Двойник Декстера - Джеффри Линдсей

Коди пострадал чуть меньше, так как, опасаясь беше­ных аллигаторов и зомби с железными крюками, забрался целиком в спальник, оставив снаружи только нос. Зато его кончик был усеян алыми точками, словно москиты опыт­ным путем пытались выяснить, сколько укусов поместит­ся на крошечном участке кожи.

Мы устало выбрались из палатки, яростно почесыва­ясь, и каким-то чудом добрались до кострища, не потеряв сознания по пути. Фрэнк уже разводил костер, и я слегка приободрился, увидев, как он кипятит воду в чайнике. Но поскольку Мироздание явно решило наказать Декстера за подлинные и мнимые грехи, никто не прихватил с собой кофе, даже растворимого, а кипяток предназначался для варки шоколада.

Утро тянулось медленно — завтрак, потом Подвижные Игры. Фрэнк устроил для мальчишек «охоту на бакланов», в основном чтобы унизить новичков, раньше не бывавших в походе. Каждый из них получил большой бумажный пакет и палку, после чего им велели бить палкой по кустам и вопить, пока бакланы не выбегут. К счастью, Коди был слишком подозрителен, чтобы попасться на удочку, а по­тому он стоял рядом со мной и наблюдал за общим весель­ем, озадаченно хмурясь, пока хихикающий Фрэнк не прервал игру.

Потом мы получили парковые брошюрки и снова уг­лубились в Смертоносный Лес, чтобы проверить, сколько перечисленных в брошюрке вещей успеем опознать, преж­де чем одна из них нас убьет. Мы с Коди неплохо справи­лись, идентифицировав множество птиц и почти все рас­тения. Я даже нашел ядовитый плющ. К сожалению, са­мым непосредственным образом. Я увидел черного скорпиона и осторожно отвел ветку, давая Коди посмот­реть. Тот указал на листья, за которые я держался, и выта­щил брошюрку.

—Ядовитый плющ, — сказал он, тыча в иллюстрацию, и я кивнул: совпадение оказалось абсолютным. Я действи­тельно держался голыми руками за ядовитый плющ. Пос­кольку их уже и так искусали москиты, плющ стал избы­точной роскошью, но в любом случае мне явно предстоя­ла эпическая чесотка. Если какой-нибудь вымирающий вид орла внезапно нападет на меня и выклюет глаза, При­ключение на Лоне Природы дойдет до логического фина­ла. Я оттирал руки мылом и даже принял антигистамин, но когда мы вернулись к машинам, чтобы отправиться домой, руки распухли, ныли и чесались.

Другие туристы, которым не посчастливилось встре­титься с нашими Смертоносными Лесными Друзьями, носились вокруг и радостно перекликались, а я дул на ру­ки и ждал, когда все соберутся на парковку и рассядутся по машинам. Возможно, просто рада дополнительного пинка в мой адрес от капризной Судьбы группа Дуга Кро­ули собралась, села в старенький «кадиллак» и двинулась в обратный путь раньше, а мы с Коди все еще стояли и ждали Марио. Я смотрел, как старая машина едет мимо, выползает с парковки и сворачивает на шоссе. Она стран­но кренилась, и один раз выхлопная труба издала громкий выстрел, вследствие чего поршень и разболтанный перед­ний бампер одновременно залязгали. «Кадиллак» набрал скорость и укатил, а я отвернулся и прислонился к маши­не, ожидая, когда же из зарослей появится Марио.

Марио не выходил. Вокруг моей головы начала навяз­чиво кружиться муха — наверное, отыскивая то, что всег­да нужно мухам. Не знаю, но она почему-то сочла меня невероятно привлекательным. Она кружила, бросалась в лицо, снова описывала круги, явно не собираясь сдавать­ся. Я отмахнулся, но не задел ее и отнюдь не обескуражил. Я задумался, не ядовита ли и она. Если нет, то скорее все­го мне грозит всего лишь аллергия. Я снова попытался прихлопнуть муху, но безуспешно, должно быть, из-за распухших после москитов и ядовитого плюща рук. Или же я просто постарел и стал медлительным именно в то время, когда нуждался в безупречной службе всех рефлек­сов, чтобы справиться с приближающимися опасностями, ведомыми и неведомыми.

Я вспомнил про Худа и Доукса и стал размышлять: чем они занимались, пока я тут подвергал свою жизнь опас­ности, общаясь с ядовитыми растениями и насекомыми? Я надеялся, что адвокат, которого найдет Рита, сумеет мне помочь, но дурное предчувствие подсказывало: он ничего не сможет поделать. Я много лет вращался в сфере закона и знал: если человеку понадобился адвокат, значит, уже слишком поздно.

