Пятицарствие Авесты - Сергей Ведерников

— Ты что, обалдел?! — возмутился проснувшийся Евгений и быстро закрыл кран.

— Ты хоть помнишь, сколько ты тут спишь? Больше часа тебя нету!

— Вздремнул маленько… Намёрзся днём.

— Из-за тебя все унты промочил.

— Сам виноват: нечего было ломиться сквозь лужи.

— Да я ж думал — случилось с тобой что.

— Ну ладно. Идите уже. Помыться не дадут спокойно, — ворчал Евгений, оглядываясь на дежурную администраторшу.

Виктор помылся, поел и занялся делами сына. Всё было сделано к приходу Веры; довольный Андрей вышел навстречу матери, чтобы поцеловать её.

— Он у нас просто молодец, занимается на подготовительных курсах, — она обняла Андрея и любовно поцеловала в переносицу.

— Не слишком ли ты его хвалишь? — слегка насмешливо спросил Виктор. — Ведь учёба в школе уже подходит к концу.

— Да ладно, пап!.. Я же всё успеваю, — прозвучало несколько виновато в ответ.

— Ну-ну! — ответил отец.

Уже в постели Вера рассказывала о дочери, о том, что её соседка по комнате ушла из общежития, сняла квартиру и занимается проституцией. Девочка пыталась где-то подрабатывать: мать не может обеспечить её мало-мальски, потому что у неё ещё двое детей, а учителям сейчас платят смехотворно; стипендия — одно название, к тому же получала ли она её или нет — неизвестно. Наташа с другой соседкой помогали ей, как могли, но она, щепетильная, в конце концов отказалась от их помощи; учиться, однако не перестала. «Подрабатывает», видимо, ночами.

— Может быть, помочь девушке? — неуверенно спросил Виктор.

— Теперь уже поздно. Да, насколько я понимаю из рассказов Наташи, она и раньше вряд ли согласилась бы.

Она помолчала некоторое время, потом, видимо, вспомнив, сказала обеспокоенно:

— Да, совсем забыла! Тебе Женя Колычев звонил уже два раза. Спрашивал, когда приедешь.

— Что за дела у него, не говорил?

— Помочь ему в чём-то надо.

За собственными делами Виктор забыл об этом разговоре с женой и несколько растерялся, когда Женя через два дня позвонил снова.

— Ты когда приехал?

— Два дня назад, — ответил он виновато. — Ты извини, закрутился со своими делами.

Жена говорила, что ты звонил.

— Да ладно… Завтра воскресенье. У тебя выходной?

— В общем-то, я разгрёб тут немного, можно и отдохнуть.

Он и правда эти два дня работал допоздна, и работа, начатая им ранее, была близка к завершению, но у него ещё было время, хотя и торопило начальство.

— Ну отдохнуть, может, и не удастся, потому что нужна твоя помощь.

— А в чём дело?

— Понимаешь, мне тут надо, чтобы ты поработал автогеном.

— Тебе что, газосварка нужна?

— Да, да, именно сварка.

— А зачем?

— Придёшь, всё объясню.

— Хорошо. А материалы-то у тебя есть?

— Да есть, есть.

— Тогда заедешь за мной завтра утром.

— А сам что?

— Да я свою машину уже больше месяца не трогал. А мороз — вон какой.

— Ладно, договорились. До завтра.

Женя положил трубку, а Виктор пошёл предупредить руководство, что завтра не выйдет на работу. Встретив вначале категорический протест начальника участка, заявившего, что даже себе он не может позволить сейчас такую роскошь, Виктор всё же убедил его, что сделает свою работу ещё раньше, чем нужно. Тот сдался, попросив всё же не подвести его.

— Я когда-нибудь подводил тебя? — выходя из кабинета, спросил Виктор.

Рано утром его разбудил звонок в дверь квартиры. Набросив халат, Виктор пошёл открывать её, а следом за ним, шатаясь спросонья, прошла на кухню Вера.

— Ты совсем озверел, — сказал он вошедшему Евгению. — Я так рано даже на работу не встаю.

— Раньше начнёшь — раньше кончишь, — отвечал Колычев, раздеваясь.

Они прошли на кухню, где зевающая Вера готовила завтрак, Женя поцеловал её в щёку и сел за стол, а Вера, поставив перед ним дымящийся омлет, ушла в спальню, сказав на прощанье, что если им наплевать на своих жён, то они могут работать и ночами.

Умывшийся Виктор тоже устроился за столом и взял вилку.

— Ну рассказывай, — сказал он Евгению.

— Ты давай ешь! По дороге расскажу.

