Необычный подозреваемый. Удивительная реальная история современного Робин Гуда - Мачелл Бен

Мысль о том, что из полуавтоматического пистолета по тарелочкам, как правило, не стреляют (для этого на соревнованиях обычно используют дробовики), не приходила в голову Стивену. И, похоже, торговца тоже не смутило такое положение дел. В пустом магазине на маленькой тихой улочке он в конце концов согласился продать подержанный пистолет браунинг и коробку патронов. Стивен заплатил в районе пятисот шестидесяти турецких лир – около двухсот двадцати пяти фунтов стерлингов – и поспешил вернуться в свой гостиничный номер, по пути уже лихорадочно обдумывая различные возможности, которые теперь, наконец, открылись перед ним. Стивен мог начать ограбление с выстрела в воздух, чтобы продемонстрировать серьезность намерений и таким образом добиться, чтобы его провели в хранилище. Он мог бы провести подобие «решительного захвата», выскочив из укрытия при появлении сотрудников банка и заставив тех отвести его в хранилище. Он мог бы нацелиться на инкассаторов. Погруженный в грезы Стивен двигался обратно через Гранд-Базар и даже не замечал окружающего шума.

Вернувшись в гостиничный номер, он достал пистолет из коробки и присел на кровать, чтобы осмотреть его. На одной стороне ствола на черной стали было выбито слово «БРАУНИНГ». На другой стороне было написано «УМАРЕКС – Лизенцфертигунг», что заставило Стивена нахмуриться. Он думал, что «Браунинг» – американская марка оружия, так почему же надписи сделаны по-немецки? Стивен вынул из упаковки коробку с патронами и тогда, с замиранием сердца, сразу понял, почему ему так легко удалось заполучить пистолет. Владелец магазина продал Стивену не совсем то, что тому было нужно. Патроны оказались холостыми. Так было написано на коробке. Стивен взял один и сразу увидел, что это всего лишь гильза – маленькая, медного цвета туба – без пули на конце. Он вышел в Интернет, поискал марку «УМАРЕКС» и обнаружил, что это немецкая компания, которая производит копии пистолетов, стреляющие холостыми патронами, поддельные реплики настоящего огнестрельного оружия.

Детектив-инспектор Джим Фокс подтверждает, что в дневниках Стивена за тот период времени есть записи о том, как он по ошибке купил копию пистолета.

– Он думал, что приобрел настоящее оружие, а затем пришел с ним в гостиницу и понял, что оно стреляет только холостыми патронами, и ему стало интересно, можно ли переделать этот пистолет, – рассказывает Фокс. Пистолет, стреляющий холостыми патронами, иногда можно «переделать» в боевой, изменив некоторые детали и заменив части ствола. – Он подумал, что сможет это сделать, поэтому решил увезти пистолет с собой.

Стивен говорит, что быстро преодолел разочарование из-за того, что ему досталась лишь копия оружия.

– Честно говоря, я не слишком расстроился. Мне хотелось иметь настоящий пистолет лишь по одной причине: чтобы застрелиться, если арест станет неминуем, – поясняет он мне как ни в чем не бывало. – Это был единственный минус пистолета с холостыми патронами. Но я подумал, что надо надеяться на лучшее. Что до самоубийства не дойдет и мне будет достаточно, чтобы пистолет просто громко стрелял.

Стивен сидел на гостиничной кровати и смотрел на пистолет, испытывая очень сильное желание тут же зарядить и выстрелить.

– Но я понимал, что это плохая идея, и помню, как сдерживался. Хотя я действительно долго сидел и думал: «Я очень хочу посмотреть, как он стреляет». В конце концов Стивен решил подождать до возвращения в Великобританию. В лесистой местности под Вустером была небольшая укромная долина. Там, сказал себе Стивен, он и проверит пистолет. Внезапно ему очень захотелось поскорее улететь домой.

