Эсхато. Бешеные - Даниил Корнаков

которое она бы очень хотела посетить, и которое видела лишь однажды на картинке того журнала, который она потеряла в лесу, когда на нее с отцом напали волки. Речь, конечно же, шла об океане. Она не могла себе представить каково это, когда такое количество воды скоплено в одном месте и ее настолько много, что не видно ни конца, ни края. В голове не укладывалось. Да, если бы удалось превратиться в соловья, то она определенно полетела к океану.

Совсем не то, что наш маленький ручеек в лесу…

При мысли о воде захотелось пить. Саша пошарила рукой в рюкзаке, нащупала пластиковую бутылку, а потом пила много и долго, и все из-за какой-то необъяснимой жажды, вдруг вселившуюся в нее. Когда она осушила почти половину полутора литровой бутылки, то поняла, какую глупость совершает.

Родника, из которого ты пила все эти годы рядом больше недоступен.

Саша нащупала в рюкзаке еще точно такую же бутылку в полтора литра и одну маленькую, обе были заполненные до краев.

Саша внезапно почувствовала внутри себя огромную пустоту: никогда в своей жизни она не чувствовала себя так одиноко как сейчас. Рядом всегда был папа, подсказывающий, что нужно делать. А теперь только она и рюкзак с незначительным запасом пищи, воды.

Может вернуться? мелькнула мысль. Неужто они способны и меня убить? Не хватило ли им сегодня крови?

Но лишь при одной только мысли о том, что она приблизится близко к этим людям, ко всем тем, кто безжалостно убивали дядю Виктора, Петра Васильевича, и папу…

Нет.

А как же Адам? А тетя Юля? Вдруг я смогу им как-то помочь?

Брось, тебе всего-навсего двенадцать. Что ты сделаешь против людей, стреляющих из настоящих ружей? Адам не маленький, он храбрый парень и сможет постоять за себя и за свою маму.

Да, он такой…

Саша нащупала в кармане нож, тот самый, что так хотела получить от папы. Из памяти совсем вылетело, что получила она его несколько дней назад прямо из рук Дениса, когда тот поставил на ноги папу. Кожаная рукоятка была приятна на ощупь, лезвие чистое и острое. Нож, словно влитой, удобно сидел в ее руке.

Она взглянула на небо, где стая перелетных птиц летела клином в сторону гор. Саша припомнила, как отец в своё время рассказывал ей, что все птицы осенью улетают зимовать на юг.

Почему-то ей захотелось идти туда, куда летела эта стая…

Ближе к вечеру пошел снег.

Не к добру, подумала Саша.

Когда первые снежинки коснулись ее лица, она находилась в центре большого пустыря, где ветки маленьких кустарников давно освободились от листвы и выглядели как длинные, когти неведомого монстра, торчавшие прямо из земли.

Она шла целый день, ноги уже невыносимо устали. Саша преодолевала куда более длинные расстояния, чем сегодня, когда выбиралась на вылазки при этом не уставая, но нынешний день вкупе с пережитыми эмоциями высосал из нее все прежние силы. Озябшие руки она давно спрятала в рукавах куртки, пытаясь хоть как-то спастись от холода.

Пока солнце не опустилось, надо отыскать место где переночевать.

Дойдя до опушки леса, она обернулась, чтобы окинуть взглядом пустырь, который она перешла: застывший, словно гигантский великан наступил на часть леса, оставив в качестве следа ничего кроме жалких кустиков и пустыря состоящей из массы пожелтевших листьев и грязи.

Вдалеке в небе снова показался клин птиц, летящих вдоль ее маршрута.

Значит, я по-прежнему на верном пути.

Захотелось увидеть то самое озеро, о котором рассказывал дядя Виктор в прошлую ночь, когда выкладывал ей с отцом свой план. По словам Виктора, до озера было идти еще очень далеко, почти несколько дней. Саша пораздумала, хватит ли ее скудных запасов, чтобы добраться до туда живой? Все это казалось каким-то нереальным, невыполнимым.

Прежде всего надо решить, где я заночую.

Удалось развести огонь с помощью можжевельника, как они это часто делали с папой вовремя разведки. Провозиться пришлось дольше обычного, и только к вечеру пламя удалось раздуть до махонького костра, способного согреть разве что ладони. Сухих веток в округе было слишком мало из-за по-прежнему падающего снега, так что пришлось немного повозиться и отыскать всего с десяток за почти целый час.

Стало холоднее обычного, но еще терпимо. Огонь с горем пополам спасал, но надежды согреть все тело не было никакой, пришлось укутаться как можно глубже в одежду и накинуть на себя старый плащ, что она успела прихватить еще в хижине.

К несчастью для Саши в рюкзаке она нашла только шесть полосок вяленого мяса и ту самую консервированную ветчину, что так хотела съесть. Она бы так и сделала прямо сейчас, но здравый смысл подсказал, что эту банку лучше поберечь до финишной прямой…

…если она вообще будет…

Пришлось обойтись одной полоской мяса, которую она подогрела на огне, и тремя глотками воды. При таком скудном запасе пищи ей вдруг вспомнилось все то мясо, что привез в грузовиках убийца Виктора. Она представила, как все сейчас набивают себе брюхо олениной и рыбой, радуются и смеются оттого, что вероятность пережить эту зиму выросла в разы.

Но какой ценой…

Ненависть, злоба, гнев, все эти чувства скопились внутри Саши, и совсем немного согрели. Она хотела, чтобы они все разом подавились, схватились за горло пытаясь вдохнуть капельку уже привычного им воздуха, а затем упасть замертво, с выпученными глазами и синими лицами мордой в землю. Да, это было бы прекрасно. В особенности этот чужак Гордей, и Лиза Гончарова. Этим двоим она мечтала не только подавиться, но еще и в это время упасть на что-нибудь острое прямо головой.

Саша, погрузившись в свои мысли, не заметила, как наступила ночь. Стало еще холоднее, чем обычно, а единственным клочком света был ее маленький костер, который становился все меньше и меньше.

Недалеко послышалось шуршание листьев, словно кто-то шел совсем рядом.

– Кто здесь? – Саша приподнялась и вытащила нож.

Позади же раздалось волчий вой, заставивший Сашу развернуться в другую сторону.

Одна лишь темнота вокруг, да и только. Свечение костра едва доставало до деревьев в округе. Внутри у Саши все перекосилось, руки начали трястись от холода и страха одновременно.

Может это кто-то из деревни? По-прежнему меня преследуют?!

– У меня нож, не подходи!

Тишина.

Вновь зашуршали листья, на этот раз совсем в другом месте. Пламя костра покачнулось, едва не погасло. Саша дергалась то в одну сторону, то в другую, словно ожидая что из-за темноты леса вот-вот выйдет