Черное и Белое - Жанна Раскита

уже полностью собралась, и Алекс добавлял последние штрихи.

Мысли  мои были далеки от предсвадебной суеты.

Новость,  о том, что Инга шантажировала Олега поразила меня. Неужели было что-то, чем можно шантажировать Теряева? Неужели вновь сыграла свою роль та фотография?

– Все готово, Александра Юрьевна, – подал голос стилист.

Я благодарно улыбнулась парню.

– Вы прелестны, Сашенька, – сообщил Гоша, едва показавшись на пороге, и шагнув ко мне, склонился к самому уху и прошептал, – Я связался с Нью-Йорком. Севостьян вылетит ближайшим рейсом.

– Хорошо…

– Он не посмеет упрятать вас за решетку. У него нет доказательств…

Я взглянула на Гошу в зеркальном отражении. Конечно, он безусловно, в прочем, как и всегда, прав.

– Не понимаю, за что он так не любит Смирнова…

– Может, у них что-то вроде конкуренции? – предположил Гоша, игриво мне подмигнув.

Я улыбнулась. И тут же смутилась. Пристаю к нему с делами, в день свадьбы сына!

– Все! На сегодня с моими проблемами покончено! Поздравляю с днем свадьбы сына! –  я поднялась и порывисто обняла взбитого мужчину.

– Спасибо, Сашенька. Вы ходили к невесте? Она хотела вас видеть.

– Нет еще.

– Поторопитесь, Николай вот-вот будет, – Гоша улыбнулся, и вышел.

Я последовала за ним, по хорошо знакомым коридорам родительского дома, с легкостью достигнув комнаты сестры.

Когда я вошла, мама бережно расправляла Юлину фату. Женщины обернулись на меня, обе счастливо улыбались, каждая о своем.

– Как тебе мое платье? – спросила Юлька, слегка крутанувшись передо мной, –  Я его придумала сама!

Наряд был великолепен. Мягкие переливы белых тканей разной текстуры, мерцание страз, воздушная органза…

– Ты очень красивая!

В комнату ворвалась Ритка, на чью долю выпала роль подружки невесты, и с дикими глазами, выкрикнула:

– Они приехали!

И началось.

В перипетиях свадебной толкотни и задорных конкурсов, я грустила. Невольно вспоминалась моя свадьба с Олегом.

На торжественной церемонии заключения брака, я не могла смотреть на сестру. Кольцо, с гравировкой «Люблю всегда», жгло палец. Я тоже буду любить тебя всегда…

Смирнов, как верный паж, всегда стоял рядом. Будто услышав мои мысли, ободряюще сжал мои пальцы. Я благодарно ему улыбнулась, и совсем расслабившись и обмякнув, была неприятно удивлена.

Черный глаза с невероятной ненавистью взирали на меня поверх голов гостей.

Черкасов стоял со стороны гостей жениха, и наблюдал за нами.

Почему он внушает мне такую неуверенность? Здесь нет страха, как перед Мазуриным, или беспомощность, как с Олегом. Что меня влечет к этому чужаку, как не чувство исходящей от него опасности для меня? Неужели, я все же, сошла с ума?

Едва дождавшись окончания церемонии, я вышла из ЗАГСа, и спряталась ото всех за колонной. Смирнов, не скрывая беспокойства, за мной наблюдал.

– В чем дело?

– Здесь Черкасов, ты видел?

– Нет… Зачем он здесь? Он пытался с тобой говорить?

– Нет, не пытался. Неужели у человека нет ничего святого? Сегодня свадьба моей сестры!

– Этот Черкасов очень скользкий тип… – задумчиво выдохнул Смирнов.

– То же можно сказать и о вас, майор, – вторгся еще один голос в наш разговор.

Сергей резко развернулся, закрыв меня собой от следователя.

– Ты должен расследовать, а не шпионить, – грозно начал он.

Не удостоив майора ответом, Черкасов обогнул колонну и взглянул на меня.

– У меня есть новости, для вас, госпожа Теряева,  – обманчиво тепло улыбнулся Черкасов.

– Какие? – я вдруг поняла, что слегка охрипла от волнения.

Хорошее расположение духа у моего гостя, не предвещало ничего хорошего.

– Экспертиза показала, что Романова была убита из вашего пистолета…

– Что за бред?! – перебила я и взглянула на Сергея, – Что он несет?!