Они не спеша поели, и уже в машине, в прогретом и показавшемся Виктору уютном салоне, Колычев рассказал ему, что собрал кое-какие деньги, купил ещё один гараж, стоящий рядом с его гаражом, а довольно широкий промежуток между ними закрыл «сэндвичем» — строительными панелями, бывшими уже в деле и доставшимися ему по дешёвке. Получилась хотя и не очень большая, пусть даже маленькая, но мастерская, где можно одновременно ремонтировать по крайней мере две, а то и три машины, если ремонт мелкий.

— Ну а как с теплом в мастерской?

— В гаражах, ты же знаешь, тепло, а вот между ними, в мастерской, пока не очень. Но там и не надо. Там у нас механические работы: резка, сварка, шлифовка.

— У кого это — у нас?

— Со мной работают Николай Петрович с Володей, сыном. Пока всё, весь наш кооператив. В общем, семейный подряд. Возможно, придёт ещё Толик Тамарин. Что-то дела у него со скупкой не очень. И вот ты нам нужен.

— Ну-у-у, я-то уж пока не собираюсь.

— Придёшь потом, куда ты денешься. Нам без тебя нельзя: уже сейчас заказов хоть отбавляй.

Виктор понимал шутливый характер напускной самоуверенности Евгения в этой фразе, но, несмотря на это, она его всё же озадачила.

Они подъехали к гаражам. Было темно, и в ярком свете фар автомобиля крупными редкими снежинками тихо падал снег.

— Ват наши апартаменты, — показывал Колычев свои мастерские вышедшему из машины Виктору.

Это был просто большой гараж шириной около десяти метров и длиной около шести под односкатной крышей, снег с которой убирали, очевидно, уже не один раз.

— Ну как? — весело спросил его Евгений, на что Виктор только пожал плечами.

— Ладно, это только начало, — продолжал он, включив наружное освещение. — Никто ещё не пришёл. Что-то они не больно торопятся, — ворчал он, открывая замок на входной двери, и, открыв её и достав лопату, стоявшую за стеной рядом с дверью, почистил от снега небольшую площадку перед входом.

Они вошли внутрь. Виктору был знаком порядок, что царил здесь: по всем углам были разбросаны запчасти к автомобилям, приспособления для ремонта, инструменты.

— Вот здесь мы и обитаем, — сказал Евгений. — Ну как?

— Что, ну как? Я что, гаражей не видел?

— Да я не о том… Видишь, сколько мы запчастей приобрели? — он помолчал немного, потом продолжил: — Это, так сказать, на перспективу. Переодевайся! Мы здесь пока обитаем, когда перекуриваем. Весной сделаем пристройку поуютнее, а дальше… Дальше — видно будет.

— Да у тебя большие планы.

— Знаешь, — сказал Евгений доверительно, — дела пока неплохо идут. Мы только начали работать, а уже сделали три автомобиля, а на выходе ещё два. Если ты нам поможешь, конечно.

— Ты мне робу-то дай, — отвечал Виктор, раздеваясь.

Переодевшись, они прошли в соседнее помещение, бывшее гораздо шире этого: во всяком случае, около стоящего внутри него грузопассажирского фургона модели УАЗ было достаточно просторно для серьёзных работ.

Обойдя вокруг машины, Виктор сказал уверенно:

— Что ж, мне нравится. Просто потому, что работать можно. Только ты мне объясни: зачем вы меняете обе боковые стенки? Разве выровнять нельзя было?

— Клиент выкупил эту машину после ликвидации предприятия. После банкротства… А он на ней работал несколько лет. Душой прирос. Говорит, что можно бы было и подороже и поновее купить, но хочет восстановить эту.

— Понятно, — отвечал Виктор. — Да вы почти всё уже сделали: листы подогнали замечательно, прихватили, выровняли. Моей работы тут — тьфу.

— Ну не скажи! — отвечал Женя. — Без тебя нам не справиться.

— Я научу тебя как-нибудь. Потом справишься и без меня.

— Если по-честному, то я хочу, чтобы ты работал с нами. Понял ты?

— Ну не знаю, не знаю… — Виктору почему-то неприятно было думать, что он поменяет производство на своём предприятии на такое мелкое, незначительное дело.

— А там что? — спросил он, показывая на соседний бокс.

— Там мы БМВ ремонтируем.

— Надо же! Откуда у вас такие навыки?

— Ты же сам как-то говорил, мол, железо — оно и есть железо. К тому же у меня самого, как ты заметил, — старенькая БМВ. И кроме того, учимся, брат, учимся.

— Ну ладно, давай аппарат.

Он открыл баллоны, устроенные на передвижной тележке, зажёг горелку, отрегулировал работу с факелом и присадочным материалом на двух независимых пластинах и приступил к сварке боковин автомобиля. Они уже начали сварку второй боковины, когда в бокс вошли Николай Петрович с сыном Владимиром.

— Ну вы молодцы! — иронично встретил их Евгений. — Помогать пришли?

— А ты как думал! — отвечал Владимир. — Работать? — Не мы! Пить-гулять — это мы!