Украина и политика Антанты. Записки еврея и гражданина - Арнольд Марголин

Еврейству не по пути с В. Шульгиным и ему подобными. Торжество централистических начал и восстановление унитарной России не сулит еврейству спасения и успокоения. Ни Родичевы, ни Григорович-Барские не смогут отстоять и защитить еврейство от Замысловских и Савенок, которые еще не перевелись, которых еще есть множество.

Спасение есть лишь в двух направлениях. Одна часть еврейства, которая может и хочет эмигрировать, уйдет из Восточной Европы в Америку, другая часть всочится в Палестину. Но те, которые останутся на Украине, в Польше, Великороссии и т. д., должны выйти из состояния пассивности и, согласно образным словам покойного Н. С. Сыркина, стать «участниками жизни строющейся, возрождающейся из хаоса, вырывающейся из-под гнета неволи и на их глазах созидающей новые основы быта и бытия» (Еврейская жизнь. 1918. № 17). В том же номере «Еврейской жизни» Сыркин правильно отмечает, что «национальное самоопределение не на словах, а на деле» (в том числе и для еврейского народа) «абсолютно неосуществимо без радикального, последовательно проведенного принципа автономности». И он призывает все национально-демократические круги еврейства «проникнуться отношением не худосочного благожелательного нейтралитета, а полнокровной действенной поддержки» украинского национального движения.

Сыркин не знал и не предвидел тогда, когда он писал эти строки, что полоса хаоса еще не закончилась, что анархия и новый вид неволи – неволи большевистской – будут длительными. В этом блаженном неведении он и умер, не увидавши, к своему счастью, всех последовавших ужасов анархии и погромов.

Когда же наступит конец хаосу, когда начнется наконец строительство, тогда мысли, высказанные Сыркиным, окажутся вполне своевременными. «Полнокровная действенность еврейства» в созидательном творчестве каждого из народов, среди которых оно живет, даст право еврейству считать себя не пришельцами, не гостем в новоустроенных государственных образованиях, а такими же строителями и хозяевами этих новых образований, как и коренные народы, как и большинство их населения.

Но для такой совместной работы народов по устроению новой жизни необходимо более тесное общение между ними… И сионистская организация, к которой принадлежал Сыркин, должна вместе со всеми еврейскими политическими партиями признать, что нельзя повторять ошибок прошлого и настоящего, нельзя совершенно замыкаться в свою партийно-национальную оболочку и обособляться и отмежевываться от участия в работе общегосударственных политических партий украинских, литовских и т. д., наконец и великороссийских, когда таковые народятся. И пусть не ссылаются сионисты на санкцию их прошлой тактики в России и на Украине самим еврейским населением в виде значительного большинства голосов, которые они, сионисты, получали и на общих, и на специально еврейских выборах. Большинство крестьянского населения голосовало за программу и тактику социалистов-революционеров. Но разве не было ясно, что то была дань революционному времени, результат ненормального, повышенного настроения народных масс, результат экстаза и временного наносного максимализма?

Точно так же и еврейские массы голосовали в состоянии налетевшего вихря национального максимализма, отметая от себя, как бы забывая, самый факт существования, помимо чисто еврейских национальных задач, общегосударственных вопросов, одинаково важных для всех народов, для всего населения страны.

Жизнь государства не ограничивается ни безвозмездным отнятием земли от помещиков, ни персонально-национальной автономией… Система общегосударственных налогов, железные дороги, мостовые и водопровод в родном городе и множество других жизненных вопросов роднят и эллина, и иудея, настоятельно требуют общей политической жизни, общих государственно-политических, территориальных партий.