– Понятия не имею, я …  – удивился Смирнов.

– Я вынужден задержать вас, Александра Юрьевна…

Я беспомощно взглянула на Черкасова, и вновь обернулась к майору.

– Но… Сергей, что происходит? Где мой пистолет?

– Ваше оружие на экспертизе, как и договаривались, – будничным тоном сообщил следователь,  – можно ваши ручки?

Он что, достал наручники? Зрение меня не обманывает?!

– Сережа, что происходит? – теряя контроль, осведомилась я вновь.

Смирнов и Черкасов скрестили взгляды.

– Ладно, – пробормотал майор, – давайте сейчас без шумихи, у людей все же праздник, пройдем к моей машине. Проедем к тебе в кабинет, и все решим…

Черкасов примирительно кивнул.

Мы обогнули ЗАГС, вышли на стоянку.

Я судорожно рылась в сумочке, хотела найти сотовый. Смирнов решительно ее выхватил из моих рук.

– Что ты?.. – возмутилась я, как раз в тот момент, когда Сергей распахнул дверь машины, у  пассажирского сидения, рядом с водителем.

– Садись, – хмуро скомандовал он.

Я послушно села.

Черкасов устроился на заднем сидении.

Смирнов завел мотор.

– Не могу поверить, майор, что столько  времени вы не могли арестовать Теряеву, – бубнил Черкасов, – ведь ее вина очевидна…

Смирнов, хмуро поглядывая в зеркала заднего вида, свернул с городской дороги на сельскую. Мне не нравилось настроение майора, и то, как он поглядывал на свой пистолет. Я прочитала указатель, и нахмурилась.

– Сережа, куда мы едим?

– Знаете, что самое забавное, Александра Юрьевна? – встрял Черкасов, прежде чем Смирнов ответил.

Я не посчитала нужным отвечать или задавать наводящие вопросы.

Но следователю это и не требовалось.

– Самое забавное в том, что Романова работала на некие спецслужбы…

Я и Смирнов оглянулись одновременно. Только Сергей еще и пустил пулю в голову следователя.

Я испуганно закричала, и зажмурилась.

Голова следователя откинулась назад, обрызгав кровью сидения и стекло.  Теплые капли застыли у меня на лице и прическе.

Смирнов ударил по газам, заезжая все дальше в глушь.

– Сережа, что ты творишь?! Сережа!

Смирнов резко затормозил, я налетела на панель, а тело Черкасова завалилось вперед.

Майор выбрался из-за руля, и обогнув машину, достаточно грубо выволок меня из авто.

50

Нудный писк приборов  вернул меня в реальность. Вопреки всему я жива. Зачем?

За осознанием этого факта пришла боль, как необходимое подтверждение. Потом я поняла, что нахожусь в больнице. Кто меня сюда привез?

Обрывочные воспоминания не хотели выстраиваться в калейдоскоп событий. Я вздохнула, и тут же пожалела. Болело все.

Я жалобно всхлипнула от внезапной, ослепляющей боли, и тут же услышала поспешные шаги. В палате кто-то есть?

– Саша? Саша, тебе лучше?

Голос чужой. Может это врач?

– Все в порядке. Она вышла из комы, – отозвался второй, сдержанный голос.

– Саша, если ты слышишь меня, попытайся моргнуть…

Я приподняла и опустила свинцовые веки.

Яркий свет ослепил меня, но тем не менее я решительно заморгала, заставляя глаза привыкнуть, перестать слезиться и скрывать от меня лица тех, кто оказался рядом…

– Она открыла глаза и слышит нас! – произнес Гоша, оглядываясь на мужчину в белом халате.

– Это хороший знак, – отозвался доктор.

– Саша. Ты в больнице. После той аварии у тебя травма черепа, сломаны три ребра, плечо и лодыжка…

– Аварии?

Гоша многозначительно повел бровью.

– Я не сообщал твоим родным, они пока ничего не знают. Я подумал, что без твоего разрешения не стоит им ничего говорить…

– Правильно… – прошелестела я бумажными губами.

– Все что случилось, – прошептал Гоша, склонившись ко мне со стаканом, – держится в строжайшей тайне. Доктор свой человек....

Я взглянула на мужчину, тот кивнул и деликатно вышел.

Гоша заставил меня пригубить стакан с водой.

– Черкасов?

– Ты была в коме неделю. Смирнов пропал без вести. Черкасова обвинили в нападении на