Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний - Сборник

Остановился он снова на том же постоялом дворе. И стали хозяева спрашивать:

– Что ты принес такое кесарю, что таких почестей удостоился?

– Что я унес отсюда, то и принес я туда, – ответил им Нахум.

Услыша это, они раскопали весь двор, набрали земли как можно больше и понесли к кесарю.

– Государь! – заявили они, – этой самой земли и взял у нас Нахум, чтобы поднести тебе.

Испробовав принесенную ими землю, в которой не оказалось, конечно, ничего чудесного, их казнили. (Санг., 108–109)

Сам на себя накликал

Ослепший на оба глаза, с параличем рук и ног и весь покрытый вередами, доживал Нахум иш-Гамзо последние дни в своей обветшалой, полусгновшей избушке. Под ножки кровати, на которой он лежал, поставлены были лоханки с водою, чтобы не давать муравьям всползать к больному.

Ученики его, замечая, что избушка грозит обрушиться, собирались вынести больного, а затем и его вещи.

– Нет, дети мои, – сказал Нахум, – раньше вынесите вещи, а затем кровать: пока я здесь, изба, я надеюсь, не обрушится.

Они так и сделали. И как только была вынесена кровать с больным, избушка обрушилась.

Говорят ему ученики:

– Учитель! За что тебе, угоднику Божьему, такие ужасные муки посланы?

– Дети мои, – отвечает Нахум, – я сам испросил себе у Бога эти муки. Дело было так:

Отправился я однажды в гости к моему тестю и на трех навьюченных ослах вез ему подарки: на одном – съестные припасы, на другом – вина и разные напитки, на третьем – плоды и сласти.

В дороге останавливает меня бедный, изможденный от голода странник и просит:

– Учитель, дай мне поесть чего-нибудь!

– Подожди, – отвечаю я, – дай мне развьючить сначала.

И пока я не спеша начал развязывать тюки, странник свалился с ног и тут же умер.

Увидя это, припал я к трупу и воскликнул:

– Глаза мои, которые не сжалились над твоими глазами, – пусть они ослепнут! Руки мои, не пожалевшие твоих рук, пусть отрезаны будут! Ноги мои, не пожалевшие твоих ног, пусть отсечены будут!

Наконец я в отчаянии воскликнул:

– И пусть все тело мое язвами покроется!

Говорят ученики:

– Горе нам, что мы в таком положении видим тебя!

Отвечает им на это Нахум:

– Горе было бы мне, если бы вы меня не видели в этом положении. (Таан., 21)

Р. Тарфон

Пирамида из орехов

Р. Тарфон подобен был сложенным в пирамиду орехам: тронешь один – все покатятся с шумом один за другим.

Предложит ему, бывало, ученик один какой-нибудь вопрос – и р. Тарфон засыплен его изречениями из Торы, из Мишны, Галахи, Агады. И ученик выходит от него с богатым, благодатным запасом знания. (Аб. де-р. Н., гл. 18)

Приключение с сушеными фигами

[Р. Тарфон владел многими садами, которые он посещал очень редко, так что его же садовники зачастую и в лицо не знали его.]

Однажды был с ним такой случай:

Зашел он в один из своих садов, чтобы отведать там в сушильне винных ягод. За этим делом застал его садовник и, не узнав в нем хозяина, закричал:

– А-а! Вот он, тот самый, кто постоянно виноград здесь ворует!

С этими словами избил р. Тарфона садовник своей дубинкой и, засунув его в мешок, потащил к реке топить.

Видя себя в такой опасности, начал р. Тарфон кричать из мешка:

– Заклинаю тебя, добрый человек, прежде чем утопить меня, ступай на дом к р. Тарфону и скажи, чтоб приготовили для него саван.

Услыша это и, догадавшись о роковой ошибке, упал садовник р. Тарфону в ноги, начал рвать на себе волосы и молить, заливаясь слезами.

– Прости меня, господин, прости меня!

– Успокойся, – сказал р. Тарфон, – накажи меня Бог, если я не прощал тебе каждый удар по мере того, как ты наносил их мне. (Иеруш., Шв., гл. 4; де-р. Н., гл. 25)

Покупка поместья

Рассказывают о р. Тарфоне, что, сравнительно со своим колоссальным богатством, он мало жертвовал в помощь бедным. Зная это, говорит ему однажды р. Акиба:

– Имеются для продажи одно-два поместья. Не пожелаешь ли, чтоб я купил их для тебя?

– Хорошо, – отвечает р. Тарфон, – и тут же передает р. Акибе четыре тысячи золотых динариев.

Взял р. Акиба и роздал эти деньги нуждающимся ученым.

Через некоторое время встречает его р. Тарфон и спрашивает:

– А где находится поместье, которое ты взялся приобрести для меня?

