Убить Первого. Том 4 (СИ) - Фаатович Иван "Wisenheim"

Но вдруг что-то легонько коснулось его затылка и сердце Эдвана пропустило удар. Он резко развернулся к стене, но вновь ничего не увидел. По спине пробежал холодок… и тут же отступил, когда уже знакомый голос снова прозвучал за спиной.

— Зачем так волноваться? Побереги себя для битвы, Буревестник, — слегка насмешливо произнёс Святой кот, как ни в чём не бывало запрыгнув на забор, ограждающий ближайшую тренировочную площадку. Барьер атры вокруг неё замерцал и ощутимо задрожал от напряжения, огибая крохотную кошачью фигуру. Несколько долгих мгновений Эдван напряженно следил за плёнкой, гадая, как скоро та лопнет или ударит старого кота, но вскоре барьер успокоился и застыл, всё так же огибая мастера Моря, но не причиняя ему никакого вреда.

— Что? У меня есть амулет пропуска, — хмыкнул старик и указал лапой на тонкую верёвочку на своей шее. На ней действительно болталась небольшая стальная пластина, покрытая сложной вязью крохотных магических символов. Точно такие же носили главные мастера начертания, чтобы проходить сквозь сложные защитные конструкции.

— Ничего, — шумно выдохнул Эдван, но полностью сдержать возмущение, конечно, не смог, — нашёл время, конечно… я думал всё, твари пробрались, а это…

Святой кот тихо фыркнул и просто улёгся поудобнее на заборе, великодушно проигнорировав ворчание Лаута. Он любил иной раз вот так немного поиграть с ничего не подозревающими младшими. Они всегда так забавно мечутся в поисках голоса. Не чувствуют, не понимают. Поэтому он попросту не мог ничего с собой поделать, да и не хотел, если быть честным. В конце концов, должны же быть у стариков свои причуды, верно?

Закончив браниться, Эдван вернул костяной меч в ножны, взглянул на Святого кота. Вот так вот глянешь со стороны — обычный, чуть крупный, кот. Старый, уставший, седой. Лежит себе на заборе и никого не трогает. Так сразу и не скажешь, что перед тобой великий мастер Моря, надежда всего Перевала Тысячи Гроз. Всё-таки, как бы Бранд не бравировал, уверяя, что и без мастеров Моря крепость сможет выдержать любую осаду, а с появлением кошачьего старейшины обстановка стала чуть-чуть спокойнее. Нет, она была всё такой же тревожной и напряженной, но… бойцы стали чувствовать себя немного увереннее перед лицом надвигающейся опасности. Исчезло чувство той обречённости и отчаянной злости, что витало между воинами Перевала ещё вчера.

Вновь взглянув на Святого кота, Эдван покачал головой и тяжело вздохнул. Он восхищался его поступком. Все видели, какие чувства обуревали кошек во время ухода. Ещё бы. Клан отправлялся в путь без своего старейшины. Без основателя, который был с ними всё время. Да и на самом Святом Коте этот уход сказался не лучшим образом. Он ещё больше осунулся и постарел, хотя казалось, куда уж дальше. А ещё рядом с ним поневоле всем становилось как-то тоскливо и грустно, поэтому большинство мастеров Перевала предпочитали со старейшиной не общаться. Вот и Эдвану стало грустно. И обидно.

Даже Святой кот оставил родной клан ради того, чтобы помочь ему и людям с Перевала. А Агнар… так и не пришёл. Умом Эдван понимал, что у Хранителя наверняка были какие-то важные причины. Понимал, что скорее всего его задержало что-то серьёзное, как понимали это и жители Перевала Тысячи Гроз. Понимали, но не могли принять. Как и прочие воины в крепости, Эдван чувствовал себя преданным.

— Винишь его? — спросил Святой кот, словно прочитав мысли Эдвана.

— Агнара?

— Кого ж ещё, — вздохнул кот, — у всех тут это на лице написано.

— Он должен был прийти. Обещал, — ответил Лаут, взглянув на чёрные тучи в небе.

— Не вини его. Неужели ты думаешь, что кроме малыша Мо не существует других угроз?

— Возможно, и существуют, — нехотя признал Эдван, — но разве они важнее нашей?

— Важнее. Какое слово сильное, — покачал головой Святой кот, — Хранитель Бури сейчас сражается в долине реки Лимай, помогая людям с Лазурного Пика отбиться от орды Кошмара. Вот и скажи мне, Эдван, чьи жизни по-твоему важнее, ваши, или их?

Лаут не ответил. Тяжело вздохнув, он лишь покачал головой, признавая свою неправоту и вновь повернулся к старейшине.

