Крысиная тропа. Любовь, ложь и правосудие по следу беглого нациста - Филипп Сэндс

решении австрийского суда о конфискации имущества Отто, в частности, дома в Тумерсбахе и акций фирмы «Шёллер — Блекман» более чем на 46 тысяч австрийских шиллингов. Местонахождение другого похищенного имущества, а также вывезенных из Польши «ящиков с мехами» и ценной обстановки с венской виллы «Мендл», оставалось якобы «неизвестным». На судебных разбирательствах поднимался вопрос, действительно ли Отто мертв или он инсценировал свою кончину, чтобы избежать преследования. Австрийский суд заключил, что смерть Отто «не является несомненно установленным фактом».

Как я говорил, среди бумаг Шарлотты находились кассеты с пленками, прослушивание которых помогло мне понять, что происходило в Риме после смерти Отто. В 1984 году Шарлотта записала свою беседу с немецким историком Ханс-Якобом Штеле, касавшуюся ее встречи с епископом Худалом. Высоким твердым голосом она поведала Штеле о том, как доктор Маркезани встретил ее в Риме на вокзале и отвез к епископу.

«Я хотела бы увидеть моего мужа, — заявила она епископу. — Я по-прежнему не могу поверить, что он действительно умер». Тот отвел ее на кладбище Кампо Верано, где тело Отто хранилось в морге. Ее поразил цвет тела: «Он лежал черный, как негр, весь выжженный изнутри, словно головешка»[634], — рассказала она Штеле. Более чем через тридцать лет после смерти Отто, в последний год ее жизни, тогдашнее впечатление не утратило силы.

В Центральном государственном архиве в Риме я нашел документ, согласно которому тело Отто перевезли из больницы Святого Духа на кладбище 16 июля[635]. Есть также рукописный документ о том, что погребение Отто Вехтера состоялось тогда же, 16 июля[636]. Его похоронили в секторе для иностранцев немецкого и католического происхождения, секция 38, ряд 4, участок 13. Позднее в тот же день епископ Худал отслужил на кладбище Кампо Верано заупокойную службу. Присутствовало два десятка человек, в том числе доктор Маркезани и добросердечная Пруссачка, о которой часто писал в своих письмах Отто. Теперь Шарлотта узнала ее имя — Хедвиг Дюпре, Хеди. Проведя в Риме еще два дня, Шарлотта 18 июля уехала на поезде обратно в Зальцбург.

Много десятилетий спустя я побывал на разросшемся монументальном кладбище. Был немилосердно знойный летний день, от комаров никакого спасения. Я шел мимо могил известных итальянцев, например актера Витторио Гассмана, улыбавшегося с фотографии на надгробии, мимо здания морга, где Шарлотта видела тело Отто. Секция 38 была недалеко: несколько рядов выцветших надгробий, но имени Отто не видать ни в четвертом ряду, ни в других рядах. Тело давно перезахоронили.

Обстоятельства перезахоронения фигурируют в другой вырезке среди документов Шарлотты — заметке в немецкой газете 27 апреля 1961 года с броским заголовком: «Интерпол разыскивает тело, след ведет в Берлин»[637]. В заметке описаны усилия итальянской полиции и Интерпола по обнаружению «останков барона Отто фон Вехтера», «военного преступника нацистских лет, так и не привлеченного к суду». Как сказано в заметке, гроб с телом Отто забрали с кладбища Кампо Верано за несколько недель до ее написания по требованию вдовы, чтобы перенести в склеп в Палермо, на Сицилию. С разрешения итальянских властей гроб извлекли из земли, погрузили в машину и увезли. Но до Сицилии бренные останки так и не доехали. Итальянская полиция подозревала, что фрау Вехтер отвезла их для перезахоронения в Берлин. Немецкие власти запрос отклонили: никто не обращался к ним за надлежащими разрешениями, а значит, Отто не могли похоронить в Германии.

Так Отто исчез в третий раз. В 1934 и 1945 годах он уже исчезал. Хорст объясняет случившееся так: епископ Худал напомнил его матери о предсмертной воле ее мужа быть погребенным в Австрии. Шарлотта обратилась к итальянским властям за разрешением забрать останки в Австрию, получила отказ — забирать останки из страны нельзя — и попросила разрешения на перезахоронение в Палермо, где жила их дочь Лизл. Шарлотта устроила так, что тело забрали из Рима, но на юг не повезли. «Мать отвезла его в Австрию», — сообщил Хорст с широкой улыбкой; для перевозки, как я услышал от кого-то позднее, был использован ее старый темно-зеленый «Сименс».

Исчезновение трупа вызвало скандал. «Стали поговаривать, что он, возможно, жив», — продолжал Хорст. Одна итальянская газета написала, что Отто не умер и что тело в секции 38 было ненастоящим[638]. Но Хорст не допускал мысли, что его отец тайно бежал и больше не поддерживал связь с семьей. Когда я через некоторое время вернулся к этой теме, он со слезами на глазах попросил меня больше никогда не заговаривать об этом в его присутствии. Он знал правду: «Мать привезла останки в зальцбургский дом».

Имелся в виду особняк «Вартенберг» по адресу Риденбургер-штрассе, 2, купленный Шарлоттой в 1950-х годах. Туда, в дом, названный в честь псевдонима, которым пользовался Отто, когда скрывался в 1934 году, семья переехала с Антон-Халл-штрассе. Шарлотта открыла там школу немецкого языка. Ученики не знали, что в саду, под надзором каменного святого, закопаны в свинцовом ящичке останки Отто. Хорст показал руками, какой формы был «ящичек». «Не помню, чтобы я заглядывал внутрь, но там, наверное, были его голова, то есть череп, кости, руки и…» Он не смог продолжить.

В саду при особняке Отто покоился несколько лет, а потом был перезахоронен в саду другого купленного Шарлоттой дома — на окраине Фибербрунна, городка в 70 км юго-западнее Зальцбурга. О дальнейших событиях рассказано на кассете, надписанной Шарлоттой: «Похороны отца, Фибербрунн, 4 января 1974 года». Это кассета под номером 12. На ней Шарлотта описывает первые похороны Отто в 1949 году на Кампо Верано и объясняет, что примерно в 1960 году епископ Худал велел ей вернуть останки Отто в Австрию. Через 14 лет поступило другое указание: пришло время похоронить Отто честь по чести. Она обратилась к бургомистру Фибербрунна с просьбой выделить место, но тот, невзирая на ее настояния, проявил несговорчивость. Поэтому они с Отто-младшим обратились к местному могильщику, и тот за две тысячи австрийских шиллингов закрыл глаза на отсутствие разрешения и на то, что земля слишком мерзлая. Участок ей не очень приглянулся, но за неимением других вариантов пришлось согласиться на него.

В 4 часа пополудни 4 января 1974 года семейство собралось в доме Шарлотты в Фибербрунне. К крыше машины привязали большой крест, украшенный венком, сложили в чемоданчик «разные вещицы», чтобы похоронить их вместе с гробом, и поехали на кладбище, расположенное в нескольких километрах от дома. Под безоблачным голубым небом священник из ближней церкви Святого Иоанна и молодой