Берет его р. Акиба за руку и, приведя в школу, вызывает одного из учеников и велит ему читать из псалмов Давида. И когда ребенок дошел до стиха: «Широкой рукою раздавал он нищим; правда его пребывает в веки», – говорит р. Акиба:

– Вот поместье, которое я приобрел для тебя.

Кинулся к нему р. Тарфон и говорит, обнимая и целуя его:

– Учитель мой! Наставник мой! Учитель – в Торе, наставник в жизни!

И много стал он давать р. Акибе на щедрую помощь бедным.

Мать и сын

Вышла однажды в субботу мать р. Тарфона на прогулку по своему двору. Порвался у нее ремешок и свалился сандалий с ноги. Увидя это, р. Тарфон нагнулся, положил обе руки ей под ноги и, давай ей ступать по своим ладоням, довел ее таким образом до ее ложа в комнату.

После этого случая, когда р. Тарфон заболел и ученики пришли его проведать, подходит его мать и говорит:

– Помолитесь за моего сына. Вы не можете представить себе, какой он мне почет оказывает.

– Что же особенного, – спрашивают они, – сделал он для тебя?

Рассказала она о случае с сандалием. А они говорят:

– Если бы он и в тысячи раз большие услуги тебе оказывал, оно и на половину не составляло бы того почета, какой Тора повелевает оказывать родителям. (Иеруш., Пеа., 81)

Радость венчальная

Был такой случай:

Мимо р. Тарфона, сидевшего в то время в кругу своих учеников, проходила бедная девушка-невеста. Увидя ее, р. Тарфон велел пригласить ее в дом, а жене и матери сказал:

– Поведите ее в купальню, умастите ее благовониями, оденьте в венчальное платье и с песнями и пляской отведите ее в дом ее суженого. (Аб. де-р. Н., гл. 4)

Р. Акиба

«Венчики Торы»

Сказание рав Иуды со слов Рава:

Когда Моисей взошел на небо, ему открылось такое видение: сидит на престоле Всевышний и украшает буквы Торы венчиками.

– Господи, – вопрошает Моисей, – для чего эти венчики?

Отвечает Всевышний:

– Через много поколений должен родиться человек по имени Акиба бен Иосиф, и ему суждено из каждой черточки этих венчиков извлекать многое множество законотолкований.

Просит Моисей:

– Господи, дай мне увидеть этого человека.

– Гляди, – говорит Господь.

Видит Моисей: учитель – и перед ним рядами ученики.

Занял Моисей место в конце восьмого ряда, слушает и недоумевает, о каком это [в Торе не написанном] законе у них речь идет?

Но вот он слышит – на вопрос учеников:

«Раби, на чем основываешь ты это толкование?»

Р. Акиба отвечает:

«Оно вытекает из принципов, установленных Моисеем на Синае».

С бодрым и радостным духом, снова представ перед Всевышним, Моисей говорит:

– Господи! Ты показал мне все величие Торы у этого человека, покажи мне и награду, назначенную ему.

– Смотри, – отвечает Всевышний.

И видит Моисей – тело Акибы лежит растерзанным на куски, как мясо на весах резничных[159].

– Господи! – восклицает в ужасе Моисей, – за такие заслуги – и такая награда?

– Не спрашивай, – слышит Моисей ответ Всевышнего, – так предопределено Мною. (Санг., 29)

Пастух и его жена

Р. Акиба в молодости служил пастухом у знаменитого богача Калба-Шабуи. Дочь Калба-Шабуи, Рахиль, приглядываясь к бедному пастуху и видя в нем честного и достойного юношу, полюбила его.

– Акиба, – сказала она ему однажды, – если я соглашусь стать твоею женой, поступишь ли ты в школу, чтобы посвятить себя науке?

– Да, – ответил Акиба.

Они тайком и обручились. А когда об этом узнал Калба-ШАбуа, он выгнал дочь из дому и объявил о лишении ее наследства.

Молодые люди повенчались. Жили они настолько бедно, что на зиму вынуждены были искать приют в свином сарае.

Сидит однажды Акиба и, выбирая соломинки, приставшие к волосам Рахили, говорит:

– Имей я деньги, я подарил бы тебе золотой «иерусалим»[160].

В это время у дверей сарая появляется Илия-пророк в образе нищего и начинает молить:

– Пожертвуйте охапку соломы, – жена моя родила и лежит на голой земле.

– Видишь, – говорит жене Акиба, – у этого бедняка даже соломы нет. В сравнении с ним мы – богачи.

– Не о богатстве мечтаю я, – отвечает Рахиль, – единственное жеание мое, это – чтобы ты отправился в школу учиться.

Поступил Акиба в школу р. Элиэзера и р. Иошуи.

Прошло двенадцать лет. Бедный пастух стал ученым законоведом с аудиторией из двенадцати тысяч учеников. И тогда он решил, что пора ему возвратиться к жене.