Между нами искра - Кэролайн Халс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь скрипнула, впуская в комнату звуки другой песни — «Baba O’Riley» группы «The Who».
Он приподнялся на матрасе.
Стелла вошла и закрыла за собой дверь. Через ее руку было перекинуто сложенное одеяло.
— Я не могу тебя видеть.
— Прости, — сказал Джордж.
— У меня нет выбора — придется спать с тобой в одной комнате, так что я прошу со мной не разговаривать. И закончим на этом.
Она бросила Джорджу одеяло, и оно упало прямо ему на лицо.
Джордж закашлялся и убрал одеяло с лица.
— Стелла…
— Нет. Я же попросила.
— Мне надо сказать тебя, как я раскаиваюсь. Ты не думаешь, что нам лучше поговорить?
“Нет.
Она разделась до белья, и Джордж уставился в пол. Он увидел, как ее одежда упала на ковер, и почувствовал, как она подняла одеяло и забралась в постель.
Джордж встал со своей половины так называемой кровати, сел в кресло и накрылся одеялом.
Спинка кресла оказалась немилосердно прямой. Ступни мерзли.
Джордж подумал, не надеть ли джинсы, но не мог же он спать в брюках. У многих людей получается спать в одежде — в автобусах, поездах, даже на работе (палка о двух концах, думал Джордж), — но он не был одним из них.
Он потянулся за своей подушкой и подложил ее под спину.
Лучше не стало.
Он попытался придать подушке форму буквы «С» и уложить ее вокруг шеи, как те предусмотрительные путешественники, которые берут с собой подушки в самолет.
Но как бы он ни укладывал голову, шею тянуло.
— Тебе там удобно?
Джордж закрыл глаза.
— Очень.
— На вид ты устроился с комфортом.
— Кажется, ты не хотела разговаривать.
— Пошел ты.
Еще одна подушка ударила Джорджа в лицо.
— Да что ж такое! — Джордж с раздражением бросил ее на пол. — Перестань кидаться вещами, Стелла! У меня болит шея.
— Надо же, какой нежный, — ответила Стелла. — И, между прочим, я не специально.
— Воздушные атаки будут продолжаться всю ночь? Что ты задействуешь в следующий раз? Лампу? — Джордж наклонился вперед и включил свет. — Будем мы говорить или нет, но довольно трудно заснуть в этом кресле, ожидая очередного акта насилия.
Стелла отвернула голову.
— Это была всего лишь подушка.
— Тяжелая подушка. Твои родители набивают их до отказа, как ты знаешь.
— Я разозлилась, и захотелось что-нибудь бросить.
— К утру у меня будет растяжение мышц на шее. Я пришлю тебе счет за лечение у остеопата.
— Как будто ты когда-нибудь ходил к остеопату. — Стелла села в кровати. — Хотя теперь ты встречаешься с другой. Какой ты оказался предприимчивый мужчина. Вероятно, я тебя плохо знаю.
Джордж вздохнул.
— Ты сама меня выгнала, Стелла, сказала, что я тебе больше не нужен, что я тебя смертельно разочаровал, что я тебя не понимаю. И при мне тысячу раз говорила об этом Грейс.
Стелла повернула голову, чтобы встретиться с ним глазами.
— Но как ты мог позволить, чтобы я узнала о твоей новой пассии от отца? Это низко.
Джордж закрыл глаза.
— Ну я идиот. Я звонил, чтобы порвать с ней. Нужно было проявить осторожность, чтобы не причинить тебе боль.
— Не льсти себе.
— Ой, перестань ребячиться. Да, мне не стоило разговаривать там, где твой отец мог меня услышать.
— Я соврала ему, навешала лапшу на уши, что он якобы неправильно все понял. Мало папе, что у него и так почва уходит из-под ног. Я попаду за это в ад.
Повисла тишина.
Джордж выключил свет, закрыл глаза и попытался заснуть.
Раздался щелчок, и комната снова осветилась.
— Ну и как? — Стелла смотрела прямо на него. — Хорошо тебе живется с другой?
Джордж помолчал.
— Ты правда хочешь знать?
— Ну, мне ведь тоже рано или поздно придется кого-то завести.
Джордж ничего не ответил.
— Только меня в дрожь бросает от мысли, что надо будет просеивать мужчин. Например, Скотт пошел в дом своей матери, чтобы найти мне старый CD-диск с танцевальной музыкой, который он записал в девяностые. Видимо, в детстве он мне нравился, и потому ждет от меня, что я сочту это многозначительным жестом. — Она покачала головой, казалось, от отчаяния. — Как встречаться с другими? В мире столько мудаков. — Стелла взглянула на Джорджа. — Только не воображай себе ничего. Ты меня бесишь. Я боюсь будущих свиданий. Но мне не больно, что ты кого-то нашел.
Джордж хранил молчание. Опасный разговор, подумал он.
— Ну так расскажи мне.
Джордж взглянул на Стеллу.
— Я хочу знать.
— Это было странно, — произнес он наконец.
— По-хорошему странно?
— Просто все по-другому. Мы с тобой долго были вместе.
Совсем тихо Стелла произнесла:
— Тебе понравилось?
Джордж не имел представления, что она хочет услышать.
Он слишком устал, а потому мог рассказать ей только правду.
— Временами было приятно. Но случалось, я чувствовал себя неловко или как будто все не по-настоящему. Я никогда не ощущал такой неуверенности в себе, как на этих первых свиданиях. И, конечно, пришлось отказаться от всех старых анекдотов, а когда я ненароком вставлял их в разговор, они казались неуместными.
— А какие анекдоты ты упоминал?
— Про дерьмо в бассейне.
— Явно не для первого свидания. Ты имитировал акцент?
— Конечно. Без акцента совсем не смешно.
— И ты с годами научился хорошо его копировать. А что еще?
— Я рассказывал о том, что думаю о социальных сетях.
Стелла поморщилась.
— Ты в курсе, что люди не любят высокомерия?
— Ну, я немного разбавил краски. Притворился доброжелательным и рассудительным, но чувствовал себя словно в чужой шкуре. Я даже не реагировал на то, что она фотографирует еду…
— И не назвал ее пошлой и поверхностной?
— …и всегда закрывал дверь, когда шел в туалет, выдавливал зубную пасту со дна тюбика, ополаскивал свою зубную щетку и мыл после себя раковину, помня, как ты говорила, что в ней как будто порезвился ребенок, замазавший все белой краской.
— Счастливая женщина.
— Честно говоря, благопристойность очень напрягает.
— Бедняга.
— Понимаю твой сарказм, но притворяться непредвзятым и трезвым человеком ужасно утомительно. Вряд ли я смогу наладить близкие отношения с женщиной, которая не знает о моей легкой неадекватности и не готова мириться с ней.
Стелла убрала с лица волосы.
— Я вовсе не считала тебя неадекватным.
— В конце считала. Без сомнения. — Он помолчал. — Хотя и не уверен, что ты когда-либо с этим мирилась.
Стелла ничего не сказала.
— От попыток казаться лучше чувствуешь себя неуклюжим, — продолжил Джордж. — Я начал ополаскивать тарелки, прежде чем поставить их в посудомойку, и…
Стелла откинула одеяло и вскочила.
Он просто физически
