Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина - Леонид Млечин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Словно в подтверждение его слов Борису Николаевичу стало совсем плохо.
Виктор Ярошенко:
«Мы хотели посадить его в «скорую помощь», но услышали его твердый отказ. Сели в легковую машину и, как назло, попали в час пик. Бесконечные торможения просто добивали Ельцина. Когда мы приехали в госпиталь, с трудом уложили его на каталку и повезли на обследование. В тот момент он уже был частично парализован.
С каждым часом состояние Ельцина ухудшалось. Консилиум врачей пришел к единому заключению: необходима срочная операция. Главный хирург объяснил мне: от сильного удара раздроблен на мелкие куски один из межпозвоночных дисков. Острые и многочисленные осколки костной ткани позвоночника при малейшем движении травмировали и защемляли нерв. Ельцина парализовало почти на восемьдесят процентов.
— Еще немного — и наступит полный паралич, — сказал врач».
Лев Суханов:
«Нужно срочно решать — оперировать или нет.
Сначала Борис Николаевич наотрез от «ножа» отказался, поскольку знал, что это за операция. Ведь при неудачном ее исходе можно на всю жизнь остаться парализованным. У нас в Союзе после таких операций люди проводят по полгода в больнице. На строгом постельном режиме. Случись подобное — прощайте выборы, прощай работа, борьба...»
Вскоре в Москве должен открыться Российский съезд народных депутатов. С ним были связаны все надежды Ельцина.
Виктор Ярошенко:
«Ельцин ненадолго пришел в себя, ему предложили немедленную операцию, иначе начнутся необратимые процессы.
— Сделайте мне новокаиновую блокаду, и я полечу в Москву...
Позже с большим трудом разыскали русского врача. Его заключение не обнадеживало: «Лететь Ельцин уже не может, и пока такие операции у нас проходят с серьезными осложнениями».
Ельцин продолжал отказываться от операции.
Тогда я заявил, что являюсь доверенным лицом Ельцина,.беру всю ответственность на себя и даю согласие на операцию.
Директор госпиталя вызвал своего адвоката, они долго совещались. Составили необходимый документ. Его подписал я и потом Суханов».
И все-таки Ельцина уговорили.
Борис Николаевич вспоминает:
«Чувствую, весь низ тела парализован, не могу двигаться... Хирург говорит: выход только один — немедленно делать операцию, иначе паралич. До Москвы вам не долететь, полностью отнимутся ноги. Потом их уже не удастся восстановить».
Виктор Ярошенко:
«Началась сложная, многочасовая операция. Под микроскопом предстояло освободить нерв от осколков раздробленного межпозвоночного диска. Малейшее неосторожное движение могло обернуться для Ельцина полным параличом».
Известный нейрохирург Жозеф Льёвет обещал, что через четы-ре-пять дней Ельцин встанет на ноги. Потом по телевидению он показал раздробленный диск, извлеченный из позвоночника. Операция прошла удачно.
Виктор Ярошенко:
«Барселонцы часами стояли у дверей госпиталя. Приносили цветы. Ни один человек из посольства СССР и других советских организаций так и не приехал к Ельцину. Ни одного звонка по-русски, ни одной телеграммы...»
2 мая Ельцин встал и отбросил костыли. 3 мая он уже ходил по больнице и встречался с журналистами.
— Пора лететь в Москву, — сказал он.
Возвращались назад с пересадкой в Лондоне.
Виктор Ярошенко:
«Я срочно связался с Лондоном, где нам предстояло пересесть с самолета испанской авиакомпании «Иберия» на аэрофлотовский. Просил, чтобы нас встретил посольский врач, а в салоне самолета оборудовали лежачее место.
Сотрудники «Аэрофлота», казалось, все предусмотрели. Только вот как пройдет эта пересадка — об этом почему-то не позаботились. Ельцину пришлось спускаться по лестнице в аэропорту. Врачи категорически запретили подобные передвижения, потому что они вызывали смещение позвоночника и сильные боли. Даже когда он лег в кресло, которое стюардессы оборудовали для него, принял болеутоляющее лекарство, все равно по его лицу я понял: очень плохо.
Еще из Барселоны я позвонил в Москву, сообщил о прилете и необходимости прислать «скорую помощь»...»
5 мая Ельцин вернулся в Москву. В аэропорту его встречали тысячи людей с цветами.
Виктор Ярошенко:
«Когда мы приземлились, нас ждала «скорая помощь». Но Ельцин, стиснув от боли зубы, наотрез отказался сесть в нее и ехать в больницу.
— Домой!
И с трудом пошел к выходу.
