Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

— Вы бы ответили на мои молитвы? — пробормотал он, едва ли надеясь на то, что это могло оказаться правдой. — Вы бы дали мне последний шанс обрести славу перед смертью?

Дева не ответила сразу, а повернулась лицом к сияющему Граалю, её длинные тёмные волосы заколыхались, словно под слабым ветерком. Её глаза, не мигая, смотрели на сияющий Грааль, прежде чем вновь повернуться к герцогу.

— Я пришла не даровать вам то, чего желает ваше сердце, — заявила она, — но предупредить о последствиях того, чего вы столь жаждете.

— Последствия, моя госпожа? — ответил герцог. — Меня не волнуют последствия. Я сражался с любым врагом, которого ставил предо мной сей жестокий мир, — продолжил он. — Я победил их всех. О чём вы хотите меня предупредить?

Призрачная улыбка коснулась изящных губ девы, и она посмотрела на стоящего перед ней герцога, как на какого-то хвастливого, зелёного юнца, похваляющегося славой, которую он добудет на поле брани. Её взгляд смягчился, в одно мгновение страшная сила, что сияла в них, ушла, сменившись на смертную и очень человеческую печаль.

— Я не могу предложить вам ничего, кроме совета, мой лорд, — ответила она. — Леди знает, что вы выше и мудрее всех остальных в вопросах войны и государства. Но любой человек был бы ещё мудрее, если бы знал, о чём не стоит спрашивать.

— Не надо дразнить меня, госпожа, — разочарованный, огрызнулся герцог, — ибо я не из тех, кто разгадывает загадки, подобно другим, тем, кто привык общаться с феями. Обрету ли я то, что жаждет моё сердце?

Дева вздохнула и ответила: — Вы бы хотели, чтобы ваши молитвы были услышаны, даже если это принесёт вам погибель?

— Да.

— Тогда, вы обретёте это. Обретёте то, чего так жаждет ваше сердце.

Этой ночью герцог Корентин видел сны, которые не могли явиться более ни одному человеку. Он заново пережил каждую из битв, в которых сражался за всю свою жизнь, посвящённую войне. Он вернулся в Освобождение Кнеллей, в тот миг, когда он последовал за магистром Жоффре в той первой, безумной атаке на орду зеленокожих. Далее он уже нёс штандарт при осаде Трантино, после того, как они вырезали предателей, когда те отступили от реки Таран, переправа через которую неожиданно оказалась невозможна благодаря благословению Леди. Затем был замок Тёмное Сердце, зрелище мертвецов поднимающихся перед королевской линией так же, как и три десятилетия назад, вонзило копьё страха в его старое сердце. Глубоко в горах Иррана, герцог Корентин спас Каркассона от крупнейшей скавенской орды на памяти живущих, хотя лорд сего герцогства едва процедил слова благодарности.

За время, казавшееся часами, бои вспыхивали и испарялись в его лихорадочных мечтах, большая часть смешавшиеся с другими, некоторые — возвышаясь над остальными. Битва за лагуну Слёз. Осада развалин крепости Ворага. Злополучные приключения странствующим рыцарем, во время коих он избороздил равнину Костей, но по пути потерял королевский боевой штандарт. Битвы против противников, известных каждому человеку, и некоторых, которые человеку были неведомы, вернулись к нему. Зеленокожие варвары, жестокие тёмные эльфы, дикие и богохульствующие люди Севера, смертоносные князья-наёмники Тилеи и мелкие бароны Пограничных княжеств. Со всеми этими врагами он сталкивался на поле боя, и все, несмотря на порочную магию или военную хитрость, которыми они владели, все они, как узнал Корентин, могли истечь кровью, а, следовательно — могли умереть. И всё это время благословенное присутствие Леди Озера было рядом, прямо за границей восприятия, наблюдая за делами, что творились ради Неё, и Её земель, и всех Её людей.

Герцог проснулся, шёлковые простыни были влажные и холодные от пота. Его спальня была темна — свечи уже давно догорели — но бледный свет утра уже пробивался сквозь щели тяжёлых ставен стрельчатых окон. Грохот войны ещё стоял в его ушах, пока сны отступали. Корентин встал с постели и подошёл к окну. Распахнув ставни, он оглядел город Брионн, и его сердце наполнилось предчувствием чего-то ужасного.

Солнце едва-едва поднялось из-за горизонта, и его золотые лучи превратили тусклый песчаник высоких шпилей города в сияющие иглы, сделанные из драгоценного металла. Из своего окна герцог смотрел на теснящиеся крыши, перемежаемые десятками за десятками невероятно тонких шпилей, острые конические крыши которых были украшены длинными вымпелами, развеваемыми утренним ветерком от Великого Океана. Взгляд Корентина скользнул по каждой башне, что тянулись до далёких стен, морской туман превращал самую дальнюю в призрачно-белый силуэт. За высокими стенами море было едва видно, а горизонт и вовсе скрывался от глаз.

Вспышка кошмара промелькнула в разуме герцога, призрак из снов, которые преследовали его на протяжении всей ночи. Он услышал где-то вдалеке рёв огромного могучего повелителя змеев, неслышимого с незапамятных времён, и представил его извивающееся тело, нанизанным на своё благословенное копьё. Рёв становился громче, и громче, не из тумана времени и кошмара, понял он, а из тумана, наползающего от Великого Океана. Его дыхание застыло в горле, а кровь заморозилась в жилах, когда герцог осознал, что туман не был остатками морского ночного тумана, всё ещё не сгоревшего в лучах восходящего солнца. Это была, по сути, свежая мгла, её усики ползли из океана, извиваясь и рыская, словно щупальца какого-то огромного, порождённого морем кракена.

— К оружию! — закричал герцог Корентин, высунувшись из окна опочивальни, возвышавшейся над его замком. — Созовите двор! — кричал он к сортировочной станции внизу, пока низкое гудение какого-то древнего ужаса гремело из ползущей мглы. — Созовите милицию!

— Война пришла! — проревел он, в его крови переливался опьяняющий коктейль, в котором смешались ужас и вожделение. Пусть придут, взмолился он, когда обернулся на звук слуг, вошедших в его опочивальню. Кто бы они ни были, пусть придут и познают вкус холодной Бретоннской стали.

— Эльфы Наггарота, — сказал канцлер герцога Корентина, когда двое мужчин стояли на стенах Брионна, глядя как армии города занимают оборонительные позиции. Герцог был великолепен в своих сверкающих доспехах, каждая пластина которых была отполирована до блеска, отделана серебром и украшена золотыми изображениями Грааля и геральдическими лилиями. Стоявшие неподалёку слуги держали его шлем, копьё и щит, в то время как внизу во дворе грумы пытались обуздать его могучего коня.

Герцогу не нужно было говорить, кем были эти враги и откуда они пришли. Он сталкивался с ними множество раз и отлично знал их жестокие пути. На самом деле, тонкая решётка шрамов на его животе отлично могла рассказать о жестокостях тёмных эльфов, которыми они были известны, о жестокостях, которые имели несчастье познать попавшие к ним в плен. Те, кто пытал герцога после битвы при Поглощённой Луне, сполна заплатили за свои грехи: герцог отплатил им той же монетой, когда сбежал из плена и вернулся с мстительными армиями.