Помечтай немножко - Сьюзен Филлипс

Ведь он всегда уважал право выбора, которым обладал каждый человек, даже если и не разделял точку зрения оппонента. Он горячо проповедовал идею полового воздержания, но в то же время недвусмысленно давал понять: те, кто не склонен к сексуальному аскетизму, просто обязаны применять средства, предохраняющие от нежелательной беременности и от СПИДа.

— Было бы хорошо, если бы каждая ваша прихожанка, живущая активной половой жизнью, носила с собой презервативы, — заметила Кристи.

— Активной половой жизнью? Что ты имеешь в виду? Ты с кем-то… я хотел сказать… но… как же…

Этан Боннер, известный своим умением говорить на темы, связанные с сексом, совершенно сконфузился и какое-то время не мог выговорить ни слова. Наконец он все же взял себя в руки.

— Я не знал, что в твоей жизни есть мужчина.

Остатки розового облака, окутывавшего Кристи Браун, улетучились, уступив место решимости, которая была сродни отчаянию. В конце концов, что ей терять?

— А откуда ты мог об этом знать? Ты ведь вообще ничего не знаешь о моей жизни.

Было видно, что слова Кристи поразили Этана.

— Мы знаем друг друга с начальной школы и всегда были друзьями.

— Значит, ты считаешь меня своим старым другом?

— Да, конечно.

— Ты прав, я твой друг. — Кристи сглотнула, набираясь мужества. — Но ты мне не друг. Этан. Друзья должны много знать друг о друге, а ты ничего обо мне не знаешь.

— То есть как это? Я очень много о тебе знаю.

— Что, например?

— Я знаю твоих родителей, знаю дом, в котором ты выросла. Мне известно, что два года назад ты сломала руку. Я знаю много разных вещей.

— Вот именно, вещей. Сотни людей знают обо мне много вещей. Но они не знают меня. Они понятия не имеют, что я за человек.

— Ты — добропорядочная, трудолюбивая христианка, кто же еще.

Кристи поняла, что этот разговор совершенно бесполезен.

— Мне надо идти, — сказала она и привстала.

— Нет!

Этан дернул ее назад так, что она вынуждена была снова опуститься на стол, коснувшись при этом грудью его руки.

Он отпрянул так, словно его ударило током.

— Послушай, — снова заговорил Этан, — я вовсе не хочу тебя обидеть. Твоя сексуальная жизнь — твое дело, меня это не касается, но, будучи твоим пастором, я обязан помочь тебе советом.

Кристи редко злилась, но слова Этана задели ее за живое.

— Я не собираюсь просить у тебя совета. Этан, потому что для себя я уже все решила. Я положила в сумочку презерватив по той простой причине, что собираюсь изменить свою жизнь, и мне надо быть готовой к этим изменениям.

— Секс до брака является грехом, — сказал Этан и как-то неловко завозился рядом с Кристи, словно почувствовал, что последняя его фраза прозвучала слишком напыщенно.

— Я тоже считаю, что добрачный секс — это грех, — сказала Кристи, отчетливо выговаривая каждое слово. — Но я также считаю, что грех греху рознь. Я совершенно убеждена, что в иерархии грехов убийство или изнасилование несопоставимы по своей тяжести с решением тридцатилетней незамужней женщины, суть которого состоит в том, что ей уже довольно быть девственницей.

— И с кем же ты собираешься ее лишиться?

— Пока не знаю, но я ищу подходящего человека. Само собой разумеется, что он должен быть умен и неженат. И еще он должен быть чутким. — Кристи специально сделала акцент на слове «чуткий», давая понять Этану, что он начисто лишен этого качества.

Этан мгновенно ощетинился, словно дикобраз.

— Я не могу поверить, что ты готова перечеркнуть всю свою праведную жизнь ради кратких минут плотских утех.

С каждой минутой замечания Этана казались Кристи все более нелепыми и догматичными.

— А что мне дала праведность? У меня нет ни мужа, ни детей, ни даже работы, которая бы мне нравилась.

— Тебе не нравится твоя работа? — переспросил Этан, явно пораженный и уязвленный.

— Нет, Этан, не нравится.

— Почему же ты мне об этом никогда не говорила?

— Потому что была слишком слабой. Мне было проще горевать по поводу своей несложившейся жизни, чем пытаться что-то в ней изменить. Но теперь я больше не боюсь перемен.

— Это все из-за Рэчел, не так ли?

— Почему ты ее так ненавидишь?

— Потому что она использует Гейба в своих интересах.

Кристи была несогласна с Этаном, но преподобный Боннер в этот момент был явно не в состоянии прислушаться к голосу рассудка.

— Да, ты прав: именно благодаря Рэчел я обрела мужество. Я никогда не встречала женщины, которая бы вызывала у меня такое восхищение. Она живет стоя на краю пропасти, но при этом никогда не жалуется. И еще она работает больше, чем кто бы то ни было из тех, кого я знаю.

— Гейб очень сильно облегчил ей жизнь. Он дал ей работу, снабдил машиной. Он позволил ей жить в коттедже Энни и оплачивает пребывание Эдварда в детском саду.

— Это его личное дело. И к тому же Рэчел дала Гейбу в сто раз больше, чем он ей. У меня такое впечатление, что он наконец ожил. Он даже иногда смеется.

— Просто горе не может быть вечным, и время берет свое. Рэчел тут ни при чем. Совершенно ни при чем!

На эту тему спорить с Этаном было бесполезно. По каким-то причинам во всем, что касалось Рэчел, он проявлял полную слепоту и поразительное упрямство.

Губы Этана язвительно сжались.

— Я был бы тебе очень благодарен, если ты хотя бы предупредила меня за две недели о своем уходе, а не хлопнула дверью и не поставила меня перед необходимостью подыскивать тебе замену в пожарном порядке.

В этом он был прав. Как бы то ни было, Кристи понимала, что ей следовало обставить свой уход с работы иначе, но когда она вдруг представила, как тяжело ей будет ежедневно встречаться с Этаном еще в течение двух недель, в душе у нее вспыхнул протест.

— Ну хорошо, — сказала она. — Я поработаю еще пару недель. Но только при условии, что ты не будешь совать нос в мою личную жизнь и отпускать замечания по поводу моего гардероба.

— Я не хотел тебя обидеть, Кристи. Просто я не привык видеть тебя такой.

— Мне холодно, — сказала Кристи, вставая. — Я пойду обратно в бар.

— Мне бы этого не хотелось.

— В таком случае забудь о моем обещании проработать у тебя еще две недели.

— Ну хорошо, хорошо. Извини. Возвращайся в бар, если ты так хочешь. Ты можешь посидеть со мной и с Гейбом.

— Нет. Я хочу танцевать.

— Тогда я с тобой потанцую.

— Вот это будет зрелище, — усмехнулась Кристи, подумав, что Этан, видимо, считает, что выйти с ней на танцплощадку — это единственный способ спасти ее грешную душу.

— Почему ты стала такая строптивая?

— Потому что мне нравится быть строптивой! — выкрикнула Кристи, чувствуя, как сердце громко колотится у нее в груди. — Потому что мне надоело без конца изворачиваться и приспосабливаться только ради того, чтобы другим людям жилось полегче.