Мстительное сердце - Патриция Мэтьюз

Джейми вытянулся рядом. У Ханны слегка кружилась голова – и от вина, которым она запивала снедь, и от того, что его руки ласкали ее бедра, и от того, что она по-прежнему чувствовала решительное и вместе с тем приятное прикосновение его губ к своим губам. Но самое главное – ей было любопытно. Впервые в жизни лежала она с человеком почти ее возраста, человеком мужественным, в расцвете лет, человеком, не устоявшим перед ее чарами. На что это будет похоже? Может быть, его любовь уничтожит неудовлетворенность, живущую в ней?

Джейми не был таким искусным любовником, как Малкольм, но он более чем возмещал это молодостью и силой своего мускулистого тела. При этом он не был зверски груб, как Стрич и пьяный пират.

Джейми расшнуровал лиф платья и высвободил ее груди. Он целовал ее набухающие соски, а она вся трепетала и гладила его по волосам. И когда Джейми наконец овладел ею, Ханна застонала от наслаждения и выгнулась навстречу ему.

Он был нежен и нетороплив, а ее страсть все возрастала, и вот она уже забыла обо всем на свете. Только под конец он стал груб. Гортанным голосом он выкрикнул ее имя. В последний момент ее охватило ощущение горячего наслаждения; она содрогнулась, вскрикнула и замерла.

Но все же, когда она неподвижно лежала под ним, продолжая ощущать удивительное наслаждение, в глубине ее души зародилось сомнение. Ей опять показалось, что ее чего-то лишили. Она не чувствовала всепоглощающего восторга, которого так ожидала.

Ханна вздохнула. Наверное, она хочет чересчур многого. Бесс рассказывала ей, какое наслаждение приносят ласки, когда мужчина и женщина любят друг друга. Вероятно, вина коренится в ней самой. Она испытывала к Джейми нежность, но конечно, она его не любила. Невольно Ханна вспомнила предостережение Андре: «Если вы посвятите свою жизнь ненависти, а не любви, это будет так печально! Вы ведь созданы для любви».

Неужели она позволила ненависти к Эймосу Стричу и Сайласу Квинту изуродовать себя, выжечь из сердца любовь? Неужели она никогда не сможет полюбить никакого мужчину?

Джейми прервал ее размышления:

– Вы невеселы, Ханна? Вы словно бы… Я вам не понравился?

– Нет, Джейми, дорогой. – Протянув руку, Ханна погладила его по щеке. – Вы мне страшно понравились.

– Я так хотел вас, Ханна. Но я не намеревался набрасываться на вас подобным образом.

– Ничего страшного, Джейми, не волнуйтесь, – отозвалась она несколько рассеянно. Потом она улыбнулась и сказала легкомысленно: – В конце концов, Джейми, вы же не лишили меня девственности. Как вам известно, я была замужем.

На щеках его вспыхнул легкий румянец, и Ханне пришлось прикусить язычок. И она бодро проговорила:

– Уже поздно. Мне нужно возвращаться домой.

Джейми с готовностью согласился – почти с облегчением, как показалось Ханне.

Подобрав одеяло и прочие вещи, они направились назад, в «Малверн». Джейми спешился, чтобы открыть ворота выгона, затем, когда лошади прошли, закрыл их. На мгновение он задержался у стремени Ханны, глядя на нее.

– Мне трудно выразить словами, что для меня значит сегодняшний день, Ханна.

– Ну и не пытайтесь, – ответила она довольно дерзко, словно в нее вдруг вселился дух противоречия.

– А мы поедем кататься в конце недели?

– Если хотите. – Ханна пожала плечами. – Я езжу каждый, день в одно и то же время. – И она направила Черную Звезду к конюшне. Прежде чем въехать в дверь, Ханна оглянулась. Джейми все еще находился там, где она его оставила, и смотрел ей вслед.

В конюшне стояли бок о бок Джон и Дикки. Мальчик что-то оживленно рассказывал. Джон подошел и помог хозяйке сойти с седла, потом отвел коня в сторону, чтобы расседлать.

А Дикки сказал:

– Джон только что вернулся из Уильямсберга, м'леди. Там все только и говорят об этой новости. – О какой новости, Дикки? – рассеянно спросила Ханна.

– Тич, пират, и его шайка – их всех изловили или убили. Самого Черную Бороду убили! Это было на той неделе. Войска под командованием губернатора взяли на абордаж корабль Черной Бороды «Приключение». Когда Черную Бороду убили, его голову отделили от тела и повесили на бушприте губернаторского корабля!

– Какой ужас! – Ханна вздрогнула.

А из денника Черной Звезды донесся голос Джона:

– Вот и хорошо, что с этим пиратом наконец покончили. Это был не человек, а дьявольское отродье!

Не особенно заинтересованная новостями о смерти Черной Бороды, Ханна ушла. На полпути к дому шаги ее замедлились – она вспомнила свою последнюю ночь в «Чаше и роге» и огромную тушу пьяного пирата, взявшего ее насильно. Она смутно помнила, что это был один из людей Черной Бороды. «Будем надеяться, – подумала Ханна, – что это один из тех, кто был убит». Но поскольку имени его не знала, она, наверное, никогда не узнает и этого. Не ехать же ей рассматривать тела всех мертвых пиратов, чтобы увидеть именно того злодея, хотя она и ненавидит его всем своим существом.

Она опять вздрогнула и продолжила путь к дому.

– Я люблю вас, Ханна! – сказал Джейми после того, как немного утих восторг страсти.

Ханна в ответ пробормотала что-то невразумительное.

Через несколько минут, приведя свою одежду в порядок, он сел подле нее на одеяле. Ханна прислонилась к стволу дерева и мечтательно смотрела на реку.

– Ханна!

– Да, Джейми?

– Я хочу вас в жены.

Она обратила к нему лицо, поскольку не была уверена, что правильно расслышала его слова.

– Что вы сказали?

– Я хочу, чтобы вы стали моей женой! – Он внимательно смотрел на нее. – Я люблю вас.

– Очень мило, дорогой. – Ханна не знала, смеяться ей или сердиться. – И я не сомневаюсь, что вы полагаете, будто любите меня…

– Я не полагаю – я знаю!

– А может быть, вы влюблены в «Малверн»? – спросила она, поддразнивая его.

На лице его появилось оскорбленное выражение.

– Это нехорошо, Ханна. Вы знаете, что это не так!

– Правда? – Она выпрямилась. – Джейми, я польщена вашим предложением, но, видите ли, выйти за нас я не могу.

– Почему же? – спросил он почти угрожающе.

– Потому что я не люблю вас, – вздохнув, ответила Ханна.

– Со временем вы полюбите меня!

Ханна покачала головой:

– Нет, Джейми. Я не выйду за вас. Если то, что произошло между нами, обнадежило вас в этом отношении, мне очень жаль.

– Вы же не любили Малкольма Вернера, но все-таки стали его женой!

– Что дает вам основание полагать, будто я его не любила?

– Да как вы могли любить его? – Джейми презрительно махнул рукой. – Человека настолько старого, что он годился вам в дедушки!

Ханна, не задумываясь, ударила его по щеке.

– Как вы смеете, сэр! Говорить такое о человеке, которого уже нет!