Пылающий туман - Ви КавИ

Но пока он оставался в мире, полном разочарований. И с этим приходилось смиряться, чтобы жить дальше.

Глава 9. Хрупкий контроль. Часть первая

— Однажды я попробовал жука кужа́ра…

— Да ты шутишь.

— Я?! Да ни разу! Он был таким… Сущий, он был таким мерзким! — Сокол готов был разрыдаться от этих воспоминаний. — Он же огромный, да? И я подумал: хм-м, почему бы его не зажарить, вдруг будет вкусно? В итоге эта ерунда начала что-то выделять и, короче, получилось ещё отвратительнее, чем если бы я ел его в сыром виде.

— Сокол… просто… — Медея, жестикулируя рукой, вырисовывала в воздухе что-то непонятное, пока на её лице было множество самых разных вопросов. — Зачем?

— Чтобы попытать удачу! Я слышал об экзотической столичной кухне, и я почему-то решил, что если смогу справиться с кужаром, то меня найдут, и я буду кулинарить уже для кого-то. Сложная история.

— У нас этот жук несёт плохие вести, — Делеан шёл как всегда впереди, но он отлично всё слышал. — Если он появляется рано утром, то это к смерти. Если вечером — то к сильному ветру. Если он садится на руку, то это к болезни.

— Этот придурок сел мне на волосы!

— Тогда это к душевным распрям и страданиям.

— Какой милый жучок… — недовольно сказал Сокол. — Понятно теперь, почему меня никто не взял.

— Даже если бы ты приготовил чудотворное зелье от всех болезней, — усмехнулся Делеан, — то тебя бы всё равно никто не заметил. Маленький человечек в самых дебрях, в глуши? Нет смысла обнадёживать себя приятными сказками.

Медея, положив на плечо Сокола руку, призывала того миллион раз всё обдумать и не действовать сгоряча. Ему это помогло плохо, но он честно постарался остыть. Наломать новых дров и ещё сильнее упасть в глазах чешуйчатого кретина так или иначе не входило в его планы.

Впрочем, не сказать, что Сокола вообще задели его слова. Он не только привык к обзывательствам, но и плевал на нивра с высокой колокольни и считал себя куда умнее Делеана. Было очевидно, что тот просто издевался над наёмником и старался спровоцировать его на эмоции.

И такая тактика, с точки зрения Сокола, заслуживала осуждения.

Конечно, он не хотел с ним мириться и молча терпеть его выходки. Сокол мечтал о спокойствии, как это было до появления Делеана, ведь у них наконец-то начали налаживаться отношения с Медеей. Но от нивра уже было не избавиться, — к сожалению, воспротивилась бы Лиднер, поэтому единственный вариант, который оставался Соколу, — это попытаться хотя бы сохранить нейтралитет. Ради собственного духовного состояния. ради Медеи со Стриго, которые от них страдали.

— Тогда мне надо было взять в качестве кулинарного шедевра другого жука, — непринуждённо улыбнулся Сокол. — Вдруг у меня получилось бы создать такую ядрёную смесь, что запах дошёл бы даже до столицы? Но кухарем быть мне не нравится. Кому-то прислуживать, готовить… Ты берёшь и тупо подтираешь левому человеку задницу и наивно полагаешь, что ты необыкновенно талантлив и во всём мире нет никого лучше тебя… Не-е, мне всё же повезло, что я тогда кужара встретил. Надо ему памятник в честь своего спасения поставить.

— Из человеческих помоев получится самый живописный памятник, — отстранённо бросил Делеан.

— Ты бы мог работать на себя, Сокол.

— И платить основной доход в казну?

— Как будто королевские повара его не платят.

— Конечно не платят, Медея! Они же ко-ро-лев-ски-е. Работают чисто на самомнении и почестях Короля.

— Король не спускается туда, чтобы похвалить рабочую силу, — возразила Лиднер. — Я сомневаюсь, что он вообще в последнее время вставал и куда-то там ходил.

— Потому что ваш Король никудышное животное, возомнившее себя выше всех, — не выдержал Делеан и опять подал голос. — Он марионетка, которой управляют низменные порочные инстинкты. Это не предводитель, а, скорее, уничтожитель.

— Ты когда-нибудь бывал раньше в столице?

Нивр, не понимая, к чему такой вопрос, покосился на Медею.

— Нет.

— Тогда ты на удивление отлично знаешь, как обстоят у нас дела.

Она, смирившись с этим, просто пожала плечами. Делеана это возмутило ещё больше. Осознавать и при этом ничего не делать — как так можно жить? На их глазах творилось настоящее бесчинство, а они вместо того, чтобы устранить его, шутили и не воспринимали ситуацию всерьёз.

Будь у них такой Король, то они бы устроили восстание, не потерпели бы к себе настолько халатного отношения. Все нивры равны, и если один позиционирует себя всесильным, будь он хоть трижды Королём, то он был достоин исключительно смерти.

— Неужели вас это устраивает?

— Попытаешься высказаться против — и тебя будет ждать виселица. Но сначала тюрьма. Большинство именно тюрьма пугает. Там невозможные для жизни условия.

— Или тебе могут отрубить голову, — Сокол наглядно провёл указательным пальцем по шее, высунул язык и сделал вид, что умер.

— Это безумство!

— В приличных масштабах, — подтвердила Медея. — К сожалению, иногда сложно бороться за справедливость.

— А ещё сложнее, если ты не в курсе, что не все такие белые и пушистые, как ты и твой народ, — Сокол многозначительно взглянул на Делеана. — Надо расширять кругозор. Кое-кому это не повредит.

Стриго дёрнул наёмника за рукав, и Сокол, чуть приостановившись, улыбнулся ему.

— Что случилось, пернатый?

— Из-звините, что п-прерываю вас, м-мой с-спаситель… н-но я не могу избавиться от-т чувства… н-неприятного очень…

— Конкретнее.

— Мне к-кажется… к-кажется… за нами с-следят!

Оуви испуганно огляделся и прижал ушки к голове. Он обнял покрепче Сокола, то ли переживая, что его спасителя могут украсть, то ли боясь, что ему самому могут причинить боль.

— Ты что-то видел?

— Н-не знаю… з-звуки были под-дозрительные!

— Медея! И Делеан, как же без тебя… — Сокол прокашлялся в кулак. — Стриго говорит, что за нами следят.

— Я в-вовсе не ут-тверждал…

— Мы будем из-за оуви делать очередной привал? Сколько ещё их понадобится? Такими темпами мы никогда не доберёмся до цели.

— Я