Проценты кровью - Андрей Анисимов

– Наглядимся мы здесь всякого, – сказал Глеб, отворачиваясь.

– Что такое, мальчики? – заинтересовалась Надя, оторвавшись от своего учебника.

– Ничего особенного. Просто большой город, – ответил Ерожин.

Дамочка успела вернуться на проспект, и Надя, не поняв, что обсуждали мужчины, снова забубнила слова.

Прошел еще час. Петр Григорьевич решил включить радио, очень захотелось спать. Но в это время из дверей вышла девушка. Она была совсем юная и, судя по шикарной шубе, из весьма обеспеченной семьи.

– Это она, – прошептал Глеб.

– Кто она? – не понял Ерожин.

– Это шуба Зойки, – ответил Глеб. Михеев не мог ошибиться. Охотник из вологодских лесов отличал мех. Шуба, которую приобрела Куропаткина в Новгороде, сшита из тех же лис, что и на девчонке.

– Валя Никитина, – сообразил Ерожин. – Он купил квартиру на внучку Дарьи Ивановны, а я думал, на дочь…

Девушка никуда не шла. Она остановилась возле подъезда, посмотрела на часы, потом стала глядеть в сторону проспекта. Внезапно выражение лица у нее изменилось. Девушка явно кого-то увидела. Ерожин посмотрел туда же и заметил зеленую «Шкоду», которая с визгом притормозила возле проема в бетонном заборе и сворачивала с проспекта к дому. Ямы и неровно уложенные плиты заставили водителя двигаться очень медленно.

– Живо вылезайте и, как любовная парочка, идите мимо девчонки. Если она захочет сесть в зеленую машину, удержите ее, – железным голосом приказал Ерожин. Глеб среагировал мгновенно. Он вышел и, открыв заднюю дверцу, подал руку Наде. «Шкода» медленно приближалась к подъезду. Ерожин, не замечая боли в ноге, переполз на водительское место. Чешская легковушка еще не успела притормозить возле девушки, как Петр завел двигатель и, воткнув передачу, утопил педаль газа в пол. «Сааб» взревел, с визгом взял с места и полетел на «Шкоду». Девушка только собралась шагнуть к машине, как Ерожин в лоб вмял свой лимузин в зеленую иномарку. Он успел заметить ужас в темных глазах водителя и отключился. За рулем зеленой «Шкоды» сидел Эдик Кадков. Глеб оттащил в сторону обладательницу лисьей шубы и увидел, как Надя побледнела и медленно пошла к «Саабу».

В это время из серой «Волги», что стояла поодаль, выскочили четверо мужчин и, на ходу выхватывая оружие, помчались к ним. Трое из них пытались оторвать дверцы «Шкоды», но их заклинило. Кадков лежал, навалившись грудью на руль, и не шевелился. Сквозь разбитое лобовое стекло его левая рука неестественно вывалилась на капот, оголив запястье. На нем, поблескивая серебряным браслетом, продолжали мерно отсчитывать время швейцарские часы «Ориент» покойного депутата Новгородской областной думы.

Водительскую дверь «Сааба» тоже заклинило. Михеев напрягся и двумя руками дернул за ручку. Замок хрустнул, освободив сжатый металл, и дверца распахнулась. Петр Григорьевич сидел, откинув голову на подголовник «Сааба», из губы у него текла кровь. Глеб с одним из оперативников вынули Ерожина из машины и посадили на землю. Надя прижалась щекой к виску Петра и услышала, как он застонал.

– Сейчас будет «скорая», – пообещали Наде. Но она не слышала. Она гладила белобрысый бобрик мужа и быстро-быстро приговаривала:

– Ну зачем, зачем ты так сделал?