Запрет на браки в Чосоне. Том 1 - Чхон Чжихе

– Таким и должен быть бой между мужчинами!

Одетый лишь в тонкий полупрозрачный белый халат без каких-либо защитных приспособлений Хон замер, но, несмотря на попытки остаться неподвижным, чувствовал, как его меч движется словно сам по себе. Дерзость, с которой Синвон попытался осквернить придворную даму, заставила его позабыть о всяком прощении и милосердии.

Под тусклым лунным светом его почти прозрачное одеяние затрепетало, а меч нацелился Синвону в грудь.

И вновь клинки столкнулись в яростном танце. Синвон отразил удар, направленный ему в грудь, и перешел к наступлению. Пошатнувшись, Хон взмахнул мечом, чтобы защититься, и отступил.

С каждым лязгом мечей Соран вздрагивала. Звуки был настолько жуткими, что по спине пробегала дрожь, но Соран ничего не оставалось, кроме как наблюдать за происходящим, зажав рот рукой.

Король Хон и Синвон уже несколько раз чудом избежали гибели. Казалось, еще чуть-чуть – и неверное движение приведет к смертельным ранам.

Если одному из них случится пасть от меча другого, то это будет невообразимой трагедией. На глаза Соран навернулись жгучие слезы.

В следующее мгновение сражающиеся взмыли в воздух и снова бросились друг на друга.

Один из них рухнул на землю.

Это был Синвон. На груди у него появился тонкий длинный порез. Рана казалась неглубокой, однако если король Хон обрушит на него свой меч, то…

«Это действительно конец».

Хон занес клинок, однако в следующее мгновение на него набросилась Соран. В руках она неуклюже сжимала деревянный меч. Она кое-чему научилась во время урока фехтования, который дал ей Синвон.

– Ты защищаешь его? – вскинулся Хон, чувствуя себя глубоко преданным, и пронзил девушку тяжелым взглядом. – Ты на стороне Синвона?

– Я стремлюсь защитить Ваше Величество, – ответила Соран голосом, который переполняли эмоции. – Я стремлюсь защитить Ваше Величество от самого себя. – Слезы наполнили ее глаза, затуманивая зрение. – Давайте вернемся в ваши покои. Разве сегодня мы не должны были возлечь друг с другом? – у Соран дрогнул голос, и Хон застыл, словно окаменев.

Возлечь? В это заявление было трудно поверить. «Неужели кто-то замыслил свести нас?» Внезапно все встало на свои места, и происходившие в последнее время странности получили объяснения. Главная придворная дама Чхве и Сечжан стояли в стороне, стыдливо склонив головы. Стало ясно: сегодняшние события были спланированы именно ими, причем на этот раз их план включал в себя Соран.

Лежавший на земле Синвон покорно прикрыл глаза.

– Ваше Величество, пойдемте со мной, – позвала Соран и повела короля в сторону Каннёнчжона. Синвон слышал только их затихающие шаги. Все было кончено.

Синвон избежал смерти от королевского меча, однако ему казалось, что он потерял гораздо больше, нежели жизнь. Его сердце словно разрывали на части свирепыми когтями.

В королевских покоях витал необычный запах и царил полумрак. Мягко мерцали свечи. Казалось, комната затаила дыхание в ожидании – словно и не было никакого переполоха, словно все еще оставался долг, который надлежит выполнить.

Соран села и быстро проглотила стоявшее перед ней вино. Потом, не говоря ни слова, легкими прикосновениями начала развязывать свой ханбок. Персиковое чогори распахнулось, обнажив белое нижнее белье под ним.

Не раздумывая, Хон подошел к Соран, обхватил за плечи и яростно поцеловал. Этот был дикий, безудержный поцелуй, резко отличавшийся от всех предыдущих. Казалось, Хон выплескивает в поцелуе весь гнев, который пробудил в нем Синвон.

Обычно игривая и строптивая, Соран на сей раз не оказывала ни малейшего сопротивления, полностью отдавая себя во власть Хона, который жаждал стереть преследующие его воспоминания о том, что случилось считаные минуты назад.

Он жаждал стереть из памяти образ Синвона, бессовестно поцеловавшего Соран, и забыть о предательстве, которое ощущалось как кинжал, вонзенный в спину.

Когда Хон на мгновение прервал поцелуй, глаза его горели безудержным огнем. Он грубо сорвал с Соран персиковое чогори, красиво украшенное тонкой вышивкой, и принялся за нижнее белье, которое от вложенной силы разорвалось, словно бумага. Тело Хона было похоже на столб пылающего красного пламени, а из глубины его существа неудержимо рвалось возбуждение. Он уже собирался наброситься на Соран, когда…

– Ах!

Залитое слезами лицо, плотно закрытые глаза и искусанные губы – казалось, Соран может разбиться вдребезги. Это зрелище резко отрезвило Хона.

«Что я творю?»

Хон осознал, что сжимает руки Соран – девушки, которая озаряла его жизнь лучезарной улыбкой. Девушки, которая за семь лет, прошедших после смерти госпожи Ан, стала самым близким ему человеком.

Что же он вытворяет с этой нежной девушкой, к которой всегда относился с великой осторожностью, опасаясь, что она упорхнет, словно бабочка?

Вновь обретя самообладание, Хон ослабил хватку и отпустил Соран. Там, где были его руки, расцветали красные следы. Необъяснимо сильное желание, захлестнувшее его минутой ранее, заставило его почувствовать себя кем-то другим. Однако гнев его еще не полностью рассеялся.

Внезапно повысив голос, Хон обратился к ожидающему снаружи Сечжану:

– Сечжан, отправляйся в Сансовон и попроси нефритовую королевскую печать.

Ошеломленный внезапным приказом, Сечжан спросил:

– Зачем вам вдруг понадобилась печать?

Хон ничего не ответил. Сердце Сечжана сжалось от страха, и он решил выполнить приказ без лишних вопросов.

Несколькими минутами позже Хон получил требуемое. Сверкающая золотая нефритовая печать была вещицей настолько ценной, что возглавляла королевские процессии, а для ее хранения был выделен отдельный кабинет. Держа в руках королевскую печать, Хон медленно подошел к Соран, которая по-прежнему стояла, опустив голову. Слезы текли по ее лицу.

– Не уходи от меня.

Он прижал королевскую печать к ее обнаженной груди.

В глазах Соран стояли слезы, когда она перевела взгляд на оставшуюся метку.

– Ни к кому не уходи.

Пусть даже после мытья метка побледнеет и исчезнет, но сейчас она жгла, словно клеймо.

– Служи королю.

Соран подняла глаза, и на лице ее отразилась глубокая обида. Ей было так больно, словно душу вывернули наизнанку.

– Не забывай, что ты принадлежишь королю.

Соран упала на постель и, уткнувшись в одеяло, на котором были вышиты уточки-мандаринки, беззвучно зарыдала. Хон больше не приближался к ней. Вскоре свеча погасла, и наступила бесконечная тьма.

Выйдя из королевских покоев следующим утром, Хон окинул главную придворную даму Чхве и Сечжана острым взглядом.

– Неужто прошлая отповедь вас не образумила?

Сечжан вздрогнул и сделал шаг назад.

– В прошлый раз Синвон спас тебя, но в этот – сделал только хуже.

Настроение короля оставалось мрачным, однако Сечжан не мог так просто допустить, чтобы Ли Синвона наказали.

– В случившемся есть наша вина… – Сечжан осторожно приблизился к королю Хону и спросил: – Ваше Величество, вы намерены разжаловать господина Ли Синвона?

Хон ответил не сразу. Мысль о