Адамант Хенны - Ник Перумов

Миг, один-единственный миг смотрел хоббит на лежавшего подле Эовин человека. А затем неведомая Сила легко, словно пушинку, отшвырнула хоббита прочь…

Он пришёл в себя. Рот был полон крови, из полуослепших глаз градом катились слёзы, руки, словно обретя собственную жизнь, судорожно шарили по траве.

Всполошившиеся гномы долго приводили его в чувство, пустив в ход последние капли тщательно сберегавшегося вина.

– О-она там, – кое-как выдавил наконец хоббит, когда к нему вернулась способность видеть, слышать и мыслить. – Я нашёл её. Но там есть и ещё кое-кто… какой-то… я не знаю… дух… дух во плоти… очень, очень сильный… я склонился над ним… пытался разглядеть лицо… не смог… одна темнота… мрак, и ничего больше… лица нет, понимаете, совсем, совершенно нет!

Остолбеневшие гномы слушали его в молчании. Рагнур же лишь удивлённо крутил головой, не понимая ни единого слова.

– Волшебник?.. Чародей среди рабов? Что за чепуха? – пробурчал Торин себе под нос. – Откуда ему там взяться?..

– Спроси лучше, откуда ему вообще взяться в Средиземье? – Фолко яростно тёр воспалённые, слезящиеся глаза. – Время магов закончилось! Давно! Олмер… убит! Его нелюдь смыта волнами Великого моря!

– Саруман… – осторожно предположил Малыш.

– Ну да, конечно же, Саруман, – саркастически хмыкнул хоббит. – Если только Варда вдруг смилостивилась и вернула ему первоначальный облик!.. Не говори ерунды…

– Эльф? – вопросительно взглянул Торин.

– Ох, да не знаю я! – Фолко откинулся на спину, закрывая лицо ладонями. – Говорю ж вам – ничего нельзя было ни разглядеть, ни понять…

– Вот и ещё одно на нашу голову! – сплюнул Малыш. – И за что только нас так возлюбил Великий Дьюрин?..

– Не иначе как твоя тяга к пиву тому причиной, – мрачно пошутил Торин. – Но что толку вопрошать Праотца? Быть может, в Мории он бы ещё и снизошёл до ответа, а тут… слишком далеко до наших корней. Так что давай забудем о Дьюрине! По крайней мере до тех пор, пока не вернёмся на Север…

– Ничего не понял из ваших речей, ну да ладно, – усмехнулся кхандец. – Скажите лучше, что делать дальше? Фолко нашёл девушку – и теперь?

– Теперь придётся снова лезть в лагерь, – проворчал Торин. – Как иначе её выручить?

– А может, обменять её у харадримов на этого жирного тысячника? – предложил Рагнур.

– Тебе лучше знать, пойдут они на такую сделку или нет, – пожал плечами Фолко.

– Может, и пойдут… только потом всё равно из кожи вон вылезут, чтобы стереть нас с лица земли, – пробормотал кхандец. – Шансов, конечно, мало… – Он погрузился в размышления, что-то бормоча себе под нос.

Суета в лагере тем временем стихала.

– Сейчас они хватятся сего борова… и нам, боюсь, придётся улепётывать без оглядки, – заметил Фолко.

– Да, надо уходить, – спохватился Рагнур. – Поднимайтесь, поднимайтесь! Пока они ещё не спустили собак…

– А этого? – Малыш с самым что ни на есть кровожадным видом потянулся к кинжалу. Пленник затрепетал.

– Оставим тут. Не позже утра его отыщут, – ответил Фолко, торопливо собирая нехитрый походный скарб. – Лишнюю кровь на себя брать…

– И то верно, – одобрил Торин. – Мы ж не головорезы…

Четыре облачённые в плащи фигуры скрылись во мраке. Связанный тхеремский тысячник остался на земле, с трудом веря в собственное спасение.

Над всем Средиземьем застыла ночь. Застыла в тревожном ожидании – что-то принесёт с собою рассвет?

АВГУСТ, 13, НОЧЬ

Всё время, пока Фолко, Торин и Малыш путешествовали от Хорнбурга до Умбара и далее, пока собирался флот Морского народа и вершились остальные события, берегом сперва Минхириата, а потом Белфаласа пробиралась странная пара – неуклюжий толстый всадник в сопровождении свирепого пса. Точно безумные, они обшаривали каждый фут берега, питаясь тем, что добывали скудной прибрежной охотой и рыбалкой.

Сборщик податей Миллог и осиротевший пёс искали труп Серого.

Глава III

АВГУСТ, 13, РАННЕЕ УТРО, СЕВЕРО-ВОСТОЧНЫЕ ПОДСТУПЫ К МОРДОРУ

В эту ночь горбуну по имени Санделло не спалось. Взглянув на его лицо, пожалуй, кто-нибудь мог бы сказать, что старого мечника до самого рассвета мучили кошмары. Глаза воина ввалились, окружённые синеватыми кругами. Проснувшись, он долго сидел, приходя в себя.

Позади лежал длинный путь. Впереди вздымались скалы Мордора – громадные, чёрные, грозные. Цепи хребтов закрывали от Санделло вершину Ородруина, но великая гора не дремала – над вершинами в небо уходила тонкая струйка чёрного дыма. Прищурившись, горбун несколько мгновений смотрел туда, на юго-запад, а потом его рука неожиданно потянулась к небольшому серому кошелю-зепи, что висел на поясе. Расстегнув стягивавший его ремешок, Санделло натянул перчатку и осторожно запустил пальцы внутрь.

Горбун осторожно извлёк на свет сперва тонкую чёрную цепочку, а затем – и висевшее на ней кольцо тусклого жёлтого металла. Щека Санделло дёрнулась – то ли презрительно, то ли негодующе.

– Ищи, – негромко произнёс он, давая кольцу свободно повиснуть на чёрной цепочке.

Несколько мгновений ничего не происходило, и на лице горбуна уже начало появляться выражение привычного разочарования, когда кольцо неожиданно дрогнуло и цепочка отклонилась от вертикали. Удивительный компас указывал на юг.

АВГУСТ, 13, УТРО, ЮЖНЫЕ РУБЕЖИ ХАРАДА

Если за отрядом Фолко погоня и была выслана, то впустую. Четверо спутников благополучно укрылись в зарослях на границе степи и леса. Лагерь остался на юго-востоке.

– Будем считать, что оторвались, – резюмировал Торин, обозревая окрестности.

– Оторваться-то оторвались, да только, думаю, не потому, что бегаем быстро, – усмехнулся с вершины дерева Малыш. – Гляньте-ка во-он туда!

Маленький Гном не поленился вскарабкаться повыше.

– Ну и что там? – нетерпеливо осведомился Торин.

– Влезай – и сам всё увидишь!

Приглашению Малыша немедленно последовал Фолко.

С вершины степь просматривалась далеко на юг и восток. Вот он, лагерь, вот чёрные росчерки рвов, валы и всё прочее… Скопище каких-то странных телег о шести здоровенных – в человеческий рост – колёсах каждая (это уже на пределе зрения)… выходящие из ворот лагеря колонны невольников…

– Не туда, не туда! – прошипел Малыш, удобно устроившийся в развилке пятью футами ниже. – Дальше, дальше!

Взгляд хоббита скользнул к самому горизонту. Там всё было черным-черно. Солнечные лучи оказались бессильны проникнуть сквозь плотную завесу. Дым стоял настоящей стеной, и в высоту эта стена достигала многих сотен футов, если судить по горной цепи, уходившей прямо в чёрную завесу. Возле самой земли время от времени мелькали алые и жёлтые искорки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});