Эйнемида III. Надежда на весну. - Антон Чигинёв

завет Тавеза. Они пошли войной на соседей и поработили их. Чем чаще воины обращались в зверей, тем меньше в них оставалось человеческого. Со временем они потеряли способность становиться людьми. Долгое время они помнили свой народ, верхом на них наши предки ходили в бой – наверное тогда с ними встретился и твой предок. В конце концов, звериное начало взяло верх, они обратили свои клыки и когти против людей. Это жуткие чудовища, у них человеческий ум и звериная сила. Наши люди боятся и почитают их. Есть завет: каждый лесной скиталец, появившийся на землях гисеров, должен быть убит, дабы освободить его человеческую душу от звериной, и вернуть его к отцу Тавезу. Может нам повезёт сегодня – это огромная слава.

– Ты уже видел таких?

– Нет, что ты. Чудо, что его заметили дровосеки, и чудо, что остались после этого живы. Последний раз скитальца видели при моём прадеде и поймать его не удалось. Френдр, вождь сваддов, убил скитальца лет тридцать назад. Я видел шкуру у них, в Хадфродде.

В голосе вождя чувствовалась зависть. Хороший охотник пользовался среди гисеров почётом. По важным поводам гисерский воин украшал себя шкурой, когтями и клыками лучшего из убитых им зверей, и чем ценнее был трофей, тем горделивее красовался перед соплеменниками его обладатель. Кинана даже видела вождя, с ног до головы завёрнутого в чешуйчатую кожу дракайны. Велевойс пока мог похвастаться лишь кабаньей шкурой и наверняка мечтал выйти к соплеменникам с мехом легендарного лесного скитальца на плечах. Какой гисер не мечтал об этом?

– Желаю тебе добыть такую же шкуру, вождь Велевойс, да направит Тиратос твоё копьё, – сказала Кинана. Вождь тут же расцвёл.

– Надеюсь, наш Зеграр с вашим Тиратосом будет согласен! Это было бы славное дело! – рассмеялся гисер и помрачнел. – К тому же зверь убил моих людей.

– Это важно для тебя? – спросила Кинана.

– Люди делают вождя. Без людей, вождя не существует. Заботясь о них, я забочусь и о себе.

– Это слова мудрого правителя, – совершенно искренне сказала Кинана. – Не ожидала, что северянин окажется таким… Таким как ты, Велевойс.

– Благодарю тебя, царица, – улыбнулся вождь и странным взглядом посмотрел на девушку. – Кинана, я хочу поговорить с тобой начистоту. Я…

Протяжный вой прокатился по лесу. Кажется, не так далеко, ближе к горам.

– «Иду по зрячему», – выдохнул Велевойс, возбуждённо стискивая поводья. – Началось…

Он освободил висевшую на кольцах рогатину и всадники, горяча коней, помчались на зов.

***

Поляна выглядела так, словно здесь потрудилась целая дюжина мясников. Пять человек, пять лошадей и пара собак, все растерзанные до неузнаваемости, утопающие в собственной крови. Насколько могла разобрать Кинана, не пропало ни единого куска мяса. Зверь убивал не из голода и не защищая свою жизнь. Он убивал, чтобы убивать.

– Делсевез, – печально сказал Велевойс. – Он был хорошим человеком.

Кинана заметила сине-белую шнуровку на полуоторванной от тела ноге. Делсевез – вождь одного из малых кланов и один из немногих искренних сторонников Велевойса, а остальные, значит, его люди. Молодой вождь получил тяжёлый удар, и его врагам ради этого даже не пришлось ничего делать.

– Как это получилось? – выдохнула Кинана, не в силах оторвать взгляд от побоища.

– У скитальца человеческий ум, – рука вождя сжала древко рогатины так, что казалось, крепкий копейный ясень вот-вот расщепится, как тростник.

– Где остальные охотники? – от осознания того, что они вдвоём в лесу, где рыщет способный растерзать пятерых всадников зверь, Кинане стало не по себе. Это было даже хуже, чем в осаждённой крепости или по пути на верную смерть от клинка Ангвеземеста. Одно дело – пасть, защищая родную страну, и совсем другое – быть сожранной заживо в забытых всеми богами лесах на краю света.

– Были здесь, – сказал вождь, цепким взглядом опытного ловца осматривая поляну. – Следы там, у тропы. Наверное, собаки взяли след. Слышишь, лай на севере.

– Что будем делать? Едем следом?

– Да, но сперва… – он поднёс хитро сложенную ладонь ко рту, и у Кинаны на мгновение заложило в ушах от пронзительного воя.

– Я дал знать где мы, – пояснил Велевойс. – Зеслев, наверное, места себе не находит.

– Как вообще получилось, что мы остались одни? Ты же вождь, у тебя должны быть телохранители.

– Мужчине не нужны телохранители, – гордо выпрямился Велевойс и, мгновение спустя, добавил. – Это я просил Зеслева не следовать за нами, чтобы… Ладно, некогда разговаривать. Едем, – он в последний раз обвёл взглядом кровавую поляну, выругался по-гисерски и тронул поводья, направляя коня к ведущей в горы тропе.

– Как тихо, – промолвила Кинана, когда они отъехали от поляны на полстадия. Широкая лесная дорога бежала на север, свежие следы коней были хорошо заметны на сыроватой земле, но собачий лай стих вдалеке. Зимний лес хранил сонное молчание, лишь высокие кроны сосен шумели под лёгким ветерком.

– Слишком тихо, – сказал Велевойс. – Я…

Его выдали размеры. Гигантская туша размером с хорошего вола и так сумела оставаться незамеченной необычайно долго, но хруст сухих веток под трёхпудовой когтистой лапой и колыхание кустов, задетых покрытым густой чёрной шерстью боком, привлекли внимание жертв. Зверь немедленно понял, что замечен, и тут же громко затрещали кусты, безжалостно сминаемые могучим телом. Ни рёва, ни рыка – лесной скиталец нападал молча.

Огромный, чёрный, похожий на медведя, но вдвое больше и намного быстрей, зверь вырвался из-за деревьев, и в два скока преодолел расстояние, отделяющее его от жертв. Огромным прыжком ликаркуд бросился на стоявшего ближе Велевойса. Вождь успел поднять лошадь на дыбы, и удар когистой лапы пришёлся в кобылу. С жалобным ржанием буланая завалилась набок, увлекая за собой всадника. Из распоротого поперёк брюха, на землю вывалились дымящиеся внутренности.

Гикнув, Кинана пустила Оникса вскачь, целя рогатиной в брюхо зверя, уже готового прикончить ошеломлённого падением Велевойса. Ликаркуд увернулся, но совсем не как обыкновенный зверь. Он отмахнул летящее к нему железное остриё лапой, точно вооружённый мечом человек, и тут же ударил в ответ. Лишь то, что Оникс был Ониксом уберегло коня и всадницу. Страшные когти прошли всего в полупальце от ноги Кинаны.

Придавленый к земле мёртвой лошадью, Велевойс отчаяно пытался вытащить ногу, а Кинана делала всё, чтобы отвлечь зверя от поверженного вождя.