Цветы, пробившие асфальт: Путешествие в Советскую Хиппляндию - Юлиане Фюрст

снимков были сделаны летом 1978 года. Примерно два десятка хиппи отозвались на призыв Гены Зайцева собраться вместе в отдаленном месте на берегу Финского залива и оттуда двинуться в Литву. Лагерь просуществовал недолго (приехала милиция и велела всем оттуда убираться), но присутствующие активно снимали на фото- и видеокамеру происходящее. Один снимок, например, хорошо демонстрирует, насколько хиппи преуспели в сплочении своего сообщества. Композиция на фотографии выглядит как официальный снимок школьного класса или сотрудников какого-то учреждения. Собравшиеся расположились в три ряда: первый ряд полулежит на земле, средний ряд сидит, а последний стоит. Однако лохматые прически участников явно выбиваются из общего стиля подобных коллективных изображений. И вместо порядка возникает ощущение хаоса, хотя там вроде никто не сидит в стороне и не выпадает из общей композиции. Фотография сигнализирует о внутренней сплоченности и в то же время о некотором противостоянии. И хотя это вполне в хипповском духе — изобразить бездельничающих молодых людей, их послание очевидно: нет никаких сомнений в том, что поднятый кулак и напряженный взгляд в камеру были адресованы всему советскому.

Ил. 29. Летний лагерь в Витрупе, 1978 год. Фото из архива Г. Зайцева (Музей Венде, Лос-Анджелес)

В период с 1977 по 1980 год было сделано огромное количество групповых фотографий, многие из которых были растиражированы до такой степени, что приобрели статус культовых. Если рассмотреть одну из них, становится очевидно, что эти снимки были сознательным актом формирования хипповской идентичности. На фотографии, о которой идет речь, московские хиппи под предводительством Сергея Москалева собрались 1 июня 1978 года на Психодроме. Москалев знал о демонстрации 1971 года, хотя сам в ней не участвовал, и хотя он не любил тусовку на Пушке, где все еще собирались старые приятели Солнца, но хорошо понимал, что Второй Системе необходима связь с прошлым, пусть и не слишком тесная. Он не пригласил к памятнику Ломоносову ни самого Солнце, ни кого-то еще, кто был свидетелем демонстрации. (Офелии, которая регулярно пересекалась с Москалевым в кафе «Аромат», также на общей фотографии нет. И непонятно почему: то ли потому, что она сама не захотела прийти, то ли потому, что Москалев ее не позвал.) Также неясно, знал ли он о том, что в действительности демонстранты собирались не в главном сквере перед зданием МГУ, а во внутреннем дворике. Однако историческая точность в данном случае не стояла на первом месте. Важнее было продемонстрировать, что у Системы есть и прошлое, и настоящее, и место, где она духовно родилась, и что новое поколение идет вперед, хотя старое поколение потерпело поражение. И для всего этого было критически важно сфотографироваться и убедиться, что фотография разойдется среди нужных людей. В общем и целом эта фотография собравшихся на Психодроме хиппи была призвана укрепить Систему как идею и как сообщество — с целью предотвратить такое поражение, которое обрекло на гибель старую Систему, когда власти разогнали демонстрацию, дискредитировали ее лидеров и запугали большинство ее участников, заставив их отступить.

Похожая динамика лидерства, конструирование идентичности и реакции на преследования прослеживаются в другой практике хиппи, которая всегда существовала, но закрепилась позднее: клички, или прозвища. Большинство хиппи считают, что прозвища возникли и разошлись в сообществе сами по себе. Наверное, для некоторых так оно и было. Хотя в них была большая доля самопрезентации, означающая, что носитель клички таким образом представлял себя окружающим. Но еще важнее было, чтобы, согласно неписаным правилам хипповской вселенной, именно авторитетный человек придумывал и раздавал другим прозвища. Когда я спросила у Москалева, была ли у него кличка, он ответил отрицательно, добавив: «Я был тем человеком, кто давал клички»[426]. Гена Зайцев также гордо указал на то, что у трех лидеров (опять, заметим, употребив термин, который так горячо отвергался участниками) Системы — Зайцева, Москалева и Бомбина — прозвищ не было[427]. Таким образом, на самом верху условной иерархии находились предводители, которые носили свои имена, тогда как «рядовые» хиппи идентифицировались по прозвищам, что представляло их своеобразное «перерождение» и вхождение в мир хиппи. По мнению Москалева, «все хотели, чтобы у них была кличка. Кличка — это было как посвящение, новое имя, reset. Вот был комсомолец Вася Петров, допустим. Многие были комсомольцами, потому что не было выбора — в школе заставляли: 8‐й класс и все должны вступить. И вот человек отпускал длинные волосы, рвал свой комсомольский билет, получал кличку — и становился другим человеком»[428]. Намеренно или нет, но прозвища помогали обеспечивать конспирацию. Большинство хиппи не знали имен друг друга, только клички, и когда во время бесед в КГБ от них требовали назвать своих товарищей, они мало что могли сказать. Это особенно относилось к случаям, в которых прозвища использовались на уровне случайных знакомств. Люди, которые общались в ежедневном режиме или находились в близких отношениях, в интервью называли друг друга по именам (или даже использовали уменьшительные имена). А для тех, кто видел друг друга однажды, в летнем лагере, на трассе или на концерте, кличка становилась идентификатором — а значит, и маскировкой. Это отчасти объясняет, почему у популярных людей не было прозвищ: их личности все равно были хорошо известны, и, будучи знаменитостями, они находились рядом со всеми людьми, населявшими их вселенную, а также с представителями советских властей, за ними пристально следившими.

Ил. 30. Московские хиппи отмечают годовщину демонстрации 1 июня. 1 июня 1978 года. Из фотоальбома В. Стайнера (его личный архив сейчас утерян)

Поскольку Система особенно ярко оживала летом, когда люди путешествовали и появлялось больше возможностей собираться на улице, у хиппи возникло что-то вроде особого сезона. Его начало приходилось на 1 мая и отмечалось на Таллинской горке, небольшом зеленом холме в центре эстонской столицы. После 1971 года каждое 1 июня отмечалось как День хиппи, преимущественно в Москве. Многие хиппи уверяют, что в начале 1970‐х в этот день было принято раздавать цветы детям. Самым долгоживущим и, вероятно, наиболее важным ритуалом, существующим до сих пор, стали ежегодные встречи хиппи в парке «Царицыно». Одновременно несколько человек утверждали, что это они были зачинателями этой традиции. Так или иначе, как и многие другие ритуалы хиппи,