Врата рая - Вирджиния Эндрюс

— Позвольте мне немного отдохнуть, Тони. Дрейк придет сегодня во второй половине дня забрать у меня список вещей, которые мне нужны из Уиннерроу, не так ли?

— Да, конечно.

Он поднялся и обошел коляску. Мне было слышно, как он глубоко вздохнул. Затем начал выкатывать меня из этих комнат, из прошлого возвращая в настоящее.

Доставив меня в мою комнату, Тони прислал миссис Бродфилд, которая помогла перебраться на кровать.

— Я сейчас вернусь, — сообщила она, устроив меня в кровати, — и мы начнем нашу терапию.

— Я не хочу делать сегодня терапию.

— Конечно, вы будете ее делать. Нельзя пропускать ни одного дня. Мы должны выработать ритм, к которому привыкнет ваше тело и будет на него полагаться, — поучала она. — Теперь отдохните несколько минут, и я вернусь, чтобы выполнить наши упражнения. Ваши ноги должны получить массаж, а кровь следует заставить циркулировать через мышцы. Вы не хотите, чтобы ваши ноги загнили и отвалились, не правда ли? — Она улыбнулась на этот раз, как злая ведьма. Сестра повернулась и вышла, прежде чем я смогла ответить ей, но ее комически уродливый образ остался со мною. Когда миссис Бродфилд вернулась, я снова стала чем-то вроде пластилина в ее руках.

Во время массажа я думала о своей матери, узнавшей, что Тони подкупил ее отца, заставил его не появляться на ее свадьбе и вообще не иметь с ней никаких контактов. Я вспомнила, какие печальные и устремленные куда-то вдаль становились ее глаза каждый раз, когда она говорила о Люке. Как жалко, что мою маму лишили возможности поговорить с ним один только раз, чтобы они могли простить друг друга.

Но виновником здесь был не только Тони. Люк сам согласился на такие условия. Он пожелал отказаться от моей матери ради того, чтобы получить свой бесценный цирк. Когда моя мать узнала всю правду, ей стало еще более невыносимо. Я могла понять, почему она была взбешена. И, поскольку Люка больше не было в живых, она обратила весь свой гнев исключительно на Тони. Когда я воскрешала в памяти его рассказ о себе, о том, как он жил все эти годы в одиночестве в громадном доме, сожалея о том, что сделал, и не имея возможности получить прощение моей матери, я не могла не жалеть Тони. Возможно, если бы мать увидела его теперь, тоже смягчилась бы. Она была слишком жалостливым и заботливым человеком, чтобы повернуться спиной к душе, попавшей в такую беду.

Я решила, что не буду требовать, чтобы меня забрали из Фартинггейла-Мэнора, а предоставлю Тони возможность подтвердить делами свое раскаяние. Уехать отсюда значило бы наказать его еще сильнее, возможно, даже подтолкнуть его к такому же роковому выбору, какой сделал его брат Трой.

Все эти мысли проносились в моей голове, пока миссис Бродфилд массировала мои бедра и ноги. Ощущение уколов появилось вновь, и даже более резкое. Но я ничего не сказала ей об этом, решив подождать доктора.

Сестра поднимала и поворачивала меня так и сяк. Когда я смотрела вниз, то видела, как ее сильные пальцы мяли и растирали мое тело, пока бледная белая кожа не становилась малиновой. Когда же ее пальцы дошли до моих ягодиц и она повернула меня на живот, я почувствовала их… но боли при этом не было. Только пальцы. Их нажим даже вызывал раздражение.

— Я чувствую ваши пальцы и нет никакой боли, миссис Бродфилд.

— Действительно? — Она продолжала, нажимая все сильнее.

— Да. Это важно?

— Может быть. Я отмечу это в своем отчете. — Она продолжала растирать, не останавливаясь.

— Этого еще не достаточно? — не выдержала я.

Она отшатнулась назад, словно от удара, и тут же натянула на меня ночную сорочку, доходящую до самых щиколоток. У сестры было красное от напряжения лицо, а глаза стали совсем маленькими, как у мышки. Как раз в это время мы услышали голоса в коридоре.

Это приближались Дрейк и Тони. Я быстро прикрылась и легла на спину, чтобы приветствовать их. Дрейк расплылся в улыбке, когда посмотрел на меня. Я ответила ему также улыбкой, но у меня она получилась слабой и мимолетной. Я подумала, что Люк заметил бы, что меня что-то беспокоит. Но Дрейк смотрел и ничего не видел.

— Привет, Энни. — Он поцеловал меня в щеку. Тони остался в ногах моей кровати. — Пришел за твоим списком. Я должен буду привезти грузовик? — Он засмеялся и повернулся к Тони, который полностью восстановил свой обычный величавый вид.

— Мне не нужно так много, Дрейк. Я не собираюсь оставаться здесь навсегда. — Я заметила, как вздрогнул Тони, а Дрейк подчеркнуто кивнул головой.

— Конечно. Хорошие мысли, позитивные мысли.

— Я буду внизу, — внезапно заявил Тони. — Вы двое поговорите между собой.

— Я долго не задержусь, — откликнулся Дрейк. — Нужно ехать.

— Вот список, Дрейк. — Я вытащила его из-под одной из подушек. Я держала его там, потому что то и дело вспоминала еще о чем-то и не хотела беспокоить миссис Бродфилд бесконечными просьбами дать мне ручку и бумагу.

— Миссис Эвери поможет тебе найти все это, — сказала я Дрейку.

Он кивнул, продолжая изучать список.

— Оба браслета с брелоками? И это все украшения, которые ты хочешь?

— Пока мне не понадобится ничего другого, Дрейк. Куда мне их надевать?

— Ну, может наступить такой момент, когда ты приоденешься по какому-нибудь случаю. Я не знаю, мало ли что? Если увижу, что, на мой взгляд, может тебе здесь понадобиться, то захвачу, — произнес он, складывая и засовывая список во внутренний карман пиджака.

Наконец он заметил беспокойство в моих глаза.

— Что-то случилось, да, Энни?

— О Дрейк! — Я заплакала.

— Энни, что с тобой, Энни? — Он сел на кровать и обнял меня. — В чем дело? Ты узнала о Люке?

— О Люке? — Я быстро проглотила комок в горле. — Что с ним? Дрейк, скажи мне. — Мое сердце начало колотиться.

— Видишь ли, я собирался сказать тебе, чтобы ты не беспокоилась о том, что он не звонил и не связался с тобой, но…

— Что? — От страха у меня свело низ живота.

— Спокойно, Энни. Ничего с ним не случилось. После того как я посетил тебя вчера, я решил сходить в Гарвард и узнать, что он делает. Я нашел его не сразу и обнаружил в комнате отдыха в общежитии… сидящим бок о бок со своей сокурсницей. — Дрейк отвел взгляд в сторону, чтобы я не смогла прочесть по глазам остальные его мысли.

— Что ты хочешь сказать, Дрейк? Я не понимаю. — Меня охватила слабость, закружилась голова, мне было трудно говорить. Но я держалась, потому что не хотела, чтобы Дрейк видел, как мне тяжело.

— Он нашел себе подружку, я бы сказал, довольно быстро, и здорово ею увлекся.

— Подружку? А обо мне он не спрашивал? — спросила я с надеждой, почти что с мольбой.