Последний гвоздь - Стефан Анхем

братья от старших? Будем показывать средний палец и корчить рожи друг другу, или попытаемся друг другу помочь?

– Извините. Я просто устал. Я не хотел… – он запнулся, не помня, что хотел сказать. – Но неважно. Там тоже идет речь о двойном убийстве мужчины и женщины?

– Нет, в данном случае только женщины.

– Она была проституткой?

– На данный момент нам это неизвестно. На самом деле, согласно тому, что я видела в вашем расследовании, сходство отсутствует и во внешности жертв, и в способе совершения преступления.

– Хорошо, но тогда я не могу не спросить, почему…

– Я звоню?

– Именно.

– Наконец-то мы друг друга понимаем. Видите ли, дело обстоит так, что единственная зацепка, которая у нас есть по поводу преступника, – это шрам, похожий на тот, который был у вашей женщины.

Преступник? Правильно ли он услышал? Или это тут языковой барьер, который… Звук тяжелой двери, захлопнувшейся где-то на парковке, привлек его внимание.

– Алло, вы тут?

Затем послышались быстрые шаги, как будто кто-то бежал по бетонному полу. Он высунулся из-за бетонного столба и увидел, как мужчина в костюме подбегает к белому внедорожнику, припаркованному перед погрузочной платформой.

– Давайте я вам перезвоню, – сказал он и сбросил звонок.

Он мог остаться за столбом. Притвориться как будто не видел, как мужчина открыл багажник, вытащил рулон черных мешков для мусора, изоленту и большую черную сумку размером с хоккейную. Несомненно, это было бы самым простым решением. Если нет сил что-то видеть, то ты просто этого не видишь. Мужчина исчез бы меньше чем через полминуты, а сам Хеск мог бы в неведении вернуться к своей машине.

При всей своей простоте, это был рабочий вариант. Только не для него. Не сейчас. Не после всего, через что он прошел. Мужчина, поднимавшийся по стальной лестнице на погрузочную платформу был тем же самым мужчиной, который рыбачил на причале, менял лампы дневного света в отделении судмедэкспертизы и выносил его со сцены во время пресс-конференции. Правая рука с отсутствующим безымянным пальцем была узнаваема.

Значит, между этими двумя мужчинами и Якобом Сандом есть связь, и это, очевидно, именно ради нее он сюда и прибыл, поэтому он покинул укрытие и пошел по направлению к погрузочной платформе, где мужчина отпирал дверь.

По пути он расстегнул пиджак и нагрудную кобуру, чтобы достать оружие, но передумал и вместо него вытащил полицейское удостоверение, чтобы не спровоцировать ненужное насилие.

Что произошло дальше, он понял только через несколько минут. Когда он потерял равновесие и упал вперед на бетонный пол, было уже слишком поздно. Очевидно, кто-то бросился на него сзади. Но мужчина, припарковавший машину, должен был находиться перед ним. Не за ним. С другой стороны, их было двое.

Он попытался повернуться, но нападавший уже был над ним и прижимал его руки к полу.

– А сейчас лучше сохранять спокойствие и не издавать ни звука, – шепнул голос ему на ухо.

Голос, который он не мог ни с кем связать, пока давление на его руки не ослабло, и он смог повернуться и увидеть, что это была Дуня Хугор.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросил он, вставая и доставая пистолет. – Ты же в розыске.

– А ты, похоже, глухой.

Хеск не успел среагировать, как Дуня сделала шаг вперед, выкрутила пистолет у него из руки и добавила мощный удар локтем прямо ему под подбородок.

32

– Что ты здесь делаешь?

Ян Хеск уже слышал несколько вариантов одного и того же вопроса. Зачем ты здесь? Что тебя сюда привело? Много ли ты знаешь? Но все они звучали так глухо и неразборчиво, что он не понимал, что они адресованы ему. Понимание к нему пришло только тогда, когда он пришел в сознание достаточно, чтобы открыть глаза и увидеть Дуню, склонившуюся над ним в каком-то месте, напоминавшем внутреннюю часть фургона.

– Ян, – продолжала она. – Мне нужно знать, что привело тебя сюда, именно на эту парковку.

– Это ты в розыске. Не я. – Он сел и осмотрелся в тесном пространстве, удивляясь нагромождению кабелей, приборов с антеннами и маленьких мониторов. Слухи, которые он никогда не воспринимал всерьез, но которые, очевидно, были правдивы.

– Но твой пистолет у меня. А не у тебя. – Дуня показала его оружие.

– С самого первого дня работы в отделе ты произвела на меня впечатление. Иногда я даже немного завидовал, что ты, в отличие от меня, имела все необходимое, чтобы сделать именно то, о чем я мечтал. Хоть ты мне и никогда не нравилась.

– Ну и отлично! Мне на секунду даже стало почти неловко. В таком случае, наши чувства друг к другу хотя бы взаимны.

– Помню, как Слейзнер пропустил тебя вперед в очереди на мое место, просто потому что считал тебя молодой и привлекательной. Он понятия не имел, насколько ты на самом деле талантлива, и вопрос в том, понимала ли это ты сама. Ты была больше озабочена тем, чтобы жадно поглощать его внимание, и наступала мне на хвост, пока это помогало тебе продвигаться наверх. – Он встал. – Но мне трудно поверить, что ты бы стала действовать вот так против старого коллеги, даже несмотря на то, что в данный момент тебя считают угрозой национальной безопасности. – Он шагнул вперед, взял у нее пистолет и вернул его обратно в нагрудную кобуру. – Так что теперь это я хочу узнать, чем ты занимаешься. Почему ты, если не считать неприязни ко мне, посчитала хорошей идеей на меня напасть и вырубить.

– Чистой воды забота. – Дуня протянула магазин от его пистолета. – Это минимум, что я могла, памятуя о том, что ты сделал для меня на той рождественской вечеринке в кабинете Слейзнера. Если бы не ты, он бы меня изнасиловал, и если бы не мое сегодняшнее маленькое вмешательство, мужчина, к которому ты направлялся, тобой бы занялся. Считай это запоздалой благодарностью за помощь.

– Тот мужчина – один из подозреваемых у меня в деле. – Хеск снова достал пистолет и вставил магазин, прежде чем вернуть его в кобуру. – Твоя так называемая благодарность за помощь помешала мне его арестовать.

Дуня покачала головой.

– У тебя нет ни малейшего представления о том, о каких ставках тут речь, верно?

– По крайней мере, я знаю, что…

– Ян, по тебе заметно, – перебила Дуня. – Как ты изо всех сил пытаешься убедить всех, включая себя, что у тебя все под контролем, когда на самом деле не представляешь, с чем или с кем имеешь дело.

– Я веду расследование двойного убийства, Могенса Клинге