Трансфер на тот свет - Лев Юрьевич Альтмарк

– Ты не очень-то похож на пушечное мясо!

– Ты тоже не очень похож на полицейского. Особенно на израильского. Хотя и служишь в израильской полиции…

Погоня за нами так и не обнаруживается. Вероятно, Габи потребовал от своего подопечного, прежде чем отправить сюда, основательно вызубрить план Нью-Йорка, не отвергая, как вариант, возможности побега на краденом автомобиле.

Минут через двадцать мы сбрасываем скорость и теперь едем в неплотном потоке, не нарушая правил и с интересом поглядывая по сторонам. С Восьмой авеню сразу за Медисон-сквер-гарден сворачиваем направо и едем по менее оживлённой Девятой авеню. А вскоре очередной поворот направо, и впереди за домами перед нами открываются тёмные воды Гудзонского залива.

– Теперь план будет такой, – чувствуется, Георгию очень нравится управлять автомобилем, и отсутствие современных компьютерных наворотов внутри салона нисколько его не угнетает. – Сейчас выедем на берег Гудзона, а здесь в это время да ещё в такую погоду наверняка никого нет. Немного переждём и отправимся на добычу денег. Ты ещё не забыл, что нам нужно арендовать ячейку в банке лет на семьдесят-восемьдесят? И всю необходимую сумму понадобится выложить сразу. Я очень не уверен, что местные банкиры согласятся ждать несколько десятилетий, чтобы получить свои законные бабки, и потребуют деньги вперёд. А когда ещё Габи сподобится оплатить долг…

– Ты хочешь сказать, что мы должны заняться обыкновенным грабежом?

Мой попутчик сперва вздрагивает, потом натужно смеётся. Я в его глазах апофеоз наивности:

– А сам-то ты этого не понял? Не трусь, нам с тобой ничего не угрожает. Чуть что-то пойдёт не так, у нас всегда в запасе опция моментально исчезнуть из этого гостеприимного дождливого городка, чтобы вернуться домой под палящее израильское солнце. Но «не так» у нас быть не должно. Мы уже сделали самое сложное – добыли то, что никто до нас добыть не мог. Теперь остались только детали. План города, как ты уже понял, я изучил заранее…

– Ты и сюда на берег ехал, заранее проложив маршрут?

– Естественно, – Георгий стучит себя пальцем по лбу. – План Нью-Йорка у меня здесь. Там же адреса банков, которые успешно доживут до наших дней. Ну и про запас пара-тройка ювелирных лавок, где нас ждут не дождутся кассовые аппараты с пачками зелёных американских купюр…

– Почему ты об этом раньше не сказал?

– Зачем? Что бы это изменило?

– Если у тебя всё продумано так детально, тогда не понимаю, для чего понадобился я?

– Так велел Габи. Я догадываюсь, что он мне тоже не сильно доверяет. Как и тебе… А вместе мы, по его мнению, будем грызться и ругаться, но задачу выполним более успешно. Подстрахуем, так сказать, друг друга.

Мне становится противно от его объяснений, и я, отвернувшись, молча гляжу в окно. При другом раскладе и в иной ситуации он, наверное, неплохой парень, этот Георгий, но что-то в нём всё равно не так. Червоточинка какая-то. Какими бы мы с ним близкими друзьями ни стали в будущем, я бы ему до конца не доверился. Не то что Штруделю. Впрочем, именно на это Габи и рассчитывает. Психолог, блин…

– Может, сумеем как-то обойтись без грабежа ювелирных лавок? – спрашиваю без особой надежды.

– Как? Где нам денег взять? У нас сейчас тридцать пять долларов, которые мы выгребли у сержанта, так на них мы только поужинать сможем. И то не уверен, что этих грошей хватит.

– Сколько времени ты тут пробыть собираешься?

– Думаешь, сейчас банки и ювелирные лавки ещё открыты? Посидим в машине до утра, потом по-быстрому дело сделаем и – до свиданья, Нью-Йорк. К шефу с подарками вернёмся…

Перспектива сидеть всю ночь в машине на берегу Гудзона, от которого несёт холодом и сыростью, что ощущается даже внутри салона, меня не радует. Но – ничего не поделаешь! – других вариантов нет. И в самом деле, в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит… А Габи нас? Мы для него даже не собаки…

На Гудзон Ривер Гринуэй – так называется этот прибрежный проспект – уже совсем темно. Мы припарковались на обочине у аккуратно подстриженного вечнозелёного газона и теперь сидим в тёмном салоне, глядим по сторонам. Старомодные рожковые фонари едва пробивают своим жёлтым светом сгустившиеся сумерки. Фары редких автомобилей, с шумом проносящихся мимо нас, почти не рассеивают густой маслянистый туман, как-то странно наплывающий на берег со стороны залива.

От нечего делать Георгий копается в бардачке кадиллака и обнаруживает там коробку с длинными тонкими папиросами. Курить такие, наверное, во все времена модно, но неудобно, да и табак там, как правило, не самого высшего качества. Спать ещё не хочется, но и заняться совершенно нечем. Папирос в коробке всего пять, так что до утра нам явно не хватит.

– Как думаешь, сколько нам Габи заплатит за работу? – задушевно спрашивает Георгий, сладко потягиваясь в своём кресле.

– А ты разве у него работаешь не на зарплате?

– Нет, конечно. Меня, как и тебя, он нанял для того, чтобы мы добыли материалы от Теслы. И всё. Потом свободен.

– А что он вообще за человек, этот Габи? – выпуская колечками синий папиросный дым, спрашиваю без особого интереса.

– Чёрт его знает! Какая-то тёмная личность. Говорит, что у него в подчинении якобы целый оборонный исследовательский комплекс. Он в нём руководитель. Но я не очень в это верю.

– Почему? А то место, где мы были? Вернее, где наши тела находятся сейчас?

Георгий усмехается и прикуривает новую папиросу:

– Этот медицинский центр принадлежит армии, а Габи всего лишь в приятельских отношениях с его командиром. Я их пару раз видел вместе.

– Для какой же конторы мы тогда стараемся? Что-то не сильно на армию похоже…

– Мне всё равно, лишь бы заплатили…

То, что он говорит сейчас, мне крайне неприятно, но и заставляет задуматься. Кто же он всё-таки – Габи? Перед ним стоит навытяжку моё полицейское начальство. Даже вроде бы независимый и никому ничем не обязанный Шауль Кимхи замирает перед ним, как кролик перед удавом. Захотел Габи его выгнать – выгнал, а потом поманил пальчиком – и Шауль тотчас примчался. А капитан Дрор – тот вообще стелется перед ним, как новобранец перед сержантом. Странно это всё, очень странно…

– Слушай, а Габи не говорил, для чего ему «лучи смерти» и бумаги из сейфа Теслы?

– Наверное, собирается кому-то продать. А для чего ещё? Но я об этом даже думать не хочу. Опасно в такие вещи лезть…

– Чтобы ты, грузин, чего-то мог испугаться? – смеюсь, а мне совсем не весело.

Георгий стреляет по мне неожиданно серьёзным взглядом и цедит сквозь