Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

Перстни с петлями (от двух до четырех) и шумящими привесками представлены у мери несколькими типами. Есть ажурные решетчатые — одно-, двух- и четырехзигзаговые (табл. XXIX, 13), пластинчатые, широкосрединные, валиковые (табл. XXIX, 9). Привески, чаще всего треугольные, навешивающиеся непосредственно на петли, встречаются также в виде бубенчиков и утиных лапок. Иногда привески соединяются с перстнем посредством звеньев.

Такие «перстни» редко употреблялись по прямому назначению, а служили плечевыми, нагрудными я поясными украшениями-подвесками.

Женский костюм мери восстановить трудно, так как погребений с трупоположениями в грунтовых могильниках известно очень немного, а в курганах мерянские элементы уже сочетаются со славянскими. Можно полагать, что головной убор состоял из ремешка, застегивающегося пряжкой, к которому крепились височные кольца. На шее женщины носили ожерелья из бус, монет, куда иногда входили и привески, гривны. Предположительно верхняя одежда состояла из длинной рубахи, подпоясанной тканым или кожаным пояском с пряжкой. В X–XI вв. широко распространены были бронзовые наплечные украшения с шумящими привесками. К поясу подвешивались подвески-обереги, шумящие подвески, гребень, нож (обычно слева). Браслеты и перстни (преимущественно славянских типов) носила не каждая женщина. Очевидно, ноги обертывали онучами, так как в погребениях перстни и даже браслеты иногда находили на уровне колен. Те и другие, по-видимому, пришивались к онучам и к кожаной обуви типа поршней.

Характерными вещами из мужских погребений в раннее время являются В-образные пряжки, ножи с «горбатой» или прямой спинкой, топоры-кельты (табл. XXVIII, 18). Оружие — наконечники копий и стрел — найдено в 3/4 погребений; мечи очень редки. В более поздних погребениях появляются проушные топоры со щековицами, пластинчатые кресала, встречаются иглы с кольцами (Хотимльский могильник). Для мужских курганных погребений X–XI вв. характерны топоры, а находки других орудий труда единичны. Наконечники стрел, копий нередки. В процессе ассимиляции славянские типы оружия и орудий в мужских погребениях мери становятся преобладающими. Мужская одежда мери по археологическим данным не восстанавливается. Известно, что у пояса мужчины носили нож, огниво, трубочку для трута, кремень, иногда железную иглу с кольцом и кожаный кошелек.

В VI–VIII вв. основными занятиями населения являлись скотоводство (свиньи, лошади, крупный рогатый скот), охота, рыболовство. Земледелие, вероятно, было подсечным, без применения пахотных орудий. На Березняковском городище и Попадьинском селище найдены примитивные серпы с небольшим изгибом лезвия и кольцом вместо рукояти (табл. XXVI, 1), топоры-кельты, втульчатые долотовидные с узким лезвием (табл. XXVI, 39), и ножи с горбатой или прямой спинкой (табл. XXVI, 7, 8). Выделка изделий из железа на Березняковском городище производилась в общинной кузнице, представлявшей собой постройку с плетневыми стенами, опиравшимися на столбы. Развал очага, сложенного из камней (горна?), занимал 2,5×2,2 м. Рядом была предгорновая яма размерами 1,4×1,2×0,3 м. Кузнецы-профессионалы, изготовлявшие необходимый производственный инвентарь и оружие, обслуживали нужды всей общины.

Меднолитейным производством, вероятно, занимались женщины-литейщицы. На Березняковском городище для этих целей служил «женский дом» с большим очагом, около которого лежали две льячки (табл. XXVI, 17, 18) и обломок литейной формочки. На Попадьинском селище найдены десятки льячек. При раскопках мерянской деревни на Дурасовском городище в слое IX в. 1/6 часть всех индивидуальных находок составляли как льячки обычные, так и массивные льячки-тигли с округлым дном и литейные формочки (табл. XXX, 12, 13). Льячки обозначались метками, возможно являющимися тамгами или оберегами. Погребениями литейщиц (Хотимльский и Сарский могильники) отмечен особый период «женского ремесленного литья» у финно-угров, когда литьем бронзовых украшений занимались почти исключительно женщины. Труд женщин-литейщиц при отсутствии специальных приспособлений (литейных горнов) не выходил за рамки домашнего производства. Такими же являлись косторезные, гончарные и другие производства, а также прядение и ткачество.

Качественно новым типом поселения назвал П.Н. Третьяков Сарское городище, являвшееся племенным центром и средоточием специализированного ремесла, прежде всего кузнечного, бронзолитейного, ювелирного.

По находкам с Сарского городища А.Е. Леонтьев (Леонтьев А.Е., 1976) изучил технологию изготовления цельножелезных ножей с прямой спинкой. Мерянские ремесленники продолжали традиции металлообработки дьяковской культуры. Сарским типом в литературе назван мерянский тип топора-кельта, более удлиненного, чем березняковский (табл. XXXI, 2).

На Сарском городище найдены четыре пластинчатых кресала, очевидно здесь же изготовленных (табл. XXXI, 22). Форма этих кресал производна от дьяковских; древнейший экземпляр происходит с Березняковского городища (табл. XXVI, 38). Такие кресала найдены на селищах и в грунтовых могильниках мери. По форме они несколько отличны от весских пластинчатых кресал.

На Сарском городище найдены две железные ложки-лопаточки, применявшиеся в бронзолитейном деле у веси и муромы, но не известные славянам. Древнейший экземпляр такого орудия найден около кузницы городища Березняки (табл. XXVI, 40). Такие же обнаружены в погребальном комплексе у с. Подольское и на поселениях у с. Шурскол, Вексицы I и Большое Тимерево. Возможно, что этим орудием срубались заусеницы с отливок. Литейщики и ювелиры Сарского городища, вероятно, удовлетворяли потребности населения ближайшей мерянской округи.

В X в. бронзолитейное дело на Сарском городище находилось уже в руках ремесленников-мужчин. Об этом свидетельствует унифицированная форма тиглей с трехгранным верхним краем и конусовидным дном (табл. XXXI, 16). Такие же тигли применялись ремесленниками веси из поселка X в. Крутик на Шексне. Эта же форма тиглей господствовала в горизонте X в. Старой Ладоги. Вероятно, именно из Старой Ладоги пошло быстрое распространение данной формы тиглей в ремесленно-торговых поселках, связанных с Великим Волжским путем.

Не случайно в это же время у мери (так же, как и у муромы) появляются погребения литейщиков-мужчин. Пример — погребение первой половины XI в. в урочище Бугриха (курган 5) близ д. Киучер Ярославской обл. (раскопки Е.И. Горюновой 1960 г.). Льячка лежала возле таза покойного. В погребении были также топорик, колчан со стрелами, нож, кожаный пояс. Льячка не орнаментирована, что в данном регионе характерно для времени перехода литейного дела в руки мужчин.

Целые серии найденных на Сарском городище копоушек, гребней (в том числе с конскими головками), трубчатых игольников свидетельствуют и о выделении косторезного ремесла (табл. XXXI, 3–5).

Для X — начала XI в. как на материалах поселений, так и по курганным инвентарям можно проследить внедрение новых элементов культуры. Это железо-стальные трехслойные ножи с уступом при переходе от спинки к черенку, проушные топоры, ланцетовидные наконечники копий и стрел, калачевидные кресала, сошники, шиферные пряслица, односторонние наборные роговые гребни и пр.

В X в. получают распространение славянские и скандинавские украшения. Наиболее стойко мерянские традиции сохранялись в гончарном деле, которое