Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина - Леонид Млечин

Летом в Москве все продукты и товары стали продавать при предъявлении паспорта со столичной пропиской, чтобы ничего не доставалось приезжим. Москвичи были довольны, хотя еды от этого не прибавилось.

Через месяц, 16 июля, в Киеве сессия Верховного Совета Украины приняла такую же Декларацию о государственном суверенитете Украины. Тогда казалось, что эти пышные декларации не будут иметь никакого практического значения. Председателем Верховного Совета Украины выбрали Леонида Макаровича Кравчука, второго секретаря ЦК компартии. Эта кадровая перемена тоже не привлекла к себе внимания.

Возглавив Верховный Совет, Ельцин стал подбирать главу республиканского правительства.

Коммунисты требовали от него вновь назначить Александра Власова. Ельцин, по словам его помощника Суханова, пригласил Власова и попросил его снять свою кандидатуру:

— Я не смогу с вами работать...

Однако Власов ответствовал в том духе, что, дескать, сделать он этого не может, поскольку дал слово своим товарищам бороться за место премьер-министра.

Ельцин опять гнет свое:

— Поймите, вы попадете в некрасивое положение, потому что я хоть десять часов подряд буду называть кандидатов, но вашу фамилию все равно не назову...

А Власов упрямо:

— Не сниму, хоть убейте...

Наиболее вероятным кандидатом на пост главы российского правительства казался близкий к Ельцину Михаил Бочаров, который был секретарем Комитета по строительству и архитектуре в Верховном Совете СССР. Директор кирпичного завода, потом глава концерна «Бутек», он считался умелым администратором с прогрессивными идеями.

Сам Бочаров исходил из того, что пост премьер-министра ему обещан. Но если такой разговор и был, то Борис Николаевич, похоже, уже передумал. В окружении Ельцина недолюбливали Бочарова: «При всех его, казалось бы, положительных качествах, в глаза бросалась его самовлюбленность, стремление покрасоваться, неподражаемый апломб...»

Ельцин предложил съезду на выбор три кандидатуры — академика и депутата Юрия Рыжова, Михаила Бочарова и заместителя председателя Совета министров СССР Ивана Силаева.

Иван Степанович Силаев понравился Ельцину уже тем, что у него плохие отношения с председателем Совета министров СССР Николаем Рыжковым. К Силаеву не было претензий ни у коммунистов, ни у демократов. Он встретился с Ельциным и выразил искреннюю готовность работать с новой властью.

Бочаров был доволен, считая, что Рыжов снимет свою кандидатуру в его пользу, а союзного чиновника Силаева он легко переиграет.

Юрий Рыжов действительно не захотел идти в правительство (и в будущем будет отказываться). Силаев и Бочаров выступили с речами перед депутатами. В первом туре голосования ни один не собрал необходимого большинства. Но Силаеву не хватило всего одного голоса, а Бочарову — двадцати.

Борис Николаевич пригласил к себе Бочарова:

— Ну, Михаил Александрович, теперь вы видите, что ваша кандидатура не проходит. В этой ситуации я вынужден назвать имя Силаева...

Силаева поддержали коммунисты, думая, что делают нечто неприятное Ельцину, и не предполагая, что Иван Степанович, человек порядочный, будет преданным соратником российского лидера.

Ельцин предложил Бочарову пойти первым замом к Силаеву. Михаил Александрович отказался. В качестве утешительного приза специально для него создали Высший экономический совет при парламенте. Бочаров намеревался разрабатывать экономическую стратегию России. Но Высший совет оказался лишней надстройкой, которая вскоре благополучно распалась. Бочаров вовсе ушел из политики и разлюбил Ельцина.

Иван Степанович Силаев рассказывал мне, как сразу после заседания Верховного Совета он впервые оказался в своем новом кабинете:

— Много я перевидал кабинетов, но такой огромный видел в первый раз. Там такой потолок, что два этажа можно было сделать. Сидишь за столом и чувствуешь себя как в пустыне. Но с этим быстро свыкаешься... На этом посту сразу ощущаешь масштабы страны. Уходишь с работы в девять-десять вечера, а на востоке уже начинается рабочий день...

Пока существовал Советский Союз, в ведении российского правительства было немногое — легкая, пищевая и местная промышленность. И на каждом шагу полагалось спрашивать разрешения у союзных министров. Сейчас надо было завоевать самостоятельность. Отказаться от потока указаний, директив и требований союзных ведомств...

