Герой мисс Дорнтон - Элизабет Фэрчайлд

Глава двадцать первая

Это случилось где-то на лесной дороге, когда он выехал из города и направился к западному берегу реки Стаур. Дейду казалось, что он плетется целую вечность. Песок времени неумолимо струился из одной полусферы в другую.

Во всей деревне, куда еле доковылял на хромающей лошади Дейд, не нашлось свежего коня.

— Где кузница? — спросил он. — У вас есть кузница?

Конечно, кузница была, и недалеко. Но опять идти! Опять терять драгоценное время!

— Что ж, можем подковать прямо сейчас, — согласился кузнец, скептически оглядывая запыленную фигуру всадника. — Но цена будет выше.

Дейд вынул деньги:

— Сделайте как можно быстрее, это вопрос жизни и смерти.

Кузнец принялся за работу. Подкова наконец была выкована и брошена в бочку с водой, а Дейд ходил по кузнице взад и вперед, словно тигр в клетке. Запах раскаленного металла напомнил ему Воксхолл и горячие поцелуи под сверкающим огнями небом. Каждый звенящий удар молотка по железу отдавался в его мозгу: слишком поздно, слишком поздно, слишком поздно; песок сочился сквозь его пальцы, как бы плотно он ни сжимал их. «Жемчужина, не спеши выходить замуж», — снова и снова звучало у него в голове. Как он мог оставить нечто столь жизненно важное для его счастья на волю рока, задержавшего его этой потерянной подковой?

Наконец был вбит последний гвоздь, и Дейд снова пустился в путь. Лошадь шла галопом, отбивая копытами звучный ритм. Дейд надеялся наверстать упущенное время и упущенную возможность. Когда они влетели в Шерборн, лошадь была в мыле и тяжело дышала.

Это был приятный городок с кривыми улицами и домами, построенными из местного камня, сверкающего золотом под ярким дневным солнцем. Неужели здесь, среди тепла и уютных домиков, его сердце будет разбито навсегда?

Дейд боялся, что этим и кончится. Не успел он доехать до церкви, где должно было состояться бракосочетание, как раздался звон колокола. «Слишком поздно! Слишком поздно!» — звенели колокола. Он приехал слишком поздно!

Весь покрытый дорожной пылью, он спрыгнул с коня и бросился к дверям церкви. Войдя внутрь, он на мгновение ослеп.

Он пришел слишком поздно! Жених и невеста в окружении родственников и друзей уже направлялись к дверям, в которые только что влетел Дейд, и он чуть не стукнулся лбом с Уоллисом.

— Дейд! — воскликнул Уоллис, хватая его за руку. Его глаза сияли от удовольствия, губы изогнулись в счастливой улыбке. — Ты все-таки приехал. Мы уже почти потеряли надежду. Все, кроме Маргарет, конечно. Она была убеждена, что ты приедешь.

Дейд прислонился спиной к дверям. Он тяжело дышал, глаза его ничего не видели, но не из-за полумрака, царившего в церкви, а из-за темноты внутри него. Они все были здесь: Жемчужина, вся в белом шелке, изящных оборках и кружевах, с вплетенными в белокурые волосы цветами апельсина. Ее сестры тоже были в белом и с такими же венками на головах. Уоллис, Аллан, лорд и леди Дорнтон — все в полагающихся на свадьбе костюмах — выглядели довольными собой и происходящим событием. Он опоздал. Он приехал слишком поздно. Эти двое уже поженились. Жемчужина потеряна для него навсегда.

— Боюсь, я приехал слишком поздно, — сказал Дейд, закрывая в изнеможении глаза и тайно надеясь, что когда откроет их, то увидит что-нибудь другое.

— Не так поздно, чтобы первым поцеловать невесту, — запротестовал Уоллис.

Дейд снова открыл глаза, когда невеста уже была в его объятиях. Ее убранная цветами головка была чуть опущена, поэтому Дейд не мог увидеть, какие чувства она испытывает в этот момент.

— Молодая миссис Экхарт. Правда красиво звучит? — раздался голос Аллана.

— Как всегда, — с трудом держа себя в руках, ответил Дейд, хотя ему показалось, что ему на грудь лег тяжелый груз, а не изящная женщина.

Он приготовился к худшему. Он приготовился к прощальному поцелую с женщиной, которую любил, приготовился увидеть ее лицо в момент этого поцелуя. Но вот к чему он не приготовился, так это к тому, что лицо, робко склоненное в ожидании приветственного поцелуя, будет вовсе не лицом Жемчужины! Уоллис женился на сестре Маргарет, Селесте!

Дейд испытал такое облегчение, что поцеловал покрасневшую невесту с гораздо большим жаром, чем было уместно. Со звонким смехом она отстранилась от него:

— Сэр, я замужняя женщина.

— Тем слаще ваши поцелуи, — засмеялся Дейд. Его радость не знала границ.

Новобрачные двинулись к выходу, а Дейд поравнялся с Маргарет.

— Я скучал по вам, Жемчужина, — сказал он тихо, чтобы услышала только она, склонясь к ее украшенной венком головке. Они вышли из церкви и оказались на ярком солнце.

— Правда, сэр? — Прищурившись от солнца, она посмотрела на него. В ее глазах застыла нерешительность. На мгновение ему показалось, что он увидел в них отблеск облегчения, желания, радости, но, прежде чем он сумел разобраться, она опустила ресницы, скрыв от него свои мысли и чувства. Поджав губы, как ему показалось, с обидой, она протянула ему руку, запястье которой охватывал подаренный им браслет. — Я уже начала думать, что вы забыли обо мне, когда пришло вот это. — Она старалась говорить непринужденно, но это ей не удавалось.

— Забыл? Ни в коем случае! — Он взял ее за руку, но Маргарет отняла ее до того, как он успел поднести ее пальцы к своим губам, и напряженность между ними только возросла.

— Нет, — тихо сказала она и с болью посмотрела на него. Тонкие волосы у нее на висках подрагивали от легкого ветерка, словно подчеркивая ее волнение. — Вы не должны целовать меня. Своим прощальным поцелуем вы перевернули мою жизнь, мои чувства, все мои мысли и после этого перестали обращать на меня внимание. Я не хочу, чтобы мое сердце снова болело.

Прежде чем Дейд смог что-то объяснить, Маргарет отошла, чтобы поздравить новобрачных, и исчезла в толпе, которая повалила из церкви.

Потрясенный, Дейд неподвижно стоял, толкаемый со всех сторон, солнце припекало его запыленные плечи, ветер трепал слипшиеся от пота волосы. За все время путешествия он fie мог представить, что Маргарет встретит его так холодно. Впервые Ивлин Дейд осознал, как глубоко ранило эту девушку его полугодовое молчание. Ему следовало догадаться, что Маргарет Дорнтон встретит его именно так, и следовало приготовиться. В конце концов, он действительно бросил ее после трагедии в Воксхолле, после того, как держал ее в объятиях и страстно целовал. И вот теперь этот холодный тон и суровый взгляд, когда его собственные чувства дошли до кипения. Он понимал, что должен что-то сказать или сделать, чтобы все объяснить, но что можно было сделать в этой толчее?