Блондинка в Париже - Наталия Станиславовна Левитина

А что мне оставалось делать? Я тянула время, так как не знала, что предпринять. И боялась, встретившись с Настей, не сдержаться и выложить карты на стол: обвинить подругу в убийстве. После этого пришлось бы сделать следующий шаг — сдать Настю полиции, присовокупив найденный «ниссан», свидетеля Алексея и Настин дневник.

А не жирно ли им будет получить всё сразу на блюдечке с голубой каёмочкой? Рожа-то ни у кого не треснет?

Как ни странно, мне совершенно не хотелось превращаться в добровольного помощника правоохранительных органов. Каждый должен заниматься своим делом. Пока Настю не обвинили в убийстве, я могу думать, что она — прежняя милая Настя. А все улики и доказательства — цепь невероятных совпадений…

На самом деле, моя подруга просидела всю ночь в квартире, поджидая гостью. Белый «ниссан» угнали со двора, но, случайно сбив на дороге Изабель, решили бросить автомобиль, где придётся.

Дневник? Но я даже не читала оригинального текста! Кто знает, что там написано. Возможно, книга «Наука ненависти» целиком придумала американкой Сьюзен Кросс. А то, что сюжет копирует историю Насти… Каких только совпадений не бывает!

Так, но что мне делать со свидетельством Алексея? Он видел, что из белого джипа выскочила, как он сказал, «толстуха с длинными каштановыми волосами»…

— Мадам? Мадам? — надо мной склонилась очаровательная стюардесса «Эйр Франс», предлагая напитки.

— Мерси, — сказала я и забрала заказ: два стакана воды и два стакана апельсинового сока.

Не пойму, откуда эта дикая жажда?

Через пять минут стюардессе пришлось вернуться. Лучше бы она сразу поставила около моего кресла пятилитровую бутыль с водой.

Объяснение словам Алексея я так и не нашла.

«Нет, надоело. Подумаю об этом, когда вернусь из Парижа», — в духе Скарлетт О’Хара сказала я себе.

И сразу начала думать о Борисе Лантье.

Благодаря напряжённым усилиям самолётных двигателей, расстояние между нами неумолимо сокращалось. Не знаю почему, но это меня радовало…

26. Цзиньлун называет имя

Полный рабочий день я провела в кабинете-аквариуме, наблюдая сквозь стеклянные стены за движением облаков над сверкающими башнями Дефанса. Нет, мы с Шарлоттой не медитировали, а вкалывали, как галерные рабы. Мы нашли друг друга — два трудоголика-перфекциониста, помешанных на достижении поставленных целей.

Хотя звание перфекционистки я уже утратила, когда потеряла сначала партию криозамораживателей, а потом — бронхофиброскопов. Настоящие отличницы ничего не теряют, у них всё идеально. Но я давно в деле и знаю: бизнес никогда не работает как часы, обязательно что-то случается.

А моя французская коллега именно этого и хотела — чтобы всё у неё работало безупречно, как швейцарские часы с турбийоном. Поэтому мы организовали два мозговых штурма и три совещания, в результате чего офисный народишко Шарлотты приобрёл приятный зелёный цвет.

Я подготовила для мадам список потенциальных и благонадёжных партнёров, а также написала для неё реферат об особенностях и правовых аспектах сотрудничества с российскими бизнесменами — и настоятельно потребовала ознакомиться с документом, а лучше — выучить его наизусть.

О том, что автор блестящего научного исследования сутки провалялась без сознания, а потом зафиндилила в неясном направлении партию дорогих японских бронхофиброскопов, я предпочла не распространяться…

В течение дня, туманно намекая Шарлотте на привлекательность её корпоративного сайта, я несколько раз спровоцировала коллегу на интимные признания. Слегка розовея, загадочно стреляя глазками, Шарлотта рассказала, что Борис Лантье, создатель сайта, хорош не только в дизайне и менеджменте. Она показала мне его фотографии.

— Шикарный, — вздохнула я.

— Красавчик, правда?

— Нет слов.

— Какие глаза, брови, губы, — выдохнула Шарлотта, и я увидела, как горячая волна прокатилась по её телу, заставляя содрогнуться. — От таких красавчиков обычно много и не ждёшь. А Борис меня удивил. Да он просто гений!

— Так вы уже спали? — изумилась я.

Лично я, планируя длительное сотрудничество с мужчиной, ни за что не стала бы добавлять к деловому блюду приправу в виде секса.

— Мы встречаемся два-три раза в месяц.

— Совмещаете приятное с полезным?

— Развиваем мой бизнес.

— Он не женат?

— У него есть постоянная подруга. Они уже давно вместе.

— И?

— Что — и?

— Это не создаёт определённой напряжённости?

— Не вижу здесь проблемы.

Она не видит здесь проблемы!

Настоящая француженка!

Я на секунду представила, что мой Вольдемарушка время от времени занимается сексом с какой-нибудь тощей красоткой, и едва не поперхнулась собственным гневом.

Убила бы обоих!

— Как же! — возразила я Шарлотте. — У Бориса есть давняя партнёрша — у нас это называется «гражданская жена». И тем не менее, он регулярно тра… спит с вами!

— Думаю, не только со мной. Он очень, очень сексуален, — мурлыкнула Шарлотта и едва не облизнулась, как сытая кошка.

Я бросила на красотку-француженку взгляд, полный скрытой ненависти. Она изящно изогнулась в кресле, переплетя длинные стройные (нет, худые!) ноги и мечтательно закатив глаза, — мысленно переживала самые яркие моменты…

Не то, чтобы я мечтала переспать с Борисом. Мне, блин, нельзя, я — преданная гражданская жена В. Константинова. Но почему от меня парижанин бегает, как нервная куропатка, а с Шарлоттой он, мерзавец, сразу же завалился в постель? Для меня у него не нашлось ни одного заинтересованного взгляда. А для моей нанимательницы он припас коллекцию изысканных наслаждений!

Где справедливость?

Но Борис не смог ей отказать, вдруг поняла я. Ведь ему наверняка хотелось подписать выгодный договор: создание сайта для крупной компании, поддержка, оптимизация — это гарантированный кусок хлеба на несколько лет. Шарлотта просто использовала обворожительного француза, она пристегнула его карабином к длинному поводку. А Борис продался за выгодный контракт.

Нет, я себя успокаиваю. Просто он недолюбливает блондинок.

Зачем я перекрасилась?!

***

Ближе к вечеру мы с Шарлоттой по французскому обычаю расцеловались в обе щёчки. Ничего не поделаешь, так принято. Рядом тут же выстроилась очередь из Шарлоттиных менеджеров-мужчин, желавших со мной попрощаться в такой же интимной манере. Но от них я ускользнула.

Вот ещё! Размечтались!

Вскоре такси высадило меня в девятом округе Парижа, неподалёку от Оперы. Где-то там я забронировала отель за ничтожную для моей нанимательницы сумму — триста двадцать евро в сутки. Если бы платила сама — задушилась бы от жадности. Отстегнуть столько за одну ночь!

Но так как все расходы лежали на Шарлотте, то я решила компенсировать вред, вновь нанесённый моему здоровью перелётом и сменой часовых поясов. Забронировала номер в пятизвёздочном отеле с мраморным шахматным полом и бархатными диванами в лаунже, хрустальными люстрами и огромными вазами цветов, расставленными через каждые три сантиметра.

Сейчас я планировала прошвырнуться по магазинам, а потом заглянуть в