Извините, что мне не жаль - Софи Ренальд

– Или ты можешь прийти ко мне, – сказала я, – правда, кулинарных шедевров не обещаю, но ножи и вилки найду.

– Шарлотта, ты, должно быть, уже догадалась, что я не интересуюсь твоими кулинарными способностями, – сказал он, притянул меня к себе и поцеловал.

Я поцеловала его в ответ, но когда его руки снова потянулись к пуговицам на моем пиджаке, я нежно их отвела:

– Мне правда пора.

Я надела пальто, и он сказал, что позвонит мне завтра. Я вышла из дома и направилась к остановке за углом, погрузившись в мысли. Я взглянула на окна второго этажа, где, по идее, должна быть комната, в которой спал Майлз, но там было темно.

В нашем доме тоже было темно. Ни Тэнси, ни Адама, на мое удивление, не было дома. Никакой незнакомец – никакой Трэвис – по улице не слонялся. Я знала, потому что проверила – посмотрела по сторонам, перед тем как открыть входную дверь. Я посмотрела и на окна соседей сверху, – а вдруг увижу белую мордочку Снежка, как раньше, но увидела лишь закрытые занавески.

Есть мне больше не хотелось. Я включила свет во всех комнатах на первом этаже и убедилась, что дома никого нет. Потом пошла к себе и переоделась в халат и пижаму. Двери комнат Адама и Тэнси были закрыты, но я тихо постучалась, открыла каждую по очереди, включила свет, осмотрелась и только после этого выключила свет и закрыла двери. Я знала, что Трэвиса там не будет – никого не будет, – но все равно хотела проверить, на всякий случай.

В комнате Адама по-прежнему стоял затхлый воздух, но кроме двух пустых мисок из-под хлопьев на полу и стакана с водой на столе все было довольно опрятно. Судя по всему, пассивно-агрессивное сообщение о гигиене, которое я отправила в нашу группу в Вотсап, возымело действие. Его компьютер был включен, на нем все время мигал синий огонек, но оба экрана были выключены. На кровати лежал закрытый ноутбук.

В комнате Тэнси ничего не изменилось. По комоду была разбросана косметика, в комнате пахло духами, из открытого шкафа высовывалась одежда на вешалках. Под кроватью лежали сумки. Теперь, когда она мне рассказала, я знала, что в них, но смотреть не собиралась.

Я снова проверила все замки на первом этаже и легла спать.

– Да, дорогая, – сказал Колин по телефону, проходя мимо меня по дороге из конференц-зала, – я был на совещании. Да, конечно, Элис поможет. Я скажу ей тебе позвонить. А может, ты хочешь, чтобы она зашла? Я ей передам. Элис! – крикнул он через весь офис.

Остальные участники совещания медленно следовали за ним. Грег, схватившись за диктофон; Ренцо, уже на телефоне; мужчина и женщина, которых я не узнала, – скорее всего, клиенты; и Ксандер.

Когда Грег провожал клиентов до лифта – без всякой необходимости, потому что лифт был прямо перед ними, – я поспешила в зал, чтобы убрать оставшийся беспорядок: кофейные чашки, молочник, сахарницу (неиспользованную) и тарелки роллов из бекона (нетронутые).

Ксандер пошел за мной. Я заметила, что он сменил свои обычные джинсы и свитер на более модные джинсы, белую рубашку и пиджак, наверное, в честь встречи с клиентами.

Я начала складывать все на поднос, а он принялся помогать.

– Ты не обязан это делать, – сказала я.

– Ничего страшного, – ответил он, взял три чашки в одну руку, так что они зазвенели и от краешка одной откололся кусочек фарфора, потом попытался их удержать, но все упало на пол. По столу побежали тонкие черные струйки эспрессо.

– Да что ж такое, – огрызнулась я, – правда, пожалуйста, не надо. Я справлюсь. Это моя работа, а ты иди и делай свою.

– И ты справишься со своей работой гораздо лучше без моих неуклюжих попыток помочь. Прости, Шарлотта.

– Ничего, – пробормотала я и сразу же почувствовала вину за то, что наорала на него, когда он просто хотел помочь. Я направилась к двери, но он меня опередил и уже возвращался с рулоном бумажных полотенец.

– Шарлотта, – сказал он, протягивая их мне, – все в порядке?

– О чем ты? – Я вытерла разлитый кофе, отошла и попыталась оценить масштаб потерь. Ничего страшного, даже чистящее средство не понадобится.

– Ты выглядишь усталой. И обычно не кричишь на меня, когда я усложняю тебе жизнь.

Я посмотрела на него с грузом вопросов, которые висели на мне, но которые некому было задать. Я пообещала Тэнси, что выведаю кое-что для нее, чтобы она почувствовала себя лучше, но до сих пор даже не знала, с чего начать.

Я знала, что Адам чувствовал себя в интернете как рыба в воде. Он же разработчик приложений все-таки, но этот разработчик приложений со мной не разговаривал. Я предложила Тэнси для начала спросить у него, но она побледнела и сказала: «Ни за что. Это же просто жесть».

Кандидатура Ренцо, тоже подкованного технаря, даже не рассматривалась по понятным причинам.

Павел уже два дня проводил, запершись с приглашенными людьми из киберзащиты. Так что это тоже не вариант, даже если б я не боялась сказать ему что-то кроме «Доброго утра» или «Тебе заказать два ящика “Рэд Булл”, как обычно?»

Остался только Ксандер. Даже если он не знает ответа, я доверяла ему и знала, что могу сказать ему что угодно и это останется между нами. И прямо сейчас возможность снять с себя эту тяжесть и поговорить с кем-то, кто выслушает и попытается понять, даже если не сможет помочь, казалась мне очень приятной.

– Можно я спрошу у тебя кое-что? Хотя не думаю, что ответишь.

– Конечно, – сказал он, – но, наверное, не отвечу.

– Как найти чей-то адрес, когда не знаешь имени, но только внешность? Я спрашиваю для подруги.

Какое-то время Ксандер пристально на меня смотрел, потом сказал: «Уже почти время ланча. Может, выйдем?»

Я вспомнила о своем бесконечном списке несделанных дел и что с Пирсом сейчас – как на пороховой бочке, но потом представила, что пришлось бы говорить с Ксандером прямо здесь, когда вокруг столько людей, которые могут что-то услышать, и один из них – Ренцо. Я вспомнила бледное и испуганное лицо Тэнси и ее слова: «Только не говори ему, Шарлотта. Пожалуйста, пожалуйста, не говори ему».

– Конечно. Пошли. Спасибо.

Десять минут спустя Ксандер уже вел меня на рынок стрит-фуда, куда, по его словам, он часто приходил на ланч. Там мы сели на скамейку под нагревательными лампами, окруженные мигающими рождественскими огоньками, и принялись за лепешки с сыром-гриль и овощами и за горячий шоколад. Я даже не осознавала, насколько проголодалась, пока не съела первый кусочек, и набросилась на ланч с такой охотой, будто несколько дней голодала.

– Как тебе эта ранняя рождественская суета? – спросила я. – Сейчас еще только