Повестка дня — Икар - Роберт Ладлэм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ожил телефон, резкий звук которого был скорее похож на металлический скрежет, чем на телефонный звонок. Какое-то мгновение Эван с недоумением глазел на аппарат… Кто? Список телефонов, по которым звонил Мак-Дональд, у него уже был, а это был единственный звонок, как сказала Калехла, которого можно было ждать. Калехла? Неужели она передумала? В порыве неожиданно нахлынувшего чувства он схватил трубку и резко поднес ее к уху. Восемь секунд спустя он глубоко в этом раскаялся.
— Амрекани, — послышался мужской голос; в ровном монотонном голосе чувствовалась ненависть. — Посмей только выйти из королевской резиденции до наступления утра — и ты умрешь. Завтра же ты спокойно возвратишься туда, откуда приехал.
14
Эммануэль Уэйнграсс поднес рацию Серого к губам и заговорил:
— Идите вперед и не занимайте эфир. Я должен все слышать.
— Прошу прощения, Уэйнграсс, — ответил Бен-Ами, находившийся в полумраке на другой стороне Гавермент-Роуд. — Я буду чувствовать себя безопаснее, если наш коллега Серый также будет все слышать. Мы с вами не так приспособлены к подобным ситуациям, как эти молодые люди.
— В их коллективной башке отсутствует мозг. А у нас их два.
— Бросьте шутить, Эммануэль. Это то, что мы называем полем битвы, и ситуация может быть довольно мерзкой.
— И ты можешь гарантировать, что эти детские радиоприемники не подведут?
— Они работают без помех, как любое электронное подслушивающее устройство с дополнительной функцией прямой передачи. Нужно просто правильно нажимать на кнопки.
— Ты хочешь сказать, что я делаю это неправильно? — проворчал Уэйнграсс. — Ну, хорошо… Продолжай, а мы послушаем, что скажет этот Мак-Дональд-Стрикленд.
— Прошу вас, пусть первым идет Серый. — Выйдя из тени, отбрасываемой палаткой, стоявшей возле отеля «Тилос», Бен-Ами влился в толпу, собравшуюся поблизости от входа. Мимо проходили и проезжали люди. В основном это были мужчины, в большинстве своем одетые по-европейски, изредка попадались и женщины, облаченные исключительно в европейскую одежду. Из такси выходили пассажиры, а их места занимали другие. Они давали чаевые измученному швейцару, который только то и делал, что открывал и закрывал дверь и время от времени издавал резкие звуки свистком, чтобы скромный коридорный в униформе отнес багаж. Смешавшись с толпой, Бен-Ами вошел в вестибюль отеля. Через несколько минут он уже набирал номер, бросая настороженные косые взгляды по сторонам. Менни держал рацию между собой и мускулистым Серым, который был намного выше его. Первые слова, донесшиеся из двести второго номера, они не расслышали, затем заговорил агент Моссада.
— Шейх Стрикленд?
— Кто это? — Осторожный шепот англичанина был слышен совершенно отчетливо, видно, Бен-Ами отлично настроил рацию.
— Я внизу… Анах хенах, литти гахрах…
— Ах ты проклятый законченный дурак! — закричал Мак-Дональд. — Я не разговариваю на этом тарабарском языке. Почему ты звонишь из вестибюля?
— Я вас проверял, мистер Стрикленд, — быстро прервал его Бен-Ами. — Человек, который находится в состоянии стресса, часто не может себя как следует контролировать. Вы могли бы меня спросить, куда я ездил по делу, и, возможно, пытались бы подвести меня к последующему шифру. Тогда бы я понял, что вы не тот человек…
— Да, да. Ясно! Слава Богу, вы здесь! Вас так долго не было. Я ждал вас еще полчаса назад. Вы должны были мне что-то сообщить. Говорите!
— Не по телефону, — ответил решительно агент Моссада. — Ни в коем случае не по телефону, вам бы следовало об этом знать.
— Если вы считаете, что я собираюсь впустить вас к себе в номер…
— На вашем месте я бы этого не делал, — еще раз перебил его Бен-Ами. — Мы знаем, что вы вооружены.
— Знаете?
— Нам известно о любом оружии, которое продается нелегально.
— Да… да, конечно.
— Отоприте вашу дверь, и если я произнесу не те слова, убейте меня.
— Да… очень хорошо. Уверен, этого не понадобится. Но поймите меня, как там вас: стоит вам неверно произнести один слог, и вы станете трупом!
— Я потренируюсь со своим английским, шейх Стрикленд.
На небольшом передатчике, который находился в руке Уэйнграсса, вдруг замигал крошечный зеленый огонек.
— Черт побери, что бы это могло значить? — спросил Менни.
— Прямая передача, — ответил Серый. — Дайте его мне.
Он забрал приемник и нажал кнопку.
— Говорите.
— Он один! — раздался голос Бен-Ами. — Нужно поспешить и взять его сейчас же.
— И не шелохнемся, ты, моссадовский глупец! — выпалил Уэйнграсс. — Даже эти мутанты из Консульского Отдела Госдепартамента могут услышать то, что им говорят; но только не святоши из Моссада! Они слышат лишь собственный голос и, возможно, Авраама, если у него есть секретный телефон в коробке из-под кукурузных хлопьев.
— Менни, мне это не нужно, — невозмутимо сказал по рации Бен-Ами.
— Тебе нужны уши, вот что тебе нужно, ганза махер! К этому нарциссу в любую минуту может прийти человек от Махди, который не позвонит из вестибюля, а направится прямо к нему в номер. У него есть пароль, после которого Мак-Дональд откроет ему дверь. Вот когда мы присоединимся к этой компании и возьмем их двоих! А что ты надумал? Взломать дверь, как собирается это сделать учтивый неандерталец, который находится рядом со мной? Неудивительно, что такие идиоты провалили операцию в Вашингтоне. Вы думали, что пароль был упомянут Моссадом, а не во время телепередачи!
— Менни!
— Подними свой секретный зад на второй этаж! Мы будем там через пару минут. Понял, Пустозвон?
— Мистер Уэйнграсс, — на скулах Серого заиграли желваки, — по-моему, вы самый противный человек, которого мне когда-либо приходилось встречать.
— О, какие слова! В Бронксе за такие слова тебя бы избили, если бы ты попал в руки моих ирландских или итальянских приятелей. Пойдем! — Менни направился через Гавермент-Роуд, за ним шел Серый, продолжавший качать головой, но не потому, что был не согласен, просто он пытался избавиться от одолевавших его мыслей.
Коридор отеля был длинным, ковер — изношенным. Было обеденное время, и большинство посетителей ушло из отеля. Стоявший в одном конце коридора Уэйнграсс попытался закурить «Галуаз», но тут же смял сигарету и прожег дыру в ковре, так как к горлу подступил кашель. Бен-Ами находился невдалеке, изображая раздраженного гостя отеля, ожидавшего лифт, который все
