Ночь за контракт - Ирина Алешина

Она собиралась отпраздновать день рождения сына и отпраздновать первый юбилей в его жизни. Позавтракав вместе с Серёжей, Тамара уютно устроилась на кухне, взяла книгу Джека Лондона и, прихлёбывая с удовольствием ароматный кофе, открыла закладку.

Спустя несколько минут, Тамара обратила внимание, что щенок немецкой овчарки, навострив уши, поднялся с подстилки и насторожился. Что-то его неожиданно потревожило… Этого забавного щенка два месяца назад Серёже подарил Олег, а ему, в свою очередь, принёс ученик, занимающийся разведением немецких овчарок. На специальной подстилочке Рику было отведено место в небольшом переходе между кухней и прихожей. Тамара с сыном любили и баловали щенка. Сережа потихоньку от Тамары отдавал Рику часть своих обедов и подкармливал его вкусненьким. Обычно собака очень спокойная, ни разу до этого не тявкнув, поднялась на ноги и тихонько зарычала, а потом с визгом бросилась к входной двери. Тамара отодвинула штору и выглянула в окно. Она обомлела. Ноги мгновенно стали ватными, а в коленях появилась дрожь… Через кирпичный забор перелезал тот самый телохранитель, который повернулся им вслед. Он ловко спрыгнул с забора на снег, открыл щеколду и в ворота неторопливо вошёл Леонид Павлович.

Тамара в ужасе заметалась по кухне. Затем она схватила в охапку сына, подскочила к кухонному пеналу, вытащила из нижнего отделения здоровую коробку с соковыжималкой и запихнула на это место Серёжу.

– Сиди, сынок, тихо, не шевелись и не вылезай, пока я тебя сама отсюда не вытащу, – приказала Серёже, чмокнув его быстро в лоб, потом закрыла дверцу пенала и приставила к ней коробку с соковыжималкой.

Тут же раздался звонок, а затем стук в дверь прихожей.

– Да, входите, открыто, – крикнула Тамара, и плохо скрывая волнение, на подкосившихся ногах подошла к двери, а Рик, виляя хвостом, неожиданно первый раз в жизни громко тявкнул.

Глава 26 Ты кто киллер?

Открылась дверь и в прихожую неторопливо вплыл Леонид Павлович. Одного взгляда брошенного на него было достаточно, чтобы заметить, что он изменился за эти годы… Это был уже не выхоленный олигарх, любовницей которого она была почти два года. Перед ней стоял сильно похудевший, осунувшийся, с потухшими глазами на усталом лице пожилой человек. И, хотя вокруг его умных глаз появилась сеточка глубоких морщинок, которых раньше не было, он всё ещё продолжал смотреться, как зрелый мужчина с шармом. Как и прежде, Леонид Павлович был облачён в супердорогую одежду и до неё донёсся приятный запах его дорогого парфюма. Рик бросился к нему, радостно завизжал, и стал ласкаться у его ног.

Леонид Павлович несколько мгновений тоже откровенно рассматривал Тамару, отмечая в её внешности происшедшие перемены.

– Здравствуй, Тамара! Вот уж кого не ожидал встретить в этом месте, так это тебя… А почему убежала от меня? – спросил он с горечью.

Тамара в ответ опустила голову и молчала…

– Ну, чего ты молчишь? А, Тамара?

– Добрый день, Леонид Павлович, – выдавила она из себя.

– И это всё? Неужели я сделался таким неприятным, что даже не захотела остановиться и поговорить, – он поджал губы.– А ведь мы не виделись почти шесть лет…

Изо всех сил стараясь унять сильное волнение, она, наконец, нашла, что ответить:

– Я не сразу вас узнала, а когда обернулась, вы уже слишком далеко отошли… и я не стала кричать. У монастыря это не принято, монахи делают за это замечания.

