Записки бухарского гостя - Фазлаллах ибн Рузбихан

ее называет ветер самум зефиром райских садов. Огонь ее шадзкар ан-нар гонит всех в долину смерти. Солончаки ее — злосчастье для влюбленных, ибо в ней не растет трава надежды, или несчастье для обиженных судьбой, где погрязли ноги счастья и бегут лишь тропой невзгод. Почти три-четыре фарсаха [нужно] пройти по соляным долинам, так что если с неба выпадет лишь немного росы, то славнейшее конное войско будет слабее муравья, проходящего по поверхности чаши меда; гонец мечты о миновании ее — это проводник в долине смерти.

[Далее то же самое изложено в стихах.]

Следуя по той соляной степи, проходя по лютой пустыне, августейшей ставке случилось остановиться в одном рабате, где имелась водяная яма. После вечерней молитвы из Хорасана прибыл счастливый вестник и доставил донесение превосходительного эмира Камбар-бека[369], правителя Мерва. Названный [эмир] в это время был назначен с хорасанскими войсками на осаду крепости Келат. Его донесение принесло весть о взятии с помощью покоряющего могущества счастья той, подобной Хайбару[370], крепости вместе с головой Фаридун-Хусайна, сына Султан-Хусайн-мирзы, осажденного в той крепости, и головами других злодеев, которые в битве за крепость сложили их в долине несчастья и смерти. Поскольку взятие этой крепости является одним из милостивых деяний господних и славных знаков ханского могущества и счастья, здесь будут рассказаны подробности этого события, чтобы стало известно, как в одном наступлении божественная помощь соизволила объединить взятие слугами августейшей державы крепости Келат с победой в стране казахов. А помощь исходит от Аллаха, защитника, коему поклоняются.

ГЛАВА XL

ПАМЯТКА О ВЗЯТИИ КРЕПОСТИ КЕЛАТ В ГОДУ ПОБЕДЫ НАД КАЗАХАМИ

Из неприступных крепостей мира и крепких замков вселенной самая знаменитая есть ось небосвода — Келат. Эта крепость в минувшие времена и предшествующие эпохи была опорой и местом пребывания и покоя царей земли Иранской. Положение ее, как частью наблюдается воочию, а частью было слышано от людей надежных и осведомленных, таково: бог, велик он и всемогущ, сотворил среди гор страны Тус несколько незыблемых гор. Все те горы являются как бы крепостными стенами. Каждая гора вознесла вершину до высшей точки небосвода, а подножие мощи возвела выше небес. Посредине этих гор есть несколько фарсахов ровной земли, которая вся годится для хлебопашества и обработки. В центре гор появляются из источников и от дождей воды[371] для орошения. Благодаря излишку воды для земледелия в той крепости, который уходит наружу, [соседние] области благоустроены. В горных ущельях имеется много дичи, которая поступает в помощь питанию жителям крепости. В общем, неприступность и сила сопротивления крепости поражают разум, а глубина рва вокруг нее [заставляет] витать воображение. Серны ее гордо вознесенных вершин бодают рогами соревнования Козерога небес, а зубцы ее замка насмехаются над высотой крепости Сатурна. В завоевании ее аркан разума бездействует, ибо в ней нет ни возможности сойтись, ни места для боя. Поскольку крепостные стены — высокие, непоколебимые горы, проникнуть внутрь нее посредством подкопа нельзя, а поскольку твердость гор отражает дробящие камни, то камнеметы и пушки перед ней жалки. Долгие годы осады никакого вреда для гарнизона не причиняют, потому что пищевые запасы его заготовляются с помощью земледелия и охоты, а затруднения от скудости воды у них представить себе нельзя. Каждый, кто укрепился в той крепости, может в час беспечности подвергнуть окрестные владения ограблению и уничтожить до основания строения жителей той страны.

/120a/ [Далее автор цитирует стихи, где дается описание крепости.]

В то время когда владение Хорасана было в руках джагатайца, Султан-Хусайн-мирза отдал эту крепость вкупе с областью Тус в руки сына своего Кепак-мирзы[372]. Тот в крепости сложил большие запасы и укрепил в ней свое семейство и людей. Когда Кепак был убит в Мешхеде клинками ханского войска, эта крепость с остальной областью Туса, Нисы и Баверда попала под власть его величества хана. И когда все враги державы потерпели неуспех и несчастье, никто не позаботился охранять тот крепкий замок до того года, когда августейшие знамена вознамерились пойти в Бухару для отражения казахов. В первый раз после завоевания Хорасана сыновья Султан-Хусайн-мирзы пришли в Хорасан. Некий Шах-Мухаммад Диване из джа-гатайских бахшиев прибыл в вилайет Баверда, и люди этого вилайета, негодующие [на Шайбани-хана], испугались и стали опасаться вследствие дерзости, которую они проявили в убийстве даруги Баверда. Шах-Мухаммад их ввел в заблуждение, совратил с пути послушания и вместе с ними укрепил крепость Келат. Людей тех было много, и они сочли крепость основой защиты благополучия, души и достояния своего. Всех увели в ту крепость. Они открыли ворота неповиновения и сопротивления и начали чинить насилия над слабыми. Они приготовились, несколько раз спускались из крепости и производили опустошения в областях Мешхеда и Туса. После возвращения в Мавераннахр вышло высочайшее повеление их осадить. Для устранения злодеяний тех разбойников и для воспрепятствия мучительству своевольников августейшие знамена двинулись из стольного города Герата на осаду той крепости. Собрались окрестные войска и несколько раз вступали в сражения

Но, поскольку нет никакого способа захватить крепость, как уже было написано, некоторые бахши, находившиеся в августейшей ставке, имели честь представить в прошении и просьбе о защите, что Шах-Мухаммад, дескать, докладывает, что если высочайшие знамена, оказав внимание и сострадание, снимут осаду и произойдет отход на зимовье к Мерву, то я, мол, выйду из крепости, сдам ее [ханским] слугам и удостоюсь счастья явиться на поклон [к хану] в Мервской области. Ханское величество изволил сжалиться, смилостивиться и отойти в сторону Мерва. В зимнюю пору он несколько времени пробыл в Мерве и наконец отправился в Бухару. Шах-Мухаммад не сдержал обещания. В то время когда августейшие знамена пребывали в Мавераннахре, Фаридун-Хусайн, /120б/ сын Султан-Хусайн-мирзы, которого милость ханского величества отпустила из крепости Дамган, оказала [ему] покровительство, отправила в Ирак и отказалась от отмщения, в это время возвратился в Хорасан и подошел к крепости Келат. Шах-Мухаммад впустил его в крепость. Фаридун-Хусайн написал послание к эмиру Камбару и эмирам, державшим осаду, и заявил в нем, что я-де раб ханского величества и его величество отказался от мщения мне и я, покуда жив, буду слугой и рабом его приказа и сохраню крепость для слуг [его]. Когда лучезарные знамена будут возвращаться из страны казахов, я сдам крепость, а сам удостоюсь примкнуть к августейшему кортежу. Превосходительный эмир Кам-бар его представление отослал к подножию высочайшего престола, и представление было доложено в Кара-Абдале.

ГЛАВА