Через два океана - Михаил Александрович Михеев

Франции немногим лучше. Сосут из колоний. А мы, я тебе напомню, должны нанести врагу максимальный урон. Били по кораблям – толку немного. Корабли они еще построят, и получше нынешних. Верфей у островитян как грязи. Стало быть, надо бить по самому чувствительному месту – по кошельку. Сделать войну для них невыгодной. Корабли перехватывать – это булавочные уколы. Бить надо по узлам.

– Но жечь потом город…

– Сергей Павлович, а вот скажи мне, чем британцы с Китаем торгуют?

– Ну…

Матвеев был в некотором замешательстве – его торговые интересы раньше лежали совсем в других широтах, и он не особенно интересовался торговлей в местах, куда его все равно не пустят. Уж что-что, а насчет привычек выходцев с острова пиратов он не обольщался. Александр тоже не интересовался. До недавнего времени. А вот тщательный допрос французского лейтенанта и кое-какое общение в Николаевске серьезно подогрели его интерес к теме и дали ответы на многие вопросы. А еще кое на что ответили голландцы в Нагасаки.

– А торгуют они с Китаем опиумом в основном. Это, если кто-то не в курсе, отрава. Китайцы ей укуриваются до скотского состояния и отказаться потом уже не могут. А когда их правители попытались запретить торговлю, это было пятнадцать лет назад, англичане заставили их покупать силой оружия. Вот так-то, господа. Склады в Гонконге забиты смертью, и, уничтожив там все, мы спасем много жизней. И наших, и китайских. Уничтожение же источника финансов заставит врага пересмотреть расклады. Начнут ловить нас с удвоенной энергией. Глядишь – и наконец-то снимут часть сил с русского фронта.

Этот аргумент подействовал на всех, даже на вечно недовольного Куропаткина. Решение об уничтожении центра британской торговли было принято единогласно, и эскадра незамедлительно вышла в море.

Александр торопился. Информация – вещь такая, что любит распространяться, вытекая, словно вода из решета. И если британцы пронюхают о его намерениях, то, может статься, решат предпринять меры для ее нейтрализации. Ну или, как вариант, начнут срочно укреплять тот же Гонконг. Почему именно его? Да потому, что Гонконг да Сингапур наиболее вероятные цели. Самые богатые, практически незащищенные. Стало быть, надо бить прежде, чем враг отреагирует, и отступать раньше, чем у него появится серьезный ответ.

В то, что голландцы не предупредят англичан, он не верил ни на грош. Да, они конкуренты, но, во-первых, показать лояльность тому, кого ты считаешь сильным, полезно для здоровья. А во-вторых, и для англичан, и для голландцев русские – это варвары, против которых и объединиться не зазорно. В общем, наступил момент, когда скорость решала если не все, то многое, и потому эскадра полным ходом двигалась к цели.

Брызги снова попали на лицо, и, машинально облизнувшись, он почувствовал, как защипала язык соль. Александр чуть заметно усмехнулся. Еще немного, и он сможет сказать, что пробовал на вкус воду всех океанов. А что? На Ледовитом сражался, через Атлантику носорогом проломился, Тихий вот-вот пересечет. На очереди Индийский… Ничего, скоро придет время пощипать британцев и там.

Но вообще, стоило признать, за этот год он видел больше, чем иные за всю жизнь. Красоты трех континентов, пусть и мельком. Океанские волны, изменчивые и не похожие друг на друга. Да одни киты чего стоят!

Китов он видел и на севере, и в Атлантике. Да что там, попадались ему киты даже на Амуре[89]. Но такого количества, как в этих местах, Верховцеву не попадалось нигде[90]. Огромные стада этих гигантов бороздили морские просторы, а на них охотились китобои – норвежские, американские, британские. Последних, к слову, попалось аж два корабля, и оба отправились с призовыми командами в Николаевск. Урон врагу, конечно, крошечный, но капля камень точит. Ну а остальные? Остальных предупредили, что океан, конечно, общий, но в русских водах им делать нечего. Учитывая, какие белые становились лица китобоев при виде открывающихся орудийных портов, появлялась надежда, что они усвоили предупреждение русских. Первое и последнее!

Но сегодня море уже второй день было пустынным. Ну да, эти места – задворки мира, сюда мало кто плавает. Даже рыбацких лодок на пути не попадалось. С другой стороны, оно и к лучшему, терять время еще и на перехват кого-то, чье утопление не стоит пары ядер, на него затраченного, не хотелось. Эскадра шла к Гонконгу, а все остальное – ненужное излишество.

– Вашбродь!

– Чего тебе, Янек?

– Там, по правому борту корабль. Далеко.

Вот ведь, накаркал… Александр поморщился. Воистину, не говори богу о своих планах – не услышишь презрительного смеха. Даже думать не стоит… А тут еще и ветер стихает на глазах. Но посмотреть все равно надо.

– Что-то не пойму, – мощная подзорная труба осталась в каюте, а позаимствованный у вахтенного бинокль ее достоинствами не обладал. – Вроде не один корабль.

– Так точно. Вашбродь! – Пахом с его острым зрением оказался как нельзя кстати. Взяв из рук капитана бинокль, он несколько секунд вглядывался в горизонт. Потом, не отрывая глаз от бинокля, процедил: – Там бой идет. Кажись, пираты.

– Вот как? – Александр удивленно приподнял брови. – Янек, принеси подзорную трубу.

Пока их корабельный поляк бегал за хорошей оптикой, Верховцев задумался. Глазам Пахома он верил, да и пиратов в этих водах хватало. Те же японцы… Да и китайцы, филиппинцы и прочие аборигены здешних мест от них не отстают. А с другой стороны, почему не слышно пушек? Если идет бой? И потом, было еще одно соображение.

Нет, чужие стычки русских не касаются. С другой стороны, здешние пираты словно и впрямь не от мира сего. Не понимают, чем может быть чревато устраивать безобразия во время большой войны. Тебя она, может, напрямую и не касается, но это время, когда флоты всех хоть сколько-то уважающих себя держав приведены в полную готовность. А значит, тот, кто хочет пошуметь, должен понимать – совсем рядом запросто может красться тот, кто сожрет нахала и не поморщится. Океаны становятся опасными – но в чем-то и наоборот.

Подбежал Янек, притащил футляр. Кивнув ему благодарно, Александр привычно-неторопливым движением раздвинул подзорную трубу, поднес ее к глазу. Ну, правильно, что он еще мог ожидать увидеть? Корабль, явно торговый, это легко понять и по обводам, и по тому, как он плетется, еле-еле ловя парусами быстро слабеющий ветер. Пушек не видать… А вокруг него вьются четыре сампана[91]. Эти шустрее – в довесок к парусам у них есть весла, хотя суденышки довольно крупные. В Нагасаки, помнится, пара таких стояла, и они были исключительно парусными.

Кстати, понятно теперь, почему никто не стреляет. На «купце» пушек нет, а на сампаны их ставить опаснее для своего