– Это правда? – он заглянул в её глаза. – Не узнала меня? Ну, да… Наверное, ты права. Узнать меня сейчас сложно. —Он тяжело вздохнул.– Сегодня как раз год, с тех пор как у меня случилась трагедия …В Германии водитель, который возил меня двадцать с лишним лет, на опасном повороте в горах Гарц пошёл на обгон, но не справился.… Произошла ужасная катастрофа! Погиб он, моя жена, сын и его невеста, а я еле уцелел. Потом полгода лечился в клинике, там по косточкам собрали меня. – В его голосе звучала глубоко запрятанная боль. Чуть помолчал и продолжил.– Невеста сына была в это время в положении, сейчас у меня мог быть внук или внучка. Пережил все тяжело… Только месяц назад стал двигаться без палочки. Вот какие у меня печальные новости. – Тяжело вздохнул и продолжил. – А ты выглядишь великолепно, совсем не изменилась, только вот цвет волос поменяла, но тебе даже так лучше.—Он замолчал, но Тамара почувствовала на себе пристальность его взгляда, в его глазах мелькнуло уже знакомое ей выражение, – тот особый, предназначенный противоположному полу взгляд: цепкий, обволакивающий, интригующий…

– А зачем в монастырь приехали? – А вы ведь раньше ни во что не верили, говорили « религия —это бред сивой кобылы», – не сдержавшись, мстительно упрекнула его Тамара.

Леонид Павлович внезапно смутился.

– Нет, не верил. Да и сейчас, не очень, но так принято… Приехал поговорить с настоятелем о своём житье-бытье и помянуть, как принято в православном мире своих близких, – с горечью произнёс он. – Я ведь русский человек, а если испокон веков это делается, почему я должен что-то менять? Я принимаю законы христианства, такие, какие они есть, хотя, сознаюсь, пока неспособен их понять. А ты почему живёшь в этой глуши? Почему уехала из Москвы и адрес никому не оставила? Скрылась от меня и не попрощалась…

Тамара сдержанно ответила.

– У меня в этом монастыре брат мой Валера, помните его? Теперь он иеромонах Кирилл. Решила рядом с ним поселиться. Он в монастыре, а я рядышком, он иногда ко мне приходит, – она уже пришла в себя и отвечала совершенно спокойно.

– Я в курсе, что твой брат в монахи подался. Грех свой после кражи ребёнка в монастыре замаливать решил… Кстати, а что за ребёнок был с тобой? Ты что, замуж вышла? Кто твой муж? Чем он занимается? – задавал один за другим вопросы. Спрашивал искренне, и она не услышала в них подвоха.

– Я замуж вышла… Мы с мужем здесь познакомились. Он обыкновенный учитель в школе. Сейчас его с сыном нет дома, погода стоит хорошая и они пошли погулять…

Тамара услышала шорох, доносившийся из кухни, но Леонид Павлович, поглощённый разговором, не обратил на это внимание.

– Хорошо, что дома нет никого… Поговорить спокойно можно. Ты счастлива с ним? А то возвращайся ко мне, я часто тебя вспоминаю… Вернёшься? – он придвинулся к ней, и в его глазах промелькнула мольба.

Тамара поняла, что он пришёл именно ради этого вопроса и очень надеялся услышать от неё «да». Хотя он говорил тихим и спокойным голосом, но глаза выдавали его волнение. Его рот – просил, а глаза – умоляли.

Ей стало не по себе. Сердце сжалось от жалости, а к горлу подступил комок. Она хорошо знала, что этому гордому и властному человеку, привыкшему полевать людьми, сейчас очень тяжело сделать первому шаг, и он знал, что она об этом прекрасно знает. «Может, согласиться? Вернуться? Рассказать ему о Серёже?» – промелькнула шальная мысль. Но вспомнив давний с ним разговор, когда он в ультимативной форме посоветовал ей выбираться из дерьма самостоятельно, и какие могли быть ужасные последствия, не приди им вовремя помощь, она быстро пришла в себя.

«Ты такой крутой, что со всеми тебе можно поступать, как заблагорассудится, а вот со мной пролетел фанерой…» Жалость и мысль о возвращении мгновенно улетучились…

Голос у неё не дрогнул, не отведя от него глаз, она твёрдо и чётко произнесла:

– Нет, Леонид Павлович, я к вам не вернусь. У меня хороший муж, ребёнок, и я не могу их оставить. Я люблю их настолько сильно, что не собираюсь менять свою жизнь…

Услышав от неё категорический отказ, он сразу как-то обмяк, а глаза мгновенно потухли.

– Обиделась, – сказал он разочарованно, – обиделась, вижу… Что на помощь в тот раз сразу не пришёл? В Нью-Йорке я был, когда ты позвонила, но моментально дал команду службе безопасности в Москве вытащить вас через денёк. Когда они приехали, вас уже освободили, а священник рассказал, что отец Сергий в этом деле помог… А ты подумала, что я тебя на съедение