Вот почему два дня спустя Стивен оказался в посадочном терминале аэропорта имени Ататюрка в окружении вооруженной полиции, когда сотрудник службы безопасности обвинил его в попытке пронести в самолет пистолет. Это было относительно справедливым обвинением. Стивена провели в комнату для допросов и усадили перед скептически настроенным сотрудником службы безопасности, который говорил через сидевшую между ними переводчицу, турчанку средних лет. То, что пистолет стрелял холостыми патронами, не означало, что он безвреден. Это не муляж и даже не пневматический пистолет. Патроны, которыми он «стреляет», все равно содержат порох, просто он не выталкивает в ствол пулю. Вместо нее патрон дополняет деревянный или пластиковый пыж, который нужен, чтобы не высыпался порох. На небольшом расстоянии такой выстрел тоже может ранить, иногда даже убить. Если сами патроны повреждены или с заводским браком, то их может заклинить, и при повторном нажатии спускового крючка заклинившие металлические гильзы могут вылететь из ствола. Известны случаи, когда каскадеры гибли на съемочных площадках из-за выстрелов неисправными холостыми патронами. По британским законам такие пистолеты считаются огнестрельным оружием, и нигде в мире не разрешено провозить их на коммерческом авиалайнере. Так на что же рассчитывал Стивен, спросил сотрудник безопасности турецкого аэропорта, пытаясь пронести свой пистолет на самолет?!

На этот случай у Стивена уже была заготовлена история. Он рассказал, что, будучи студентом, возвращается домой после осмотра достопримечательностей Стамбула. И взял с собой пистолет с холостыми патронами, продолжал он, потому что друг в университете поспорил с ним на сто фунтов стерлингов, что такой пистолет нельзя провезти в Великобританию. Разве студенты университетов заключают со своими друзьями такие пари? Стивен, вообще-то, не знал этого, у него не было никаких друзей, но такую уж легенду он придумал. Пока переводчица пересказывала ее по-турецки, Стивен наблюдал за лицом сурового сотрудника службы безопасности. Тот бесстрастно выслушал все, вызвал двух полицейских, и Стивена сопроводили в небольшую камеру предварительного заключения аэропорта.

В этот момент Стивен понял, что достиг предела. Даже при всей своей вере в то, что Вселенная позаботится о нем, он понимал, что на этот раз ему не дадут такую же отсрочку приговора, как это сделали после ареста в Схипхоле.

– Я подумал: вот оно. Сейчас они обязательно поймут, что к чему.

В камере предварительного заключения уже находился еще один человек, коренастый турок примерно лет шестидесяти. Он сердито смотрел на Стивена, который боялся, но, тем не менее, продолжал расхаживать по камере, уговаривая себя успокоиться. В конце концов турок обратился к нему густым басом:

– Наркотики вез?

Стивен остановился и посмотрел на сокамерника, покачал головой и начал оправдываться. Турок пристально взглянул на него из-под тяжелых век, а потом, едва Стивен закончил, без затей произнес:

– Сядешь надолго.

Стивен крепко зажмурился.

– Я помню, как спросил его: «На что похожи турецкие тюрьмы?» Он долго смотрел на меня. А потом просто начал смеяться.

Но через несколько часов произошло нечто неожиданное. Стивена вывели из камеры и сопроводили обратно к сотруднику службы безопасности, который допрашивал его первым. Общаясь через переводчика, тот объяснил, что после очень, очень тщательного рассмотрения ситуации Стивена решили отпустить. Оружие у него конфискуют, и он никогда – никогда – больше не должен предпринимать ничего подобного. Стивен энергично закивал. Когда его провожали обратно в посадочный терминал, ему хотелось рассмеяться. Стивен повернулся к идущей рядом переводчице и упомянул Амстердам и схожий случай, который произошел с ним там. Сейчас он уже не может в точности вспомнить свои слова.

– Я сказал что-то о Голландии. Не о тамошней полиции, у которой на меня виды, но она, должно быть, все равно поняла, что я и там наделал дел. По-моему, я вроде как спросил ее, не остановят ли меня снова на таможне из-за истории с Голландией, и тогда она направилась туда, где были все полицейские, и передала им мои слова.

Поэтому Стивена вернули в камеру предварительного заключения.