Никакая самая широкая персонально-национальная автономия не заменит еврейству того, что дает народу своя собственная территория, свое государство. И как немецкий, итальянский и другие народы живут не только на своей собственной территории, но являются также полноправными гражданами в американских и других государствах, куда они вселились в качестве эмигрантов, так и еврейство может и должно стремиться к разрешению вопроса о своих судьбах в двух направлениях: и в устройстве собственного правоохраненного убежища на малозаселенной территории, в Палестине или где удастся, путем постепенного создания на такого рода территории большинства еврейского населения, и в приобщении ко всем гражданским правам и обязанностям населения тех стран, в которых рассеян еврейский народ в качестве меньшинств. Надо идти за жизнью и отказаться от дерзновенных мыслей потянуть жизнь за собою. Надо излечиться от партийной мании величия, от веры в то, что только данная группа или партия уловила истину и крепко ее держит. Еврейский народ, как и все остальные народы, не может иметь одного мнения, одного общего суждения по всем вопросам. Несмотря на все, что пришлось претерпеть еврейству на Украине и в Польше, все евреи не уедут оттуда ни в Америку, ни в Палестину. Я лично принадлежу к тем, которые считают еврея, переезжающего в Соединенные Штаты, счастливцем, ибо он попадает сразу в среду, которая находится на доброе столетие впереди Восточной Европы в смысле уровня культуры и высокой гражданственности. Я способен искренно завидовать евреям, которые мостят дороги под палящим солнцем Палестины. И конечно, лучше погибнуть на земле предков от ножа араба, нежели оказаться жертвой погрома на Украине или в Польше.

Но все, повторяю, не уйдут с насиженных мест, большинство не сможет, а некоторые и не захотят подняться…

Максимализм дней революционной оргии сменится буднями медленного мирного строительства и повседневной работы. Естественные законы притяжения меньшинства к большинству окажутся, словно магнит, более сильными, нежели все новейшие измышления в области национально-персональной автономии, которые заменили собою религию у современной еврейской молодежи Восточной Европы. Сущее наносит в повседневной жизни тяжкие удары должному. В 1860-х годах часто говорили по-еврейски о необходимости ассимиляции и изучения русского языка. На еврейских же собраниях в больших городах (Петербург, Киев, Одесса) в последние 15 лет можно было всегда слышать, как евреи говорили по-русски о необходимости национального возрождения и изучения родного еврейского языка… Так должное часто расходится с сущим. Не в том суть, охотно ли или помимо воли втягивает в себя молодежь нравы, обычаи и взгляды большинства, среди которого она живет. Пускай в 1860-х годах еврейство само с жадностью принялось втягивать в себя ассимиляционную влагу, но все же оно впитывало ее ложками. А позже, когда зазвучали новые лозунги и еврейство в благородном и гордом порыве решило вступить на путь национального возрождения, оно уже впитывало в себя ассимиляцию бочками, само того не замечая, вопреки собственной воле и намерениям.

Национальное возрождение может полностью осуществиться только на собственной территории. Еврейству нужны силы собственной самодеятельности, необходимы и вожди, которые смогут претворить хотя бы часть эмигрантских полчищ в жителей будущего еврейского государства.

Но еврейству также необходимо найти кратчайшие и наилучшие пути к устроению мирного сожительства с другими народами в странах рассеяния.

Пускай первая из этих задач обвеяна романтизмом и красотой национального подвига, но от этого нисколько не умаляется жизненное значение второй задачи. И Жаботинский, посаженный в тюрьму англичанами за устройство самообороны от погромов в Иерусалиме, и те многие евреи, которые пошли в Сибирь за участие в общерусском освободительном движении, одинаково, хотя и на разных путях, служили своему же родному народу.

Очередными конкретными вопросами дня в области политической жизни еврейства в странах Восточной Европы мне представляются следующие.

Бунд должен в первую очередь задуматься над тем, есть ли еще дальнейшая необходимость в его замкнутом и отдельном существовании и не пора ли ему слиться с общегосударственными социал-демократическими партиями в каждой стране. Ведь в настоящее время уже не приходится больше говорить о пионерском характере социалистической пропаганды среди еврейского пролетариата и о необходимости, ввиду трудности первых шагов, вести эту пропаганду специально на еврейском языке. Теперь еврейский пролетариат проникся социализмом во всяком случае не меньше пролетариата других народов, уроки же большевизма показали наглядно и обратную сторону медали при таком толковании социализма, которое ему дали советские вожды и сатрапы.