Тирания меньшинства. Почему американская демократия достигла точки перелома - Steven Levitsky;Daniel Ziblatt;

более пропорциональной избирательной системы, прекращению джерримендеринга, расширению избирательных прав и повышению качества выборов. А в 2021 году Белый дом сформировал президентскую комиссию по реформе Верховного суда США, привлекая опыт отставных судей, профессоров права и других экспертов для изучения путей институциональных изменений. Это важные шаги. Изменения не могут быть достигнуты, если они даже не рассматриваются.

Разговоры и идеи - не пустой звук; они закладывают основу для реформы . Когда сэра Ральфа Дарендорфа, выдающегося либерального члена британской Палаты лордов немецкого происхождения, спросили, чем объясняется "большой скачок" в создании международных институтов после Второй мировой войны, он ответил,

Если вы вернетесь назад и посмотрите на истоки послевоенного порядка... начиная с Организации Объединенных Наций... Международного валютного фонда и Всемирного банка... и множества вспомогательных институтов - если вы посмотрите на их истоки, то обнаружите, что большинство идей были придуманы во время войны..... Очень важно, чтобы, когда наступает момент, когда можно сделать новый рывок вперед в... создании институтов, идеи [уже] были там.

Когда происходят институциональные изменения, участники часто цитируют слова французского поэта Виктора Гюго: "Нет ничего более могущественного, чем идея, время которой пришло". Но время идеи может наступить только в том случае, если кто-то ее предложил.

 

-

Однако демократические реформы останутся невозможными, если мы не переосмыслим свое отношение к конституционным изменениям. В отличие от граждан других стран с устоявшейся демократией, американцы склонны сопротивляться мысли о том, что в нашей Конституции есть недостатки или недочеты, которые следует исправить, или что некоторые ее части могут устареть. Как отмечает Азиз Рана, многие американцы принимают Конституцию с " почти религиозной преданностью". Мы относимся к создателям Конституции так, будто они наделены почти божественными или сверхъестественными способностями, а к Конституции - как к священному документу, который " в принципе совершенен". Другими словами, наше общество действует в соответствии с предположением, что наши основополагающие институты, по сути, являются лучшей практикой - во всей истории и во всех контекстах. Идея о том, что Конституция США не может быть улучшена, не основана на эмпирических данных или серьезных дебатах. Скорее, это статья веры.

Институты так не работают. Конституции никогда не бывают идеальными с самого начала. В конце концов, это творения человека. Вспомните, что коллегия выборщиков была импровизированным, второсортным решением, которое никогда не функционировало так, как представляли его разработчики; или что Мэдисон (как и Гамильтон) выступал против равного представительства штатов в Сенате, но на Филадельфийском конвенте его перевесил. В этих институтах нет ничего святого. И даже самые лучшие конституции требуют периодического пересмотра, потому что мир, в котором они действуют, меняется - часто кардинально. Ни один свод правил не является "лучшей практикой" на все времена и при всех обстоятельствах. Национальные границы меняются, население увеличивается. Новые технологии позволяют людям делать то, что было немыслимо для предыдущих поколений. Основополагающие принципы, такие как равенство и свобода, могут сохраняться, но общественные нормы развиваются таким образом, что нам приходится менять определение этих принципов.

Джон Робертс, впоследствии председатель Верховного суда, осознавал это, когда выступал за ограничение сроков полномочий судей в 1983 году, когда он работал в аппарате советника Белого дома при президенте Рональде Рейгане:

Учредители приняли пожизненное пребывание в должности в те времена, когда люди просто не жили так долго, как сейчас. Судья, изолированный от обычных течений жизни на двадцать пять или тридцать лет, был редкостью тогда, но сегодня он становится обычным явлением. Установление срока, скажем, в пятнадцать лет позволило бы федеральным судьям не утратить связь с реальностью за десятилетия существования в башне из слоновой кости.

Сегодня мы также больше знаем о том, как работают институты. В момент основания Америки само понятие представительной демократии еще не было изобретено. Не было ни выборных президентов, ни парламентских демократий. Монархия все еще была повсеместной. Но за 236 лет, прошедших с момента написания Конституции США, возникли десятки других демократий. Во многих из них появились институциональные инновации, доказавшие свою успешность, - от прямых выборов президента до избирательных систем, основанных на пропорциональном представительстве, и независимых национальных избирательных органов. Эти инновации получили широкое распространение в прошлом веке, потому что лидеры новых демократий считают их усовершенствованиями.

Изменения в окружающем нас мире не всегда требуют изменения конституции, но иногда они все же происходят. Идея о том, что определенные институты, застывшие в камне, всегда являются "лучшей практикой", противоречит многолетним исследованиям в области социальных наук, показывающим, что институты, которые хорошо функционируют в одном контексте, могут стать неэффективными и даже опасно дисфункциональными в другом.

Основатели действительно знали об этом. Они не были привержены первоначальному варианту Конституции. Они признавали ограниченность своего творения и верили, что последующие поколения смогут - и должны - изменить его. В 1787 году, сразу после Филадельфийского конвента, Джордж Вашингтон писал: " Самые теплые друзья и лучшие сторонники Конституции не утверждают, что она свободна от недостатков, но находят их неизбежными". Если проблемы возникли из-за этих несовершенств, писал Вашингтон, то "их исправление должно прийти позже". Далее он писал, что американский народ

Они смогут, поскольку на их стороне будет преимущество опыта, принять решение о необходимых изменениях и поправках с такой же правильностью, как и мы сами. Я не думаю, что мы более вдохновенны, имеем больше мудрости или обладаем большей добродетелью, чем те, кто придет после нас.

Томас Джефферсон особенно критиковал тех, кто " смотрит на конституции с ханжеским благоговением и считает их, как ковчег завета, слишком священными, чтобы к ним прикасаться". По его мнению,

Законы и институты должны идти рука об руку с прогрессом человеческого разума.... Мы можем с таким же успехом требовать от человека, чтобы он по-прежнему носил пальто, которое было ему в детстве, как цивилизованное общество - чтобы оно оставалось под режимом своих варварских предков.

Институты, которые не адаптируются, могут просуществовать годы и даже десятилетия. Но они могут стать склеротическими и в конечном итоге подорвать легитимность политической системы. Именно это происходит в Америке XXI века. В 1995 году менее 25 процентов американцев выражали недовольство своей демократией. За последние годы эта цифра резко возросла и в 2020 году достигнет 55 процентов. Хотя недовольство демократией растет во всем мире, в США оно увеличилось сильнее, чем в других западных демократиях. По данным исследовательского центра Pew , в 2021 году только 41 процент американцев заявит, что они довольны демократией, в то время как в Австралии, Канаде, Германии и Нидерландах этот показатель составит более 60 процентов, а в Новой Зеландии и Швеции - более 70 процентов. Хотя нам хочется верить, что наша Конституция "в принципе совершенна",