Потом я подумал о Свидетеле. Как и когда он нападет? Чертовски мелодраматично, совсем как в старом комиксе. Тень приближается. Ха-ха-ха. Скорее глупо, чем опасно, если судить по звуку, но звуки бывают обманчивы. Совсем как выхлоп трубы машины Кроули. Может показаться, что «кадиллак» вот-вот развалится, но тем не менее старик добрался сюда в целости и сохранности. И где-то раньше я уже слышал...

Я моргнул. Откуда взялась эта мысль?

Снова прихлопнув муху, я промахнулся. Бесспорно, недавно я слышал точно такие же выхлоп и лязг, но не помнил когда. Ну и что? Какая разница? Всего лишь еще один образец шума в перегруженном сознании. Забавный звук, впрочем, очень необычный, и я не сомневался — знакомый. «Бах», а потом «дрынь-дрынь». Но в голову ничего не приходило. Возможно, бедный измученный мозг постигло преждевременное одряхление. Вполне вероят­ный и почти неизбежный побочный эффект от сочетания опасности, разочарования и потери крови. Даже в тот раз, когда я выскользнул из дома, чтобы немного развлечься, все пошло не так; я мысленно проигрывал злополучный вечер в памяти, вспоминая ужасный сюрприз, поджидав­ший меня в маленьком убогом домике. Началось с такого многообещающего ощущения, с темной и безлюдной ули­цы, когда я почувствовал себя энергичным, готовым, не­удержимым, а потом меня внезапно осветили фары про­езжавшей мимо машины...

Не понимая, что делаю, я стоял как вкопанный и смот­рел на шоссе. Это было очень глупо, поскольку машина Кроули давно скрылась. А я тем не менее продолжал смот­реть ей вслед, пока наконец не понял, что Коди дергает меня за руку и зовет.

— Декстер! Декстер! Марио пришел. Декстер, поеха­ли, — говорил он, и я сообразил: Коди повторил эти слова уже не раз. Впрочем, какая разница? Ведь одновременно я понял нечто более существенное.

Я вспомнил, где слышал этот выхлоп.

«Бах» и «дрынь-дрынь».

Декстер стоит, залитый светом фар проезжающей ми­мо старой машины. В руках он держит спортивную сумку с безделушками и моргает от неожиданности. Просто стоит на тротуаре под непроницаемой защитой маскировки и не­обходимости. Когда из-за угла выезжает машина, он вне­запно оказывается освещен, как на сцене в бродвейском шоу, — и кто бы ни сидел за рулем, он видит его ясно, как летним солнечным днем.

Всего одно мгновение ослепительной иллюминации, а по­том авто набирает скорость.

Бах. Дрынъ-дрынь.

Оно уносится прочь, сворачивает за угол и скрывается в ночи, подальше от маленького домика на темной улице, по­дальше от того района, где Декстер нашел «хонду».

Декстер больше об этом не думает, он входит в дом и смотрит на такое знакомое нечто на столе, и тут побли­зости начинают выть сирены...

...потому что кто-то хорошо знал, когда именно Декстер войдет в дом, и идеально рассчитал время для вызова 911...

...потому что он видел Декстера наулице, осветил луча­ми фар и, убедившись, что это он, нажал на газ, стараясь убраться подальше и позвонить в полицию.

Бах. Дрынь-дрынь.

Прочь, в темноту. Тем временем Декстер вошел в дом, чтобы получить урок и разинуть рот от удивления.

А теперь Свидетель говорит, что подходит все ближе, желая подразнить меня, наказать, сделаться мной...

Он действительно подошел совсем близко, на рассто­яние вытянутой руки.

Дуг Кроули и есть Берни Элан. Мой Свидетель.

Я полагал, это чушь, себялюбивая болтовня какого-то душевнобольного првдурка, и надеялся одержать верх, чтобы он там ни придумал. Но потом Камиллу нашли мертвой и обвинили меня...

Как он и обещал, я вдруг оказался в очень невыгодном положении.

Свидетель вошел в квартиру Камиллы, увидел фото­графии и даже добавил свою — мы с Камиллой лицом к лицу, завершающий штрих в коллаже, идеальный способ подставить и уничтожить Декстера. Он убил Камиллу, а обвинение предъявили мне. Все было проделано очень изящно, и не важно, арестовали меня или нет. Я находил­ся под постоянным наблюдением, а следовательно, ли­шился возможности сделать хоть что-нибудь. Отчасти я восхищался работой Свидетеля. Но только отчасти и быст­ро подавил это чувство, поскольку понял, что начинаю дымиться. «Ближе, чем ты думаешь», — сказал он и вы­полнил свое обещание. Дурацкая, неуклюжая попытка разговора, которуюя счел досадной помехой...Я-то удив­лялся, почему Кроули никак не отвяжется и не уйдет. Те­перь я знал почему. Он подошел вплотную и дотронулся до меня, как бы говоря: «Я мог бы тебя убить. Ты слишком медлителен и глуп, чтобы остановить меня». Ха-ха.