сухих. Из-под пихтовых лапам справа у стены вытащил лист бересты. Затолкал под высохшие поленья на тлеющие угольки. Уперся левой рукой в угол печки, подтянул лицо к ее зеву и принялся дуть, пока береста не вспыхнула.

Быстро вылез из спальника, натянул брюки, сунул ноги в валенки и сразу подумал: “Надо сшить теплые комнатные тапочки”. Это было первое задание для себя на новый период. Накинул полушубок, встал. Утро началось.

Сделал слабую физзарядку, входя в утраченный ритм, насколько позволила свободная площадь землянки. Подумал о том, что надо разработать комплекс зарядки с учетом условий теперешней жизни и температуры. Это второе задание для себя.

Подбросил в печь заготовленные с вечера дрова, поставил в дыру чайник, полный незамерзшей снеговой воды, рядом пристроил сковороду с остатками жареного мяса, оделся и вылез наружу. При свете загоревшихся дров успел заметить время – было, без малого, 8 часов.

Наверху все оставалось прежним, знакомым до мельчайших деталей. Снег не шел, поэтому хорошо просматривались тропинки, соединяющие жизненно важные точки окружающего пространства. Было еще темно. Осветления, в условиях затянутого облаками неба, можно было ожидать не ранее половины девятого, и Никита спустился вниз.

В ожидании завтрака, лег на лежанку и задумался. Мысли были уже другими и зарождались они по-другому. Необходимости в спешке не было, свободного времени впереди ожидалось очень много и можно спокойно, не спеша, окинуть взглядом то, что было, есть и предположить, нет, сейчас будущее зависит только от него самого – наметить: что будет.

Надо заняться “писаниной” – провести полную инвентаризацию, коротко записать все, что было и, главное, наметить план на долгие зимние дни.

Прежде всего, пока живы воспоминания, надо записать всю свою жизнь от прибытия в поселок. Затем установить распорядок: подъем, зарядка, утренний моцион с осмотром местности, завтрак, заготовка дров. Мысли о будущем, особенно далеком, пока не беспокоили.

Чайник закипел. Положив рядом с собой на кровати, снятую с черенка снеговую лопату, поставил на нее кружку, насыпал несколько ягод шиповника, раздавил ложкой зонтик ягод калины, залил кружку кипятком. Пока «чай» настаивался, разделал на приличные кусочки разогретое мясо и приступил к первой трапезе в сумерках своего нового жилища.

Основной задачей сейчас была связь с внешним миром. Надо срочно узнать, что же произошло и чего можно ожидать в будущем. Вся надежда была на радиоприемник – он должен выполнить эту задачу.

Позавтракав, в первую очередь достал радиоприемник, включил его, прокрутил все диапазоны, но ничего кроме треска не услышал. Вылез наверх – тот же результат. Отыскал большую поляну, попробовал покрутить там. Никаких изменений. Решил забраться на свой главный ориентир – могучий кедр и там укрепить провод в виде антенны. Достал радио провод, который прихватил специально для антенны, и приступил к этому сложному делу. Надо было найти 2 хороших деревца, сделать из них лестницу высотой 4 метра, чтобы добраться до первой толстой ветки, откуда, подняться на высоту метров 25-30 –на всю длину провода. Но он упростил задачу – срубил поблизости 10 метровую сосенку, обрубил ветки, оставив только несколько самых крупных, которые могли заменить ступеньки. Отрубил 5 метров и воткнул сосну верхушкой в землю, предварительно выдолбив небольшую ямку. По этой лестнице добрался до первой крупной ветки, а далее и до нужной высоты, где привязал размочаленный конец провода за одну из верхних веток. Но когда, спустившись, вставил конец провода в гнездо для антенны в радиоприемнике, ничего, кроме того же треска не услышал.