Пылающий туман - Ви КавИ

— Дух!

Спасибо, что никак не можешь выучить моё имя, идиотина.

— Сущий, как я сразу не догадался!

Потому что ты тупица. Вот и весь твой секрет. Неужели было так трудно провалиться в сон? Ты бы сделал мне огромное одолжение!

— Ага! Конечно! — Сокол с неприязнью оттряхнул от себя жижу и с горем пополам поднялся. — Уже бегу и волосы назад.

До таких крайностей не… А, это такая глупая человеческая шутка?

Бровь Сокола вопросительно взметнулась вверх, он скрестил руки на груди и посмотрел максимально осуждающе на сгусток впереди. Тот, видимо, даже остолбенел от смелости, проявленной наёмником.

— И ты ещё называешь меня тупым?

Если я не знаю, что значат твои фразочки, это вовсе не делает меня безмозглым. Между прочим, я…

— Бла-бла-бла. Мне неинтересно. Ты продул. Я хочу выбраться отсюда.

Фиолетовый в мгновение ока стал багряным.

Нет. Я ещё не проиграл. И не собираюсь проигрывать.

— Ну, это стало твоим хобби, так что… Э-эй! — Соколу пришлось снова откидывать от себя неприятные сгустки и уворачиваться, когда эта дрянь становилась особо быстрой. — Хватит разбрасываться этой штукой!

Это не… Неважно!

Дух в странном и бесформенном образе двинулся на Сокола, а тот, не находя никаких вспомогательных предметов, развернулся, чтобы побежать, но всё окружающее его пространство, подчиняясь явно воле сверхъестественного существа, не позволило человеку сделать и шагу.

— Просто отлично!

Ты, полоумный дегенерат, портишь всё, к чему прикасаешься. Ты несёшь смерть похлеще, чем мы, духи, созданные, чтобы убивать!

Багровый комок, засветившись ослепляющим фиолетовым цветом, поглотил Сокола и не оставил после него ничего.

Но есть одна простая истина — побеждает всегда тот, кто сильнее. И ты, слабый будучи даже в своём разуме, явно неровня мне. Парадокс, не так ли? Люди никогда не научатся управлять собой. Им легче убить кого-то, чем понять себя. Мне мерзко от того, что я буду в твоём теле, но оно удивительно неплохо меня принимает. И если..!

Оглушающий рёв, принадлежавший явно не человеку, разразил всю пустоту. Огненный полупрозрачный меч, пронзивший насквозь почерневшего духа, безжалостно его распорол и открыл достаточно просторный проход. Сокол, весь перемазанный, со слипшимися волосами, с которых стекало что-то неясного происхождения, выполз наружу вместе с материализовавшимся из фантазии оружием.

Оно почему-то походило своей формой на меч Делеана.

— Какой же ты, — он выплюнул жижу, — балабол недоделанный. Ненавижу тебя.

Занеся меч, Сокол ещё раз, для убеждённости, пронзил духа. И ещё, и ещё, и ещё, пока тот под жарким беспощадным пламенем не скукожился и не пропал. Навсегда или нет — Сокол не знал, но навряд ли этот придурок вообще мог исчезнуть из его сознания.

Скорее всего, это была победа в маленьком сражении. Она что-то значила, была весомой, но не освобождала от влияния духа. Полноценная битва была впереди, и не дожить до неё было бы как минимум неуважительно.

Потеряв равновесие, Сокол упал. А меч, который он с гордостью держал, испарился.

Пора было возвращаться назад.

Это не было кошмаром, по крайней мере, в конце он не умер, но Сокол всё равно проснулся в холодном поту. Благо, без крика, иначе бы точно всех перепугал.

Вставать посреди ночи стало уже привычным делом. Не ложиться после — тоже. Не сказать, что это хорошо влияло на организм, но Сокол слишком боялся очутиться в новом кошмаре, опустошающем его морально. Разумеется, он не хотел ходить целый день вялым, но страх часто побеждал желания.

Никакого освещения не было — костёр давно затушили. Сбивчивое дыхание Медеи и храп Стриго прямо под ухом заглушали тишину. Это возвращало Сокола в далёкое прошлое, когда он почти так же делил с Вороном одну несчастную палатку, когда тот мешал ему проваливаться в заветное Царство Сна.

Сокол осторожно выбрался из спального мешка и умудрился не побеспокоить Стриго. Сделать это было невероятно сложно, но он приноровился тайно сбегать. Оуви только сильнее захрапел, перевернулся набок и затих.

С облегчением вздохнув, он поискал в сумке спички, выхватил их и подобрался к костру. Зажигать его в кромешной тьме было гиблым делом для спящих, но Сокол, нуждавшийся в теплоте огня, готов был давить на жалость, если на него вдруг начнут ругаться.

— Не спится?

Сокол, заглушая крик, прикрыл рот, уронил коробок и испуганно повернулся то в одну сторону, то в другую, чтобы найти обладателя голоса. На пару секунд ему показалось, что их окружало целое войско, жаждущее крови. Такие галлюцинации совершенно не успокаивали.

— Что? — пискляво переспросил Сокол.

Раздался тяжёлый вздох.

— Другие спят. Ты, очевидно, нет.

— Делеан?

— Чудовище на ножках, — съязвил нивр. — Разумеется, это я. Ты видишь здесь ещё кого-то?

Сокол поднял коробок, достал спичку и попытался высечь искру, но руки дрожали, как ненормальные, и сводили на нет его старания. Он чертыхнулся.

— Мне сейчас не до глупых шуток.

— Я вижу.

Делеан положил на землю свой меч, с которым он, по всей видимости, спал в обнимку, и подсел к Соколу. Без сопротивления взяв у того коробок и побросав в костёр ближайшую сухую траву, он, не прикладывая толком никаких усилий, с лёгкостью получил огонь.

В ночном лесу, которое освещало трепещущее пламя, теперь было особенно страшно. Шумели ветки деревьев, шуршали крылья, жужжали насекомые. Всё словно оживилось, и это взволновало Сокола, нервно закрутившегося. Когда начинается движение, то что-то происходит. Не всегда это «что-то» к добру.

— Как необычно, — выдал Делеан, изучая дикий и неподвластный ничему огонь.

— Ты о чём?

— О тебе. Утром ты был бойкий, в открытую смел высказываться и грубить мне. Сейчас же ты тихий. Не похож на себя.

— Тебя это типа напрягает?

— Мне любопытно, с чем это связано.

— Придётся своё любопытство запихать себе в задницу.

Делеан усмехнулся, поймал крупный листочек и кинул его в костёр. Он быстро загорелся и обуглился, превратился в ничто, в обычное топливо, поддерживающее в пламени жизнь.

— Ты