Ноздря в ноздрю - Дик & Феликс Фрэнсис

—  Но эти шарики недостаточно велики, чтобы использовать их для контрабанды наркотиков, — за­метил Бернард. — В лошадях или в ком-то еще.

—  Мне говорили, что Питер Комаров завозит ло­шадей большими транспортными самолетами, — сказал я. — Сколько лошадей может войти в такой самолет?

—  Я попробую это выяснить. — Тоби поднялся с дивана и вышел из гостиной.

—  Мы можем предположить, что в каждой лоша­ди будет по три шара, — указал я.

—  Только в кобылах, — уточнила Каролина.

—   Верно. Но, скорее всего, он импортирует ис­ключительно кобыл.

Вернулся Тоби.

—   Как мне сказали в компании, которая занима­ется перевозкой лошадей из аэропортов Гатуик и Лутон, в большой транспортный самолет вмещается до восьмидесяти лошадей.

—  Уф, — вырвалось у меня. — Большой табун.

—  Восемьдесят умножить на три, — сказала Ка­ролина. — Двести сорок шаров. Это много?

Со школы я помнил, что объем сферы равен че­тырем третьим, помноженным на пи и радиус в ку­бе. Диаметр шара составлял порядка четырех санти­метров. Я быстренько все перемножил. Получилось, что при объеме шара в тридцать кубических санти­метров объем всей партии составлял семь тысяч две­сти кубических сантиметров.

—  Чуть больше семи литров.

—  Мне как-то непривычно иметь дело с литра­ми, — заметил Бернард.

Я произвел в уме еще один несложный расчет.

—   Этого достаточно, чтобы наполнить двена­дцать пинтовых[43] кружек пива. Еще и останется.

—  И сколько будет стоить партия кокаина такого объема? — спросил Бернард.

—  Я понятия не имею, какова стоимость кокаи­на, — ответил я.

—   Полагаю, об этом можно узнать в Интерне­те. — Тоби вновь встал. — Пойду спрошу у Гугла. — И вышел из гостиной.

Мы сидели, дожидаясь его. Я пил чай, Бернард уже взялся за четвертое печенье.

Тоби вернулся.

—  Согласно Интернету кокаин идет по сорок фунтов за грамм.

—  И сколько граммов кокаина в пинтовой круж­ке? — спросил Бернард, как раз дожевавший пече­нье.

Я рассмеялся.

—  От всей этой математики у меня плавятся моз­ги. Если бы мы говорили о воде, то в каждом литре была бы тысяча граммов. То есть всего семь тысяч граммов. Но я не знаю, порошок кокаина тяжелее воды или легче. Он плавает?

—  Едва ли он сильно отличается по весу, — предположил Бернард. — Пусть будет семь тысяч граммов. Умножаем на сорок и получаем двести во­семьдесят тысяч фунтов. Неплохо. Но не так и мно­го, учитывая все риски.

—  Но речь идет о чистом кокаине, —- напомнила Каролина. — А на продажу он поступает в смеси с питьевой содой, порошком витамина С или даже с сахарной пудрой. В кокаине, который продается на улицах, балласта от одной трети до трех четвертей.

Я в изумлении уставился на нее. Она улыбну­лась.

—  У меня был бойфренд-наркоман. Наш роман длился неделю или две, пока я не узнала о его дур­ной привычке. Но потом мы какое-то время остава­лись друзьями, и он многое рассказывал о покупке кокса, как он его называл. В разовой дозе чистого кокаина пятьдесят миллиграммов. То есть из грамма можно сделать двадцать разовых доз. Получается, что семь литров кокаина, которые доставляет один большой транспортный самолет, стоят гораздо доро­же двухсот восьмидесяти тысяч. А сколько транс­портов прибывает в Англию в год?

—   Плюс, конечно, прибыль от продажи лоша­дей, — добавил я.

—  Если она есть, — покачал головой Тоби. — Комаров должен покупать их в Южной Америке и оплачивать перевозку. Не думаю, что прибыль вели­ка. Разве что в Аргентине лошади очень дешевы.

—  Как это можно узнать? — спросил я.

Тоби опять вышел, и я подумал, что он каким-то образом попытается найти ответ на мой вопрос, но он вернулся с книгой. Большой толстой книгой в обложке.

—   Это каталог лошадей, выставленных на прода­жу на аукционе в Ньюмаркете в прошлом октябре, когда я купил лошадь у Комарова. Я подумал, что стоит посмотреть, что о ней сказано. — Он начал пролистывать каталог. — Ага. Тут написано, что она выставлена на продажу компанией «Хос импорт, лтд». Но я знаю, что это лошадь Комарова. Он там был. Потом поздравил меня с покупкой.

—  То есть ты говорил с этим человеком? — обес­покоилась Салли. — Он знает, кто ты?

—  Не думаю.

