Предчувствие весны - Виктор Исьемини

Кавалькада подъехала к епископской резиденции. У входа в отель Ингви распрощался с епископом — после дороги старик нуждался в отдыхе — и предложил встретиться завтра.

— Ах, ваше величество, — покачал головой клирик, — разумеется. Не сомневайтесь, мы непременно изыщем способ совершить некую церемонию, приспособленную к вашему… э-э…

— Статусу, — подсказал демон.

— Да, именно! К вашему статусу и статусу невесты. Непременно! Благие намерения не должны пропасть втуне!

Местные клирики высыпали на крыльцо, когда епископ обернулся к ним, дружно склонились перед прелатом. Слуги торопливо стали разгружать сани и перетаскивать в здание вещи. Старик удалился в отель, толпа на крыльце немедленно растаяла.

— Зря ты не дал мне договорить, — сердито пробурчала Ннаонна, глядя, как шмыгают туда и сюда приехавшие с епископом клирики. — Я бы его дожала, он уже почти согласился.

— На, дело серьезное, — отрезал Ингви. — Все должно пройти так, чтобы комар носа не подточил. Церемония будет безупречной. Если для этого придется немного подождать, мы подождем. В конце концов, несколько дней ничего не решают. Пусть его священство подумает, осознает серьезность задачи. Представляешь, ему впервые в Мире предстоит венчать демона с вампиром. Очень ответственный момент. Исторический, можно сказать, момент.

Подошел Никлис, хрустя сапогами по льду.

— Слышь-ка, твое демонское, а ты не приметил никого из старых-то знакомцев, когда епископское барахло выгружали?

— Кого ты имеешь в виду? — удивился король.

— Не приметил, значит, — кивнул начальник стражи. — Ну, понятно, дело молодое, все о женитьбе, все о женитьбе… А о прочем-то и позабыть можно.

— Для прочего у меня ты имеешься, — отрезал Ингви, — ну, говори, в чем дело?

— А вот идем-ка со мной, — поманил Никлис. — Но тихо, чтоб на нас не слишком пялились.

Никлис первым, Ннаонна с Ингви следом, прошли в здание. За входной дверью был зал, сейчас слуги складывали тюки и короба под стеной, чтобы скорей разгрузить сани. С деловым видом сновали клирики. Ингви их перемещения показались хаотичными, но, наверняка, в этом движении присутствовала некая система. На незваных пришельцев никто не глядел, но король почувствовал некое смущение. Едва они миновали зал и вступили в просторную галерею, как оказались единственными мирянами, вокруг были только слуги Церкви.

— Морду, слышь-ка, твое демонское, — обернувшись, буркнул Никлис, — морду наглей сделай. И смелей за мною!

Галерея пересекала обширный отель и в конце раздаивалась, Никлис пошел влево. Оставалось только удивляться, как пронырливый начальник стражи успел разобраться в расположении помещений епископского отеля.

Новая галерея была уже первой. В здании оказалось тепло, Ингви даже распахнул плащ. Ннаонна не решилась расстегивать верхнюю одежду, должно быть, и она смущалась, хотя старательно «делала морду наглей». К этому занятию у вампирессы определенно имелся талант. Они дошли почти до дальней стены, то есть теперь находились в углу здания. Полутемный коридор был пуст.

По правую руку были высокие стрельчатые окна, слева — тянулись двери. У одной Никлис остановился и прижал палец к губам. Из комнаты доносились тихие голоса.

Ингви прижался ухом к дереву и прислушался. Рядом пристроилась Ннаонна.

— Значит, по-твоему — вот так просто пойти и сказать? — голос был смутно знаком, но все-таки говорящего Ингви не узнавал. — А что с нами сделают?

— Откуда я знаю!

— Ты болван! Едва демону станет известно, для чего мы присланы, он тут же велит нас удавить. Да, да! Хотя бы и от нас он об этом узнает. Любой на его месте поступил бы так же. Любой человек! А тут — демон! Сам посуди, зачем с нами возиться? Осторожность — превыше всего, как сказал Мерк Новый на пиру у графа Виристайла, и сбежал прежде, чем гости перепились и принялись резать друг дружку.

— Твой Мерк Новый, говорят, упер у графа серебряное блюдо, потому и сбежал под шумок.

— Тем более, ему следовало валить. Осторожность — превыше всего.

— Очень жаль, что ты не помнил этой заповеди, когда лез в окно за монастырским золотом. Меньше бы шумел, так…

— Там очень узкое окно! А я мужчина в теле. По совести, лезть в окно должен был ты, кочерыжка тощая.

— Что? Кочерыжка? Да ты же сам, кусок сала, велел мне стать внизу, чтобы забраться мне на плечи! Боров! Я думал, помру под такой тяжестью! Гилфинг, прости мне дурные мысли… Тонвер, ты истинный боров!

Ингви ухмыльнулся и подмигнул Ннаонне. Вампиресса кивнула, она тоже узнала монахов с острова блаженного Лунпа.

— А ты кочерыжка… Ладно, но что нам делать?

— Явиться с повинной. Или ты собираешься смыться, как Мерк Новый с блюдом графа Виристайла? Но дороги непроходимы, да и куда бежать из этого захолустья? Вдвоем, без обоза?

— Да, сбежать не удастся… Но если мы явимся к демону, хотя бы и с повинной, он все равно велит нас удавить, а потом отправит наши головы в горшках с солью в Ванетинию. А может, просто ничего не делать? Тихонько исполнять обязанности при его священстве?.. До весны продержимся, а там…

— Что — там?

— Дороги откроются. Дорога — это судьба, как говаривал тот же Мерк Новый.

— Ну и куда ведет твоя дорога? Оркам в лапы. Эти сожрут тебя, толстяк, и даже не подумают засаливать голову. И даже если нам посчастливится пробраться в Империю, там бы станем преступниками, предателями и Гилфинг весть, какими злодеями.

— Дунт, ты болван. Едва откроются перевалы, мы свалим в Энмар, и там — весь Мир перед нами. А в Империи о нас и не вспомнят. Нас уже списали, понимаешь?

— Понимаю.

Ингви надоело, к тому же кто-нибудь из здешних клириков мог застать его за подслушиванием. Король толкнул дверь, она была не заперта.

Два монаха изумленно воззрились на вошедших.

— А… э… — первым пришел в себя Тонвер. — А! Мастер Воробей?

— Можете звать меня «ваше величество», — кивнул Ингви, — здесь меня все так зовут.

Несколько минут тянулось молчание. Наконец толстяк Тонвер пролепетал:

— Ваше… величество…

— Именно, — кивнул Ингви. — Итак? Ну, давайте, отцы, выкладывайте. Я достаточно долго простоял под дверью и слышал, что вы собирались обратиться с повинной к королю-демону.

— А потом передумали, — злорадно вставила Ннаонна.

— И тем не менее, — подхватил Ингви, — я здесь и готов выслушать. Если гора не идет к блаженному Мерку, блаженный Мерк идет к горе.

— Да чего тут говорить, — буркнул Дунт. — Нас попросту подставили, когда поручили это дельце.