Лавина народа, бросившаяся навстречу Ельцину, вызвала у всех нас скорее страх, чем восторг. Любой толчок для Ельцина мог оказаться роковым. Коржаков подоспел вовремя и заслонил будущего президента».
Ленинградская молодежная газета «Смена» написала, что в аварии испанского самолета виноват КГБ. Его сотрудники в Испании испортили бортовую энергосистему...
КГБ заявил, что не имеет отношения к инциденту с самолетом и считает публикацию в ленинградской «Смене» клеветой. КГБ даже обратился в союзную прокуратуру с просьбой провести расследование, каким образом появилась эта публикация.
Тема возможного покушения на Ельцина обсуждалась годами. Многие люди были уверены, что Горбачев приказал КГБ избавить его от опасного соперника.
Георгий Шахназаров, бывший помощник Горбачева, говорил об этом в интервью «Эхо Москвы»:
— Вот всемогущий генсек и президент, и он хочет сломать человека. Как вы думаете, он может это сделать или нет? Если бы он действительно хотел.
— Смотря в какое время.
— В любое время. Вот, например, некоторые газетчики, журналисты прямо или косвенно намекали, что Ельцина КГБ хотел уничтожить. Как вы думаете, если бы КГБ действительно получил такой приказ от ЦК КПСС, неужто не сумел бы уничтожить обыкновенного заместителя министра строительства?..
СТОЛКНОВЕНИЕ НА УЛИЦЕ ГОРЬКОГОПосле возвращения в Москву неприятности продолжали преследовать Ельцина.
Он всегда мечтал иметь свою машину. Работая в Госстрое, купил «Москвич». Но сам не ездил, хотя водительские права получил давно, еще в Свердловске. Его возил Коржаков. А однажды Ельцин не выдержал...
Во время съезда народных депутатов Ельцин охотно позировал фотографу «Московских новостей» за рулем своего «Москвича». Потом вдруг взял и поехал. Суханов и Коржаков еле успели сесть к нему в машину.
«Взяв с места в «галоп», — вспоминал Суханов, — шеф ринулся на выезд из Кремля и выехал на оживленную улицу Москвы. Я-то знал, что навыков вождения у него почти никаких. Когда-то, правда, немного водил грузовой автомобиль, но никогда не управлял легковой машиной...
Клянусь памятью матери, я еще никогда не испытывал такого страха, какой я испытал на родных московских улицах, в машине своего любимого шефа... Все наши уговоры остановиться были проигнорированы. Бросив озорной взгляд в нашу сторону, он сказал:
— Кому здесь страшно, прошу выйти...
С великой нервотрепкой мы наконец доехали до его дома. От волнения мы так взмокли, что хоть выжимай рубашки. Увидев наш жалкий вид, Борис Николаевич бросил:
— Ничего, перебьетесь!»
В тот раз обошлось, но Ельцин все-таки попал в аварию — недалеко от своего дома. Правда, не он сидел за рулем. Произошло это так. Машина сопровождения повезла семейного доктора Анатолия Михайловича Григорьева на работу. А тут Ельцину срочно понадобилось уехать.
Когда он жил на 2-й Тверской-Ямской, то, чтобы не крутиться, его машина пересекала улицу Горького в неположенном месте и совершала запрещенный левый поворот. Напротив его дома ставили сотрудника ГАИ, чтобы он вовремя останавливал движение и пропускал машину Ельцина.
Нарушение правил уличного движения рано или поздно приводит к печальным последствиям. Так и произошло в тот день.
«Поскольку мы были без машины сопровождения, — вспоминает Ельцин, — не все водители увидели предупреждающий жезл ГАИ. Нам бы притормозить, подождать, пока все остановятся. Но водитель глядит на меня, я автоматически делаю ему знак рукой: давай вперед! Он газанул, объехал большой фургон, и вот уже впереди просвет, как вдруг — страшный удар! И дикая боль в голове...»
Водитель «Жигулей» не увидел жест сотрудника ГАИ и врезался в «Волгу» Ельцина, причем с той стороны, где сидел Ельцин — он расположился рядом с водителем.
Лев Суханов:
«Борис Николаевич ударился головой о кузов, а вмятой вовнутрь дверью его ушибло по ноге и бедру. Водитель «Волги» растерялся и потерял управление, в результате чего машина свернула с дороги и на скорости врезалась в забор, которым был обнесен реконструируемый дом...
Водитель в этой сумятице нечаянно ударил Бориса Николаевича локтем в грудь, в результате чего образовалась большая гематома. Удар «Жигулей» был настолько мощный, что Коржакову пришлось, что называется, с мясом выдирать переднюю дверцу — ее намертво заклинило...»