—  Я надеюсь, что не знает. Учитывая, что он пы­тался убить твоего брата... — Она посмотрела на ме­ня. — Не следовало тебе сюда приезжать. — И я по­нял: Салли наконец-то поверила, что мне грозит опасность, а следовательно, и ей самой, и ее семье.

На самом деле Тоби был моим сводным братом. У нас была одна мать, но я появился на свет, когда она второй раз вышла замуж. Отцом Тоби был бух­галтер, умерший от почечной недостаточности, ко­гда мальчику едва исполнилось два года. Вот и фа­милия у Тоби была не Мортон, а Чеймберс.

—  Комаров не может знать, что Тоби мой брат, — ответил ей я.

—  Надеюсь, ты прав.

Я тоже на это надеялся.

Глава 19

Большую часть вечера Тоби провел, страница за страницей просматривая аукционный каталог. Из полутора тысяч лошадей шестьдесят восемь принад­лежали «Хос импорт», и все они были кобылами, как уже давшими потомство, так и еще не рожав­шими.

Этот аукцион был один из одиннадцати, ежегод­но проводившихся в Ньюмаркете. Такие же крупные аукционы проводились в Донкастере. А еще и в Ир­ландии, да и вообще по всему миру. Лошадей поку­пали и безо всяких аукционов, по предварительным заказам. Мировая торговля лошадьми процветала. Сотни и сотни транспортных самолетов с ними ле­тали по всему миру, принося миллионы.

Пока Тоби изучал каталог, мы с Каролиной си­дели перед компьютером и разбирались с «Хос им­порт, лтд.» на сайте «Компанис хаус». Как выяс­нилось, «Хос импорт» — английская компания, до­чернее предприятие голландской. Годовой оборот компании составлял десятки миллионов фунтов, но, похоже, «Хос импорт» имела обязательства перед материнской компанией, равные всей получаемой прибыли, соответственно, прибыль равнялась нулю, и в Англии «Хос импорт» налогов не платила. Я не знал, как много лошадей продавала она ежегодно, но если каждая продавалась, как говорил Тоби, по разумной цене, получалось, что их количество выра­жалось четырехзначным числом. Конечно же, воз­никал вопрос, у всех ли была матка и все ли прибы­вали в Соединенное Королевство с тремя наполнен­ными наркотиками шарами. И мы говорили только о лошадях, доставленных в Англию. Я точно знал, что он поставлял лошадей в Соединенные Штаты, и подозревал, что в родную ему Россию тоже, хотя бы в свой клуб поло. Куда еще, оставалось только дога­дываться. Да и хватило бы для этого кобыл во всей Южной Америке?

Я попытался найти материнскую компанию че­рез голландский сектор Интернета, но без особого успеха. Но практически не сомневался, что у гол­ландской компании будет своя материнская компа­ния, и так далее, а матриарх всех этих компаний окажется в какой-нибудь офшорной зоне, скажем, на Антильских островах, где корпорациям нет нуж­ды платить налоги. Бернард перед отъездом в Лон­дон произнес короткую, но интересную речь.

— Одна из главных проблем для торговцев нар­котиками — что делать с огромным количеством на­личных денег. Сегодня правительства поумнели и активно используют методы борьбы с их отмывани­ем. Вы знаете, как сложно открыть банковский счет? Потому что банкиров интересует не только кто вы, но и доказательства того, что средства на ваших счетах получены легальным путем и с них выплаче­ны все налоги. В наши дни нет никакой возможно­сти покупать за наличные что-то дорогое, скажем, автомобили или дома. Даже букмекеры больше не принимают больших ставок наличными и, уж ко­нечно, не будут рассчитываться с вами купюрами, если вы выиграете. Деньги поступят или на банков­ский счет, или на кредитную карточку. Так что на­личные — проблема. Конечно, если речь идет не о нескольких сотнях или даже тысячах фунтов. Такие деньги потратить легко. Но если этой наличности миллионы? Вы не можете купить роскошную яхту для средиземноморских круизов, выложив на стол чемоданы денег. Продавец ваши деньги не возьмет. Потому что столкнется с той же проблемой.

—  А нельзя отвезти эти чемоданы на Каймановы острова или куда-то еще и там положить на банков­ский счет? — спросил я.

—  Никогда, — отчеканил он. — Открыть банков­ский счет на Каймановых островах еще сложнее, чем здесь. Они выполняют все правила, установлен­ные как Соединенными Штатами, так и Европей­ским Союзом.

— Но я думал, что эти острова — офшорная зо­на, которая используется для ухода от налогов. И как на это смотрят Штаты и Европа?

—  Если офшорная зона не выполняет определен­ных правил, США запрещают своим гражданам бы­вать там. Как, например, на Кубе. Каймановы ост­рова живут за счет туристической индустрии, и практически все туристы — из Соединенных Шта­тов, большинство прибывает на круизных лайнерах.