22 июня первый съезд народных депутатов РСФСР принял постановление о разграничении функций управления организациями на территории России. Правительство России отныне подчинялось только съезду народных депутатов РСФСР и республиканскому Верховному Совету.

Прежде всего новый премьер-министр должен был сформировать свой кабинет. Это следовало сделать в считанные дни, потому что огромная страна не может без правительства, да и общество не понимает: что там новый премьер медлит?

Ему предстояло найти людей, с которыми он сможет работать, которые понравятся президенту и против которых не станут возражать депутаты. Правительство Силаева было первым, сформированным не по номенклатурному принципу.

— Ни одного человека из старого правительства мы не взяли, — рассказывал Силаев. — Решили по знакомству никого не брать — только профессионалов. Отбор производила «команда эрудитов»...

На роль экспертов были приглашены ученые из трех крупнейших академических институтов — социологи и психологи. Они придирчиво изучали личные качества каждого кандидата в министры, потом представляли свои выводы главе правительства. Кандидаты на высокие должности и не подозревали, что там о них написали. Окончательное решение — брать или не брать — принимал Силаев, спрашивая, разумеется, согласие президента.

Борису Федорову один из советников Ивана Силаева предложил пройти комиссию, которая отбирала в новое российское правительство людей со стороны. Федоров пришел в Белый дом и довольно долго отвечал на самые разнообразные вопросы, которые показались ему странными, а то и нелепыми.

Федоров понравился. Силаев предложил ему на выбор министерство финансов или министерство внешней торговли. Федоров выбрал первое. В тридцать два года он стал министром финансов России. Другие министры были немногим старше.

Это было переходное время, когда перед назначением не обращались за справкой в КГБ, и в правительстве царил дух вольности.

В качестве экономической стратегии рассматривалась программа «500 дней». Экономисты во главе с Григорием Явлинским, которого утвердили вице-премьером, сидели на правительственных дачах в Сосенках и работали над этой программой. Ельцин, как вспоминает Силаев, полностью поддерживал свое правительство. Ситуация изменится, когда Ельцина изберут президентом и появится президентская администрация, которая захочет влиять на ход дел в правительстве.

Иван Силаев:

— Администрация начала вмешиваться в наши дела. Я докладывал об этом Борису Николаевичу. И он, как правило, стоял на моей стороне. До поры до времени...

Через десять лет в газетном интервью Иван Степанович Силаев вспоминал:

«Накануне утверждения главой российского правительства ночью мне позвонил Николай Иванович Рыжков и в категоричной форме потребовал, чтобы я снял свою кандидатуру. Я отказался».

Когда Силаев уже начал работу в качестве главы кабинета, к нему подошел заместитель председателя Верховного Совета России Юрий Воронин, близкий к руководству компартии, и тихим голосом сказал:

— Иван Степанович, вам пора уходить из правительства. Это хороший совет.

Но откровеннее всех действовал союзный премьер Владимир Павлов. На одном из заседаний союзного правительства, обсуждавшем наш российский бюджет, где присутствовал Горбачев, он сказал Силаеву:

— А вы-тο что, Иван Степанович, расстраиваетесь? Вам дорога на Новодевичье кладбище гарантирована.

Силаев, миролюбивый по характеру человек, сначала растерялся, а потом ответил:

— Ну, Новодевичье — не самый плохой вариант.

В тот же вечер Павлов позвонил российскому премьеру и сказал, что намеки не случайны.

— Приходи завтра пораньше на заседание президентского совета, я тебе поточнее скажу, в том числе и кто в этом заинтересован.

Но на следующий день он на заседание опоздал, и откровенного разговора с ним не получилось. Павлов вновь позвонил вечером, спросил Силаева:

— Ты догадался, кого я имею в виду?

— Нет. Таких врагов я, кажется, не имею.

— Это твой первый зам, — говорит Павлов и кладет трубку.

Первым заместителем Силаева был тогда Юрий Скоков, и Силаев говорит, что до сих пор не верит, будто Скоков мог что-то такое задумать или выполнять чье-то поручение. Хотя отношения между ними сложились очень напряженные. Поэтому Силаев на другой день все же встретился с председателем КГБ Крючковым, с которым у российского премьера был неплохой контакт еще с тех времен, когда Иван Степанович был заместителем главы союзного правительства по машиностроению. Крючков успокаивающе сказал Силаеву, что опасаться ему нечего...