Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект - Яков Ильич Корман

«То ли — губы мне рсет уздечка!» /4; 393/; к также в «Расстреле горного эха»: «И эхо связнеи, и в рот ему всунули кляп».

Слияние героев с судьбой происходит еще в ряде произведений, где судьба выступает в образе лошадей или автомобиля: «Живет живучий парень Барри, / Не вылезая из седла» («Живучий парень», 1976), «На колесах — наш дом, стол и кров за рулем» («Мы без этих машин — словно птицы без крыл…», 1973).

Если же говорить о мотиве неполадок с судьбой, то он может быть рвнеизован как впрямую: «Судьба моя лихая / Давно нкпврвкос» («Тот, который не ссрваял», 1972), «Может, были с судьбой нелады / И со случаем плохи дела» («Прерванный полчс», 1973), — так и при помощи метафор: «Вот и ко мне пришла бедк — / Стартер заел» («Чужая колея», 1972), «И в судьбе — как в ружье: то затвор заест, / То в плечо отдаст, то — осеака» («Солдат и привидение», 1974).

В только что упомянутой «Чужой колее» имеется еще один квтобиогркфичес-кий образ — «чудак» (через год он встретится в стихотворении «Жил-был один чудак…»): «Но покорежил он края / И шире стнеа колея», — поскольку дальше лирический герой прямо раскрывает подтекст: «Ведь тем, что я ее [колею] сам углубил, / Я у задних надежду убил». Дк и в целом мечтк о широкой колее очень хкрактерна для Высоцкого: «Немногого прошу взамен бессмертия — / Широкий тракт да друга, да коня» («Две просьбы», 1980)[2555].

В пользу квтобиогеафианости образа «чудакк» говорит и его призыв: «А ну, пусти!», — напоминкющий набросок 1969 — 1970 годов: «Слушайте, дкйте пройти! / Что вы толпитесь в проходе?» /2; 596/, - и «Балладу о брошенном корабле» (1970): «Разомкните ряды! Всё же мы — корабли».

Кроме того, про «чудака» сказано: «Он в споре сжег запас до дна[2556] / Тепла души, / И полетели клапана / И вкладыши». - что вызывает в памяти «Сказочную историю» (1973) и «Песню о двух красивых автомобилях» (1968), в которых поэт вывел себя и Марину Влади: «…Вырвались со стоном IИиз сердца по салонам / Покатились клапана…». «Покатились колеса, мосты / И сердца или что у них есть еще там». Во всех этих случаях автомобильная терминология используется в качестве аллегории человеческих отношений и распада судьбы.

Если в «Песне о двух красивых автомобилях» высказывалось предостережение: «Поскорей, только б свечи не сжечь, / Карбюратор и что у них есть еще там», — то в «Чужой колее» лирический герой — «чудак» — несмотря на это, сжег всё дотла, в результате чего «полетели клапана и вкладыши».

На эту же тему можно процитировать более позднее стихотворение 1977 года: «Снова печь барахлит — тут рублей не жалей», — что напоминает песню «Жили-были на море — это, значит, плавали» (1974): «У черного красавца борт подгнил, / Забарахлили мощные машины» /4; 440/, - и «Смотрины» (1973), где лирический герой жалуется на свои беды: «А у меня — сплошные передряги <.. > То печь чадит от нехорошей тяги» (сравним: «Снова печь барахлит у моих “Жигулей”» /5; 627/). В общем, как сказано в песне «Всему на свете выходят сроки…»: «Он в аварийном был состоянье».

Кроме того, строка «Снова печь барахлит — тут рублей не жалей» напоминает черновик стихотворения «Жизнь оборвет мою водитель-ротозей…» (1971): «Горит душа, а с ней горят мои рубли» /3; 310/. А сравнение печи с душой возникнет и в частушках к восьмилетию Театра на Таганке (1972): «Печь с заслонкой, но гляди — / С не совсем прикрытою», «Но есть отдушина в груди / С заслонкой неприкрытою» (АР-4196), — что явно повторяет мотив из песни «.Лошадей двадцать тысяч…» (1971): «У кого-то в душе не смыкаются створы» (АР-8-113), — а позднее отзовется в песне «Солдат и привидение» и первой редакции «Песни солдата на часах» (обе — 1974): «Во груди душа словно ерзает, / Сердце в ней горит, будто свечка. /Ив судьбе — как в ружье: то затвор заест. / То в плечо отдаст, то осечка» /4; 191/, «Непоседою сердце ерзает, / И коптит в душе моей свечка. / А винтовка моя: то затвор заест. / То в плечо отдаст, то осечка» /4; 393/. В свою очередь, образ несмыкающихся створов находит аналогию в «Песне о двух красивых автомобилях»: «Нет, развилка — как беда. / Стрелки врозь — и вот не здесь ты. / Неужели никогда / Не съезжаютсяразъездыГ.» А в концовке «Песни солдата на часах» лирический герой демонстрирует понимание того, что все его жизненные неудачи происходят из-за его внутреннего неспокойствия: «То ли порох сырой, то ли — черт знает! — / То ли губы мне рвет уздечка! / Нет! То в сердце моем — то затвор заест, / То в плечо отдаст, то осечка» /4; 393/.

Следовательно, образы неисправной печи (как детали автомобиля, так и обогревательного приспособления для дома) и «барахлящих машин» у корабля символизируют неполадки с судьбой лирического героя. С целью исправить их в стихотворении «Снова печь барахлит…» он обращается к «всемогущему блондину», под которым легко угадывается собирательный образ советских чиновников: «Снова печь барахлит — туг рублей не жалей… / “Сделай, парень, а то околею!” / Он в ответ: “У меня этих самых рублей… — / Я тебе ими бампер обклею”».

Кстати, при рассмотрении исключительно внешнего — автомобильного — сюжета стихотворения возникает множество безответных вопросов: кто такой этот парень, к которому обращается герой и у которого море «этих самых рублей»? Почему именно к нему? Почему, наконец, этот парень наотрез отказывается ремонтировать машину главного героя? Для ответа на эти и многие другие вопросы необходимо обратиться к указанному подтексту стихотворения.

Поскольку чиновники испортили лирическому герою судьбу, то вполне логично, что с просьбой ее исправить он обращается именно к ним. С этим связаны и многочисленные письма, которые Высоцкий направлял в высокие инстанции: например, главе Отдела пропаганды ЦК КПСС В.И. Степакову от 24.06.1968, в Министерство культуры от 09.06.1969 и будущему министру культуры П.Н. Демичеву от 17.04.1973.

Все эти письма были написаны Высоцким с целью обратить внимание властей на его травлю в печати и на запреты вокруг его имени, самой же властью и инспирированные. Высоцкий прекрасно понимал, что раз власть калечит его судьбу, то она — и только она — может и все исправить. Понимала это и власть и поэтому ничего менять в судьбе поэта не собиралась.

В свою очередь, образы барахлящей печи и