Оставить на память - Лина Ласс

— Salut, — с улыбкой проговорила девочка. В этот момент сердце Генри взорвалось. Одного слова этой малышки было достаточно, чтобы его переполнила любовь к ней. Даже краски стали ярче, а воздух будто наполнился светом. Он непроизвольно опустился перед ней на одно колено, вглядываясь в её личико. Да, он видел его на фото, но смотреть в живое лицо своей дочери было удивительно. Такое искреннее и красивое, с глазами цвета ясного неба и внимательным взглядом. Она будто изучала его.

— Привет, — выдохнул Генри. Кажется, на минуту он забыл как нужно дышать.

Девочка взглянула на Нику и, дёрнув её за подол, что-то спросила на русском. Ника в ответ только кивнула. Но видно, этого было достаточно для того, чтобы лицо Маргарет просияло.

— Вы правда Генри Войт? Мы с мамой смотрели кино, где вы спасали тонущий корабль, — проговорила она на хорошем английском. — Вы красивый.

Она вдруг приложила свою ладошку к его щеке и, смеясь, тут же отдёрнула.

— Колючий! — взвизгнула она.

Генри, всё ещё чувствуя её прикосновение, провёл по коже рукой. Двухдневная щетина царапала пальцы.

— Марго, так нельзя, — мягко одёрнула дочь Ника.

— Всё хорошо, — Генри жестом успокоил её и протянул руку девочке. — Я Генри. А как зовут тебя?

— Мар-р-ргарита! Мама зовёт меня Марго, — она схватилась маленькой ручкой за его широкую ладонь и со всей силы сжала её.

— Красивое имя, — улыбнулся ей Генри.

— Марго, у мистера Войта наверняка куча важных дел, и маме тоже пора собираться, — Ника попыталась оттащить дочь от Генри, но она лишь покрепче ухватилась за него и упёрлась ногами в пол. Кажется, её только веселило такое противостояние матери. Она со смехом вырвалась из её объятий и кинулась прямо в руки Генри.

— Мы сто тысяч раз смотрели это кино, — она преувеличенно всплеснула руками. — И вы каждый раз спасали корабль! Вы супермен?

Так значит, сама того не ведая, его дочь видела своего родного отца много раз. Пусть только на экране.

Он взглянул на растерявшуюся Нику. Та стояла, не зная как реагировать на то, что малышка упрямо не хотела уходить от Генри. Её дочь всегда отличалась дружелюбием, но никогда не позволяла себе такие выходки. А тут, будто почувствовав тонкую нить, что их связывала, мгновенно прикипела к Войту.

— Нет, я не супермен. — Генри не мог оторвать глаз от дочери. — Но если бы ты попала в беду, я сделал бы всё невозможное, чтобы спасти тебя.

Марго вдруг рассмеялась, и в её улыбке он вновь увидел её мать.

— И мою маму? — прошептала Марго, наклонившись чуть ближе.

— И твою маму, — тихо ответил Генри. Ему не хотелось отпускать девочку из своих рук. Он желал остановить это мгновение и вечно любоваться её сияющим личиком. Но если это невозможно, он навсегда в сердце сохранит эту мимолётную встречу, сделавшую его счастливым и несчастным одновременно.

— Вот ты где, Марго! — к ним подошла крепкая женщина средних лет, одетая в узкую юбку и наглухо застёгнутую блузку. Её светлые волосы были коротко стрижены, а взгляд, не смотря на строгий вид, отдавал теплом. — Доброе утро, — она удивлённо посмотрела на Генри, пытаясь понять, почему тот держит девочку.

— Лида! — Марго кинулась к женщине. — Это мистер Войт! Он спас корабль, помнишь? — она потянула её за руку к Генри и представила. — А это моя няня Лида.

Женщина поздоровалась с ним, но смотрела с недоверием. Она что-то шепнула на ухо Нике, но та покачала головой и, стараясь изобразить искреннюю улыбку, стала что-то объяснять на русском. Генри не мог понять ни слова, но сообразил, что Ника заверяла няню, что совершенно случайно встретила знаменитого актёра, и теперь Марго от него за уши не оттащить.

— А мою маму ты знаешь? — спросила девочка. — Ты же ей телефон принёс! — возразила она, видя как Генри отрицательно покачал головой. Нельзя было допустить, чтобы даже такой близкий человек как её няня заподозрил, что Войт и Ника были знакомы.

— Я обронила телефон, а мистер Войт любезно вернул мне его, — вмешалась Ника. Но Марго нахмурилась, будто не веря.

— Окей, — Лида нежно взяла за руку девочку, пытаясь оттянуть упирающуюся Маргарет. — Нам пора позавтракать, а твоя мама должна уже собираться по делам.

Она уводила её к лифтам, по пути что-то рассказывая, но Марго продолжала оглядываться, ища своего нового друга. Генри поднялся с колена и хотел было подойти к Нике, но она отступила. Её лицо, и без того бледное, сейчас казалось высеченным из мрамора.

— Прости, я не думал, что… — он коснулся пальцами её руки, на секунду задержавшись, но Ника отвернулась и, холодно прошептав "Прощай", пошла вслед за дочерью. Их прикосновение осталось незамеченным. Со стороны и вправду могло показаться, что они незнакомы друг с другом и лишь случай мог свести их в холле отеля.

Ника сжала пальцы, к которым прикоснулся Генри, и поднесла их к губам. Если бы можно было не бояться, она бы ни за что в жизни не отпустила его руку. Да что там? Она бы не остановилась даже тогда, когда он стал целовать её в машине. Она тут же забыла и про Влада и про жену Генри. Волнение, которое он будил в ней раньше, проснулось и ворвалось в её тело с одним только поцелуем. Но, Боже, какой это был поцелуй! Неистовый, безумный, сокрушающий. Она готова была сорвать одежду и беспрекословно отдаться ему. И не могла поверить, почувствовав, что он прервался. Будто её вырвали из самого сладостного сна, дав крепкую пощёчину.

Неужели у него тоже были чувства к ней? Или это было всего лишь прощание?

В его взгляде Ника прочла безнадёгу и сожаление, а его слова о том, что она больше никогда его не увидит, заставили её вздрогнуть. Ведь она сама хотела, чтобы он ушёл из её жизни. Но когда это стало неизбежно, поняла, что ошибалась.

"Пусть это всё будет кошмарным сном. Прошу тебя, Боже, пусть он будет рядом и узнает свою дочь", — молилась она про себя, чувствуя как последняя надежда покидает её. Стараясь не смотреть ему в лицо она выскочила из машины и, не замечая ничего вокруг, добрела до холла. Тут в её ноги кто-то вцепился, и Ника, опустив взгляд, увидела свою девочку.

— Где ты была, мамочка? — видимо Марго снова сбежала от Лиды, так как няни рядом не наблюдалось. Её дочь для своих лет была слишком независимой, часто отказывалась слушаться и убегала, прячась или гуляя одна, совсем не думая о своей безопасности. Этим она