Фламандская петля - Наталья Николаевна Ильина

– Стасика помню отлично!

В отличие от тела, голова у Татьяны Викторовны работала на все сто и с памятью был полный порядок.

– Вот, – протянула она Диме фотографию, – это выпускной класс. Вот – Стасик. Видите, какой красавчик? И большой умница. Медалист!

О своем ученике женщина говорила с неподдельной гордостью.

– А с кем из класса он дружил, вы не помните?

Татьяна Викторовна покачала головой:

– Ни с кем особенно. Он все с мальчиком из параллельного «Б» класса вместе ходил. Не помню, как его звали. У нас два иностранных языка в школе – английский и немецкий. Как раз «Б» был «немецким» классом, а я учитель английского. Они и жили, кажется, в одном доме, если я ничего не путаю. А что случилось? Почему Стасиком полиция интересуется? Он ведь за границу уехал, кажется?

Дима стушевался. Сказать ей правду, что Стас погиб от передозировки, казалось совсем немыслимым. На ходу сочинив небылицу, он наплел что-то про друга, который пытается его разыскать, и – вы же никому не скажете, что я пользуюсь служебным положением? – он согласился помочь…

Успокоенная, бывшая учительница, ловко управляясь с громоздким креслом, заставила Диму выпить чашку чая с печеньем и все рассказывала, каким умным и талантливым был один из лучших ее учеников…

Узнать у директора школы, кто из «Б» класса был прописан в том же доме, что и Стас Стрельников, оказалось делом пяти минут. Теперь у лейтенанта было два имени: Глеб Свиридов и Антон Лапушкин. Дима почти не сомневался: один из этих двоих и есть тот самый хромой водитель зеленой «мазды». Вечером ему в гостиницу дозвонился Роман, и сомнений больше не осталось.

– Я, кажется, нашел того, кого ты хотел, – без приветствий начал он. – Два года назад случился инцидент при восхождении на пик Коммунизма. Оборвалась страховка, и двое альпинистов сорвались. Оба – профессионалы, москвичи. Выжил только один, но остался калекой. Его имя Глеб Свиридов. Говорят, что сильно опустился, сменил адрес и уже с год его никто не видел.

Дима медленно выдохнул, пытаясь унять зачастившее сердце:

– Спасибо, Роман. Спасибо тебе!

– Угу, – промычал физрук. – Удачи.

* * *

Майор Шонкин выслушал лейтенанта молча. Дождавшись, пока тот закончит свой возбужденный (а говорить спокойно не получилось) монолог, велел сидеть и ждать, а потом звонок просто прервался.

Сидеть? Лейтенант вскочил и заметался по номеру. В голову лезли самые невероятные предположения о том, куда и как может скрыться Глеб Свиридов, пока майор связывается с Москвой и решает вопрос о задержании подозреваемого. Нет, Дима отлично знал, какова процедура, но сидеть спокойно у него просто физически не получалось. Сколько времени может уйти на проверку? День? Неделя? Да он с ума сойдет за это время…

С ним связались только на следующий день. Незнакомый майор юстиции предложил подъехать в Следственный комитет…

Глава 10

Падение

В то утро он поздно проснулся. Голова трещала с похмелья, но Глебу это даже нравилось. После того как до него дошли слухи о гибели Стаса, жизнь окончательно лишилась надежд, и Глеб занялся саморазрушением по полной. Доковыляв до раковины в ванной, он напился прямо из-под крана, а потом сунулся под холодную струю затылком, который нещадно ломило. В висках репетировал ансамбль юных барабанщиков, но это уже почти не мешало ему жить. Нужно было только добраться до ближайшего магазина.

Не заморачиваясь подбором гардероба, Глеб натянул покрытые подсохшей грязью кроссовки, влез в ветровку, выудил из кармана смятые бумажные купюры и, пошатываясь, пересчитал их. Он пил каждый день, почти перестал есть и на улицу выползал только за новой порцией дешевого пойла. Собутыльников у него не было – на остатках былого достоинства он пьянчуг на дух не переносил. Ведь он – не опустившаяся скотина, а человек, пострадавший от вопиющей несправедливости судьбы!

Крепкий организм сдаваться не спешил, и взлелеянная им одинокая смерть почти в пустой квартире все не наступала. Каждое утро он удивлялся тому, что все еще жив, и каждый вечер изливал пьяные слезы перед постером к фильму «Эверест», который закрывал около метра драных обоев на стене комнаты. Но стоило немного протрезветь, и перед глазами возникала девчонка в голубом сарафане. Он ненавидел себя за неспособность о ней забыть. Ненавидел и ее, ненавидел до такой степени, что казалось: появись она вдруг воочию, и он непременно убил бы опять! Алкоголь позволял ненадолго забыться, а потом все повторялось сначала, мучительно четко прокручивая в памяти события той злополучной ночи.

* * *

В половине шестого Глеб принялся трясти бесчувственного Стаса, но тот не просыпался. Наркота и виски вырубили его окончательно. Плюнув, Глеб вышел из дома и в раздумье остановился возле машины. Хотелось побыстрее закончить с этой мутной историей и уехать домой. Он бы уехал прямо сейчас, бросив здесь одуревшего Стаса – вот же дебил! – если бы не деньги, которые тот пообещал. Деньги, которые могут вернуть прежнюю жизнь. Глеб снова плюнул под ноги и нетвердой походкой направился к машине. На такой жарище развезло и его, но встретить здесь гибэдэдэшников он не боялся, в такой глуши они, как правило, не водятся. В его голове созрел простой и гениальный план: он сам привезет сюда девчонку, а когда Стас очухается – поговорит с ней. Ведь выцепить ее из дома наверняка будет сложнее, чем подобрать по дороге с работы, как они планировали раньше.

Все удалось бы ему без шума, если бы не этот долговязый придурок! Проехав мимо магазина, Глеб увидел девчонку, которая возилась с амбарным замком. Он развернулся и подкатил как раз тогда, когда она, перекинув через плечо ремешок маленькой сумочки, направилась в сторону моста.

Выскочив из машины, он окликнул:

– Вероника!

Девчонка оглянулась с недоумением на лице.

– Постой! – Он догнал ее, припадая на больную ногу, и прихватил за локоть. – Я – на ту сторону. Давай подвезу!

– Не надо меня подвозить, – с неожиданной силой вырвала она руку.

– Да давай же ты! – рассердился Глеб и схватил снова, теперь уже покрепче.

И тут появился белобрысый парень с рожей клинического идиота. Откуда он вынырнул, Глеб так и не понял.

– Э-э! – закричал он, тряся головой, как припадочный. – Нейзя! – И потащил девчонку на себя за другую руку.

В другое время Глеб счел бы ситуацию смешной, но не теперь. Не приведи боже на улице появится кто-нибудь еще, и тогда пропало дело. Он неловко – мешала занятая рука – размахнулся и засадил парню под дых. Тот мгновенно выпустил Веронику и повалился в кусты, которые скрывали какую-то канаву.