Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов

П.Н. Третьяков полагал, что в домике сохранился прах не более пяти-шести человек. Ближайшей аналогией служит «домик мертвых» на городище позднедьяковского времени близ бывшего Саввино-Сторожевского монастыря под Звенигородом, датированном VI–VII вв. (Краснов Ю.А., Краснов И.А., 1967, с. 34–36, рис. на с. 35; 1978, с. 140–152).

Типичными для мери являются грунтовые могильники с захоронениями в ямах. Известно пять таковых: Сарский, Хотимльский, Подольский, Сунгирьский, Новленский (карта 10). Могильники, как правило, биритуальны. По подсчетам Е.И. Горюновой, захоронения с сожжениями составляют от 30 до 90 % от общего числа погребенных. Захоронения по обряду трупосожжения и ингумации в могильниках одновременны и не различаются по составу инвентаря.

Сожжения производились на стороне, в особых кремационных ямах. Они обнаружены на Хотимльском, Сарском и Сунгирьском могильниках. На последнем расчищены две кремационные ямы, как бы ограничивающие площадь древнего мерянского кладбища с северо-запада и юго-востока. Ямы круглые, диаметром 2 и 1,2 м, глубиной 0,75 и 0,24 м. Они заполнены золой, углем, кальцинированными костями человека и животных. В одной из ям найден нож с прямой спинкой и расплавленные бронзовые украшения.

В трех могилах Хотимльского могильника (раскопки А.Ф. Дубынина) были захоронены только черепа, поставленные на основание. Расчленение костяка или частичное сожжение — особенности погребального ритуала муромы.

Кальцинированные кости вместе с остатками костра и вещами ссыпались на дно могилы. Небольшие ямки с кальцинированными костями и пережженными металлическими украшениями обнаружены на дне могил в Сарском могильнике. В Хотимльском могильнике вещи были сложены в кучки на дно могил. В одном погребении Сарского могильника вещи были завернуты в бересту. Погребальные урны отсутствовали. Прослежено, что могилы с трупосожжениями ориентированы так же, как с трупоположениями, и имели ту же глубину (Новленский могильник; ориентировка могил с трупосожжениями: юг-север и юго-запад — северо-восток). Встречены парные и коллективные захоронения в одной могиле.

Для трупоположений характерны меридиональная, чаще всего северная, ориентировка и индивидуальные захоронения. Парные редки. Обычное положение покойных — на спине, с вытянутыми вдоль туловища руками. Женщины погребались с украшениями, лежавшими так, как их носили при жизни. В погребениях мужчин встречены ножи, кресала, топоры, пешни; нередко оружие. Обычай втыкать оружие рядом с покойным в дно могилы или в засыпь могильной ямы, зафиксированный в Хотимльском могильнике, сближает его с муромскими.

В мужское погребение 7 могильника Сунгирь в качестве дара покойному были положены женские украшения: конек-подвеска и браслет. Конек находился в глиняном горшке, а браслет — рядом с последним.

Почти все могильники открыты случайно, при земляных работах, разрушавших памятник. Поэтому первоначальное количество погребений ни для одного могильника мери неизвестно. Данные об исследованных погребениях в грунтовых могильниках сведены в табл. 4.

Таблица 4. Грунтовые могильники мери.

А.Е. Леонтьеву удалось полностью или частично восстановить 17 погребальных комплексов Сарского могильника. Дата могильника: по Е.И. Горюновой, — VI–VIII вв., по П.Н. Третьякову, — VII–VIII вв. А.Е. Леонтьев датирует могильник VIII–X вв. Погребальный инвентарь грунтовых могильников отражает специфику мерянского этноса, еще не подвергшегося воздействию славян.

Чрезвычайно интересны три погребения мери по обряду трупосожжения, в которых найдены орудия для литья. Первое — женское погребение 9 Хотимльского могильника (раскопки А.Ф. Дубынина) с льячкой, бронзовыми булавкой, бубенчиком и браслетом. Второе — из Сарского могильника, опубликовано П.Н. Третьяковым (Третьяков П.Н., 1941а, с. 94, рис. 52, 4–7). В нем обнаружены льячка, литейные формочки из белого камня и металлические украшения пояса. Третье погребение также женское, с литейными формочками из Сарского могильника, выявлено А.Е. Леонтьевым. Все три погребения принадлежали, очевидно, женщинам-литейщицам. В последней четверти I тысячелетия н. э. погребения женщин-литейщиц были довольно широко известны у мари, муромы, мордвы (Голубева Л.А., 1984, с. 75–89).

В женском погребении 3 Хотимльского могильника (раскопки А.Ф. Дубынина) найдена костяная подвеска, изображающая коня. В засыпи могил неоднократно встречены конские зубы и кости. В мужских погребениях Хотимльского могильника встречены удила, а в могиле 7 Сунгирьского могильника — удила и стремя. По законам первобытной магии эти принадлежности конской упряжи заменяли в погребении реального коня, который должен был сопровождать покойного в загробный мир.

Раскопками А.Ф. Дубынина в погребении 15 Хотимльского могильника обнаружено захоронение коня. Последний помещен был в могилу с подогнутыми ногами, головой на восток.

Курганный обряд на землю мери принесли славяне в IX в. До конца X в. захоронения в курганах производились по обряду кремации. К концу X в. появились трупоположения, но до начала XI в. оба обряда сосуществовали. В XI–XII вв. обряд трупоположения господствовал.

В самых древних курганах конца IX — первой половины X в. мерянский элемент отсутствует (Леонтьев А.Е., Рябинин Е.А., 1980, с. 71). Археологам не удалось выявить курганные группы, которые являлись бы исключительно мерянскими кладбищами. Повсеместно мерянские погребения встречены в могильниках, где преобладают славянские захоронения.

Принадлежность курганных захоронений ассимилированной мере обосновывается отдельными элементами погребальной обрядности и инвентаря. Сумма признаков, отражавших финский этнос погребенных, в разных частях мерянской территории и в разное время не адекватна.

Наиболее ранние курганные кладбища известны в Ярославском Поволжье, где они связаны с поселениями, возникшими в IX в. Из 770 раскопанных здесь курганов 163 относятся к финским (Ярославское Поволжье, 1963. Приложение. Таблицы). Большая часть насыпей содержала трупосожжения. Финские черты погребального обряда выражены в меридиональной ориентации погребальных кострищ, в погребальном инвентаре, а также в северной ориентировке трупоположений. По мнению М.В. Фехнер и Н.Г. Недошивиной, финские черты погребального инвентаря характеризуют костяные копоушки, глиняные кольца и глиняные слепки звериных лап, привески из астрагалов бобра, округлодонные сосуды (Недошивина Н.Г., Фехнер М.В., 1982, с. 68). В ряде случаев при захоронениях с финскими вещами встречены сосуды, опрокинутые вверх дном. К финским отнесены исследователями ярославских курганов и три женских трупосожжения X в. с орудиями труда — льячками (курган 118 Петровского могильника; курган 1 (1902 г.) и курган 6 (1938 г.) Михайловского могильника).

Дата ярославских курганов, по мнению их исследователей, — от конца IX до середины XI в., причем основная масса погребений относится ко второй половине X — началу XI в.

Археологическим материалом может быть подтверждена как наиболее ранняя дата последняя треть IX в. (Куза А.В., Леонтьев А.Е., Пушкина Т.В., 1982, с. 284–285). По мнению Н.В. Дубова, ранние курганы разделяются на славянские и скандинавские. Финские погребения в ярославских курганах