Круглый год с литературой. Квартал четвёртый - Геннадий Красухин

Так вместо того, чтобы оказаться на улице после «РТ-программ», я был уволен оттуда в связи с переходом в «Литературную газету», где проработал 27 лет.

Увы, Владимир Карпович был моим редактором недолго. Его независимый характер проявился в первой же стычке с главным редактором Чаковским, который за что-то на него наорал. Железников немедленно подал заявление об уходе. Все, начиная с Сырокомского, уговаривали его не уходить. Но он соглашался забрать заявление только в случае, если Чаковский перед ним извинится.

Посоветовать такое Чаковскому не решился никто, и Железников ушёл.

Он оказался очень неплохим детским писателем. Написал, в частности, повести «Чудак из 5 «Б» (1962) и «Чучело» (1975). По этим повестям писал сценарии фильмов, за которые получил Государственные премии.

А вообще за многие годы своей творческой работы опубликовал больше сорока книг и написал сценарии для двадцати художественных фильмов.

Впрочем, с «Чучелом» я не совсем прав. Поначалу Железников написал именно сценарий. На основе реального события. Его племянница подверглась травле в школе. Она была так воспитана, что говорила только правду. Когда случился массовый прогул с урока, она честно сказала учителю, что все ушли в кино. Её маму, сестру Железникова, вызвал директор школы и предложил перевести дочь в другой класс. Но дочь сказала: «Почему я должна переходить? Я права и никуда не уйду».

Сценарий фильма «Чучело» попал в Госкино, и зам председателя Борис Павлёнок сказал: «Эти фашиствующие дети никогда не будут на нашем экране». Володя переработал сценарий в повесть. Ему сразу же предложили переправить её за границу в «Континент». Железников отказался. Отдал в «Новый мир». Туда главным только что пришёл Наровчатов, и он отказался печатать эту странную детскую вещь.

А дальше в печати заговорили о необходимости школьной реформы. В ходе дискуссии говорили много нелицеприятных вещей о том, например, какой бывает нездоровой атмосфера в классе. Под эту дискуссию журнал «Пионер» с сокращениями и под названием «И всего-то несколько дней» повесть напечатал. А потом повесть под своим названием и без купюр была издана «Детской литературой».

Когда она попала к Ролану Быкову, он сказал «Будем ставить». Железников согласился. И вот ему звонит тот же Павлёнок из Госкино, говорит, что изменил своё мнение о сценарии, но просит его разорвать отношения с Быковым. Железников это сделать отказался. И тогда Комитет по кино дожидается почти что окончания работы над фильмом и выдвигает больше 200 замечаний.

Но здесь Ролан Быков добивается, чтобы материал посмотрел живущий в больнице на искусственной почке генсек Андропов. Резюме генсека: «Дайте людям закончить фильм!». Премию Быкову и Железникову дали уже при Горбачёве (1986).

Умер Владимир Карпович 3 декабря 2015 года.

Натан Злотников сменил на посту заведующего отделом поэзии журнала «Юность» Сергея Дрофенко, который внезапно и неожиданно скончался в Центральном доме литераторов.

Натан любил свою работу. Дорожил ею. Стремился продвинуться и по общественной линии. И продвинулся. Стал парторгом журнала. Когда парторганизации «Юности» предложили исключить из партии Бориса Балтера за то, что подписал письмо в защиту диссидентов, Злотников упрашивал Балтера повиниться, но, получив решительный отказ, и навстречу райкому не пошёл: парторганизация «Юности» объявила Балтеру выговор, а исключать его пришлось уже райкому.

Мне Натан Маркович Злотников (родился 26 октября 1934 года) казался поначалу типичным провинциалом (он переехал в Москву из Киева), для которого начальство – очень страшный зверь. Видел я, как подобострастно он вёл себя с Полевым, с Дементьевым, даже с Пьяновым. Да и в разговоре с критиками поэзии (например, со мной) ощущал я в его голосе какой-то сахарный перебор: «Геночка, дорогой! Как твои дела? Целую, солнышко!»

Но, приглядевшись, я увидел, что так он ведёт себя не только с теми, от кого зависит, а практически со всеми.

Мне казалась его доброта напускной маской. Оказалось, что я был не прав. Он и в самом деле был не зол.

Конечно, мне не нравилось, что стихи, которые он печатал, отдавали подражанием Чухонцеву. Всё-таки они оба абсолютно не похожи друг на друга. Но он и от этого постепенно стал избавляться.