— И кто такой этот Кошмар? Разве у Лазурного Пика нет мастера Моря?

— Если малыш Мо — правая рука Первого, то старик Ши, или Кошмар, если по-прозвищу — левая. Один из самых старых живых последователей Первого. И твари у него в подчинении… под стать, — старый кот брезгливо поморщился, — поэтому людям с Лазурного Пика не выстоять в одиночку.

— А нам выстоять? — осторожно спросил Лаут.

— Шансы есть. Время покажет, — помолчав с минуту, ответил Святой кот.

— Время… — фыркнул Эдван, — почему ты вообще отослал свой клан прочь? Разве вместе у нас бы не было больше шансов?

— Нет. И владыка Перевала бы не позволил клану присоединиться. Время для совместной битвы ещё не пришло. Слишком велик страх. Его, и ваших сильнейших воинов. Боятся чужаков, боятся предательства. Даже меня тут терпят со скрипом. Да и мои дети такие же, чего уж тут…

— Тогда почему остался ты? — нахмурившись, спросил Эдван. Святой кот ответил не сразу. Привстал, сделал несколько шагов вперёд по забору. Посмотрел на небо и, подумав, повернулся к Эдвану и с тоской посмотрел тому прямо в глаза.

— Потому что моё время пришло. Я слишком стар, Эдван. Слишком. Я и так довольно долго откладывал… да… — моргнув, старик принялся что-то бормотать себе под нос, а глаза его на мгновение засветились золотистым, — и я должен убедиться, что этого… не случится раньше времени. Раньше времени…

С трудом разобрав бормотание Святого кота, Эдван моргнул и встрепенулся. Такой ответ запутал его ещё сильнее. Какое время пришло? Чего не должно случиться раньше положенного? Как вообще может умереть бессмертное существо?

— Старейшина, — Лаут махнул рукой перед глазами старого кота.

— А? — удивлённо моргнул тот, вынырнув из собственных мыслей.

— Разве ядро Моря не зовут ядром Бессмертия?

— Зовут. Но неужели ты думаешь, что мастера Моря могут жить вечно? — вопросом на вопрос ответил тот. Усмехнувшись, он потянулся и будто бы чуть оживился. В глазах появилась еле заметная искра интереса, а взгляд стал более осмысленным, цепким. Живым. Словно старый наставник вновь получил возможность поделиться знанием с молодым поколением. Ловко спрыгнув с забора, он неспешным шагом направился вдоль ограды, к опустевшему зданию школы и продолжил говорить, тоном живо напомнив Эдвану учителя из его прошлой жизни, — на это способны лишь сильнейшие из нас. Те, кто находится в одном шаге от обретения величайшего могущества. От Океана. Остальным же дарована, бесспорно, невероятно долгая жизнь. Но и она, увы, не вечна. Было бы правильнее назвать это ядром вознесения, или как-то в этом ключе. Лучше отражает суть, потому что лишь с прорывом на Море ты вырываешься из оков смертного тела. Становишься больше, чем разумом, запертом в оболочке из плоти…

— Получается, Первый…

— Первый? — переспросил Святой Кот, — Нет конечно! Разве ты не помнишь?

— Нет, — удивлённо покачал головой Эдван.

— Что ж, — вздохнул старейшина, — в очередной раз напомню тебе, что Первый до сих пор является Морем. Именно поэтому он давным-давно не участвовал в войнах лично. Для этого у него есть верные слуги. Те, кого он взрастил, кому дал силу. И кто сможет вместо него извести всех неугодных.

— Но… почему они ему подчиняются? — удивился Лаут, — как он может быть слабее собственных подчинённых?

— Когда это я сказал, что он слабее? — фыркнул Святой Кот, — напомни-ка мне, разве ты никогда не побеждал воинов выше тебя рангом?

— Понял, — кивнул Эдван, признавая собственную неправоту. Действительно. Ранг был показателем силы, но не всегда определял её. Должно быть, и с Первым было что-то подобное. Подумав об этом, Эдван невольно скривился. У него отчего-то вдруг разболелась голова.

— Сила Первого зиждется вовсе не на ранге. Он несёт в себе душу и ярость погибшего Хранителя Жизни, возродившуюся в теле, созданном из чистой атры великими мастерами прошлого. Его душа не проходила забытья, и язык Творца известен ему почти в совершенстве, а сила хранителя одной из основных стихий даруют голую мощь, сравнимую с сильнейшими мастерами Моря. Она же даёт и бессмертие. А контракты — власть над всяким, кому он даровал силу.