Дремучий случай - Татьяна Солодкова

— Дремучий случай, — прошептал я.

Я уже сам был не рад, что начал этот разговор, но Жанна продолжала, ее лицо ничего не выражало:

— Я умерла. И мне сразу предложили стать ангелом. Я любила Илью, всем сердцем любила, но после смерти мой мир перевернулся. Я была так возбуждена тем, что происходило вокруг, все было новым и ужасно интересным. Тут не было слуг и господ, тут была свобода. Мне предложили стать ангелом, отправиться в рай или реинкарнироваться. О реинкарнации не могло быть и речи, я не хотела назад в этот чудовищный мир, как мне тогда казалось. Илья смирится с моей смертью, думала я тогда, найдет себе другую жену, у него все будет хорошо…

Я попыталась прийти, посмотреть, как он там, но не нашла его. Я решила, что его отправили из поместья с каким-нибудь поручением, и не придала этому особого значения. Мой новый мир кишел событиями и завораживал. Я была ангелом, и это казалось сказкой. Меня обучали законом бытия, о которых я и подумать не могла. Это была эйфория, не счастье, как с Ильей, а именно эйфория. А после эйфории всегда приходит боль.

Она посмотрела на меня, словно ожидая моей реакции, но я ничего не мог сказать, я слушал ее, как завороженный. И она продолжила:

— Когда эйфория прошла, и я снова поинтересовалась Ильей, я узнала страшную правду. Это он нашел мое тело тем утром в грязи двора возле дома графа, оно было сплошь в крови и синяках, платье разорвано. Он все понял, раздобыл ружье и отправился к графскому сыну. Он отстреливал ему конечности по частям… — не сложно было представить, что могли сделать с крепостным, убившим своего господина, Жанна только кивнула на мою мысль и опустила подробности. — После смерти ему предложили стать демоном. Он идеально подходил для этого. Именно таким и должен быть демон, не обезумившим маньяком-садистом, как почему-то принято считать у людей, а справедливая душа, способная карать за настоящие грехи. Илья стал демоном. У него-то не было эйфории, как я потом узнала, он искал меня, но не нашел, я со всем рвением отдалась новой ипостаси. И тогда Илья согласился, — Жанна закрыла лицо руками. — Если бы Я тогда знала. Это все из-за меня!

Мне хотелось утешить ее, но я не мог. Не знал как. Боялся даже раскрыть рот, чтоб не ляпнуть чего-нибудь, что ранило бы ее еще больше.

— А теперь мы навсегда по разные стороны, — она убрала руки от лица, пытаясь вернуть себе спокойствие. — Обычно ангелы и демоны вообще не вступают в контакт. Но нам разрешили увидеться один раз. А вместо того, чтобы покаяться самой, я прочла Илье лекцию, что он совершил грех, что только бог имеет право карать, а он должен был смириться.

— Любой на месте Ильи поступил бы так, — я наконец-то обрел способность говорить.

— Он загубил свою жизнь, и этого я не смогла ему простить. Мы больше не виделись с того нашего разговора. Можешь себе представить? Два века не виделись до…

— До той встречи в квартире тети Аллы, — закончил я за нее. — Мне показалось, вы друг друга ненавидите.

— Он выбрал быть демоном, я выбрала быть ангелом. Причем оба совершенно добровольно, — она словно выплюнула эти слова. — За что нам друг друга любить?

— Вы пробовали поговорить?

— Нет. Это ничего не даст. Когда я вижу его, меня охватывает такое раздражение. Мне даже самой начинает казаться, что я его ненавижу. Гораздо проще наговорить гадостей, чем признаться в своей слабости, знаешь ли.

— Но ты же страдаешь, — изумился я, — я уверен, он тоже.

— Мы не можем быть вместе, будучи теми, кто мы есть, — твердила она, как заклинание. Даже если я откажусь быть ангелом, уже слишком поздно, Илья демон, его не пустят в рай.

— А реинкарнироваться вместе?

— В новой жизни мы не сохраним воспоминания, — она покачала головой, расправляя рукой несуществующие складки на платье, — мы можем никогда даже не встретиться, не то что быть вместе.

— Отсутствие памяти стирает боль, — напомнил я, — ты сама говорила.

— Я не откажусь от своего предназначения из слабости. Если я выберу новую жизнь, Илья останется демоном, он будет знать, что я сдалась. Ему будет сложнее, — она закусила губу.

— А вдвоем, — не отставал я, — попробовать вдвоем? Илья же тоже может отказаться быть демоном. Если вы предназначены друг для друга судьбой, вы встретитесь и в новой жизни.

— Судьба? Предназначены? — изумилась Жанна. — Мрачный мальчик, откуда в тебе столько оптимизма?

— Не знаю, — признался я. — Вы оба очень хорошие, мне кажется, вы это заслужили.

Жанна улыбнулась.

— У тебя приступ доброты и сочувствия.

— Возможно…

— Рома, реинкарнация, новая жизнь… Можно придумывать много разных вариантов. Но реальность такая, какая она есть. Все, что у нас осталось общим, это воспоминания. Прошлого не вернешь, — она тряхнула волосами и выпрямилась. — А сейчас я просто поддалась слабости и воспоминаниям.

— Вам нужно поговорить, — уверенно сказал я. — Хочешь, я могу помочь, Илья придет, если я позову.

— Эх ты, — она взлетела с койки, — Тебе бы со своими чувствами разобраться… Ложись спать, поздно уже. Я рассказа тебе то, что обещала, а теперь мне пора.

Я не успел ничего ответить, а она уже испарилась.

— До завтра, — прошептал я уже в темноту и послушно улегся на койку.

Мне было, о чем подумать.

18 глава

28 октября

Иногда судьба все же дает нам передышку. И пусть хорошее стечение обстоятельств временно, оно все равно приятно.

Прошло еще три дня. Жанна появлялась ежедневно, но больше не затрагивала тему своей личной жизни, а я не настаивал.

Оксана тоже приходила. Она рассказала, что Дима на удивление быстро идет на поправку, его уже отпустили выздоравливать дома, и чувствует он себя прекрасно.

Я подозревал, что про 'прекрасно' Оксана все-таки преувеличивает, но, во всяком случае, дела у него шли неплохо. Нам всем действительно чертовски повезло.

Один раз меня водили на допрос, где высокий, похожий на жердь следователь пытался втереться мне в доверие и выудить новую информацию. Я не поддался на его располагающую улыбку и отвечал на все вопросы односложно. Следователь остался очень недоволен.

Потом была очная ставка с Климом. Клим обвинял меня во всех смертных грехах, брызгал слюной и тыкал в меня пальцем. Что ж, надо отдать ему должное, он говорил правду, не привирал и не приписывал мне того, чего не было. Он даже рассказал чистую правду о том, как Сазан решил меня 'убрать' и занять место главаря.

— Сазан хотел власти и обещал больше наживы, — рассказывал он, — кто-то поверил, что Змей предатель, а кто-то, как я, просто согласился, чтобы избежать ненужных проблем. Сазан — здоровый лоб, с ним лучше не враждовать.