Когда в журнале «Юность» вспыхнул бунт против главного редактора Андрея Дементьева, захотевшего назначить своим заместителем юную жену, на которой недавно женился, Злотников не поддержал Дементьева, как и не поддержал предложение Дементьева назначить вместо себя Юрия Полякова. То, что Натан не ушёл в «Новую Юность», понятно: она решила существовать за счёт «новой», то есть модернистской литературы, а Злотников такую литературу не жаловал.

Последние годы Натан провёл в постели, редко, поддерживаемый женой, выходил посидеть на скамейке во дворике (мы жили в одном подъезде). Он перенёс инсульт. Ему трудно было разговаривать. Но писать он продолжал.

Написал такую эпитафию себе:

Меня забудут, не узнав,Как молнии зигзаг.И, значит, оказался правМой дружелюбный враг.Нельзя, нельзя нажиться впрок,Хотя земля тверда,Но всё же очень краток срокДля жизни и труда.

Умер Натан 26 декабря 2006 года.

26 ОКТЯБРЯ

Стихотворение Павла Александровича Арского (родился 26 октября 1886 года) я помню по «Краткой истории ВКП(б)». Там оно цитируется:

Царь испугалсяИздал манифест:Мёртвым свобода!Живых под арест!

Это по поводу знаменитого манифеста Николая Второго «О совершенствовании государственного порядка», отменявшего цензуру, вводящего многопартийный парламент – Государственную Думу.

Господи, сколько этот Арский написал лживой пропагандистской чепухи! Ему за это платили щедро. Выпускали книги чуть ли не по две-три в год. Хорошими тиражами. Которые вряд ли хорошо расходились.

Впрочем, это никого не волновало: комплектовали библиотеки. Посылали книги туда.

И все они забыты.

Всё творчество Арского забыто чуть ли не при его жизни (он умер 20 апреля 1967 года).

Кроме стихотворения «В парке Чаир», на которое композитор Константин Листов написал популярную песню.

Вот – поэт Овидий Михайлович Любовиков (родился 26 октября 1924 года). При жизни выпустил 17 книг. Жил в провинции. Возглавлял областную писательскую организацию. Умер 8 марта 1995 года. На доме в Кирове, где он жил, установили памятную доску. Там в Кирове установили литературную премию имени Любовикова.

Ну, не знаю. Стоило ли затевать всё это, ради человека, который писал вот такие стихи:

Может громкой, можетпёстрой быть,Душу с треском раздиратьна клинья.Жить – не только в барабаныбить,Надо, чтобы шелестеликрылья.Наша правда – и встаютбойцы,И броню гранатыраздробили,Наша правда – и летят юнцыВ глубину распаханнойСибири.Наша правда – выше вышины,Наша правда – глубже океана…Берегите юность от войны.И от тишины. И от обмана…

Да и сам он, кажется, именно против такого и восставал. Если, конечно, не кокетничал:

Какая кража!Содрогнися, свет!Восстаньте,правдолюбцы-ратоборцы, —Бесцеремонно звание «поэт»К своим рукам прибралистихотворцы.Пока они слова, как глину,мнут,На перекрёсткахвздыбленной планетыПоэты истые дворцы берутИ синих звёзд касаются поэты.

Каждый вторник в конце 80-х-начале 90-х я встречал Эрнста Ивановича Сафонова в Литературном институте. Мы с Юрием Кузнецовым вели на Высших Литературных курсах поэзию, а Сафонов – уж не помню с кем – прозу. Совпадали и день недели и часы занятий.

Эрнст Иванович приносил заведующей учебной части курсов новую только что вышедшую «ЛитРоссию», благо возглавлял её с 1989 года, когда Союз писателей РСФСР после своего скандала с Михаилом Макаровичем Колосовым сумел убрать его с поста главного редактора.

Колосов стал неугоден из-за того, что не был злобен, не готов был рвать зубами глотки литературных противников, а фактический руководитель Союза РСФСР Бондарев мечтал о непримиримом и твёрдокаменно-убеждённом главном редакторе органа своего союза.

Колосов, человек мягкий, успел напечатать в «ЛитРоссии» открытое письмо Бондареву, но тут же был снят. А на его место был назначен бывший ответственный секретарь рязанской писательской организации Эрнст Сафонов.