Скала Жнеца - Сара Пирс

на камне моя ДНК, и когда найдут Тею, обвинят меня. Фарра спрятала камень в лесу.

Элин кивает, но кое-что в этой истории ее беспокоит – то, что убийца принес камень к палатке, на место преступления. Насколько ей известно, в случае с Беа Леджер и Сетом Дилейни никаких камней не обнаружили.

Насколько это важно? Случайное отклонение от привычного курса или что-то еще?

– И когда Фарра решила дать показания против Кричера?

– После его ареста. Фарра сказала, что полиция может найти улики, ведущие ко мне, поэтому ей пришло в голову рассказать, будто Кричер бродил у палаток.

– Это придумала Фарра?

– Да, но она сказала, что поступила так, поскольку была уверена в виновности Кричера. Ее ложь подкрепила то, что полиция уже подозревала. Мы не подумали о последствиях. – Уилл поднимает взгляд и смотрит ей в глаза, качая головой: – Когда ты начала заниматься расследованием, я должен был тебе рассказать, я и предположить не мог, что есть какая-то связь.

– Не вини себя. Я понимаю, насколько тебе тяжело, да еще когда Кричер в тюрьме…

Но когда она произносит эти слова, в ее голове прорастает семя сомнений. Она ведь пытается защитить его и Фарру.

– А как же иначе, если исчезновение Фарры связано с ее ложью ради меня. – Он качает головой. – Я должен был набраться смелости и поговорить с полицией. Ты была права, когда говорила, что нельзя закрыться от прошлого, а я делал это всю жизнь. Курорт, мое имя…

– Твое имя?..

Он кивает:

– После того случая я сменил имя. Родители переделали все документы. У меня постоянно были кошмары, Тея звала меня по имени. Меня звали Оливер, но она всегда называла меня Олли.

Глаза Уилла наполняются слезами, и он поднимает руку, чтобы их смахнуть.

Олли. У Элин возникает странное, тревожное чувство, что ее жизнь балансирует на шатком основании.

– Так, значит, если Кричер не убийца, ты думаешь, что тот… – Его кадык дергается. – Тот, настоящий убийца… Что Фарра у него…

Она кивает:

– Мне жаль, но да, это возможно.

– Но если Кричер не убивал Тею и других моих друзей, почему убийца пришел за Фаррой? Ведь она ему помогла? Укрепила подозрения против Кричера.

– Я пока не знаю, какой у него мотив. Учитывая фотографию в мусорной корзине Фарры, быть может, она пыталась что-то накопать, кого-то узнала. Если дело в этом, значит, убийца ее тоже узнал. Возможно, хотел припугнуть.

– Думаешь, ты ее найдешь? – В его голосе звучит отчаяние. – Я должен сказать родителям хоть что-то хорошее.

– Сделаю все, что смогу, ты сам знаешь, но нас только двое, а это место… Все непросто… – Элин умолкает. – Уилл, ты помнишь что-нибудь про человека, напавшего на Тею?

– Хотел бы я его помнить, – подавленно отвечает он. – Я знаю лишь, что он силен и убил бы меня, если бы смог. Я буквально чувствовал исходящую от него агрессию. Спустя столько лет я помню только это. Грубую силу.

– Мне жаль, – тихо говорит Элин. – Не хочется заставлять тебя переживать это снова, но ответь на последний вопрос: кто-нибудь упоминал про школу? Детектив сказал, что ребята, которых он допрашивал по делу Кричера, боялись заходить в здание старой школы, и мы нашли в вещах Фарры кое-что связанное с этим.

После долгой паузы Уилл кивает:

– О школе начали говорить с того момента, как мы ступили на остров. Слухи. Кто-то заявил, будто знает человека, ходившего в эту школу, и он говорит, что учителя были одержимы скалой. Водили детей в эту комнату…

Кожа Элин покрывается мурашками.

– В какую комнату?

– Подробностей не говорили. Ты знаешь, как бывает в этом возрасте. Возможно, все это просто слухи.

Элин молчит. Слухи.

Может, Уилл прав, но после всего, что Элин выяснила про это место, она уже не так уверена.

69

– В чем дело? Я слышал крики, – говорит Калеб, когда Хана идет к себе в комнату.

Он останавливается рядом с ней в дверном проеме, уже с рюкзаком за плечами. Рюкзак набит слишком туго, от лямок футболка задралась – и видна полоска бледного живота.

– Это Джо, – резко говорит Хана, облокачиваясь на дверной косяк. Лицо Калеба смягчается.

– Расстроена из-за Сета?

– Вообще-то нет. – Хана опускает глаза, ей трудно выразить свои мысли. – Неожиданная история. Я обнаружила, что у нее был роман с Лиамом, и… – ее голос срывается, – она призналась, что была с ним… когда он погиб.

Она умолкает, не в силах прервать поток мыслей, снова и снова представляет их двоих вместе.

– С ним? – ошеломленно переспрашивает Калеб.

– Да, они вместе катались на велосипеде. Джо видела, как произошел несчастный случай, и бросила Лиама там. Никому ничего не сказала. – Хана вынуждена прикусить губу, чтобы не расплакаться. – Очевидно, ей было важнее сохранить их роман в тайне.

– Боже мой… – Калеб качает головой, скривив губы.

Хана знает, о чем он думает: ничего удивительного. Совершенно ясно, что Калеб не слишком высоко оценивает их семью, в особенности Джо.

– Мне так жаль, – тихо говорит он. – Я никогда не встречался с Лиамом, но знаю о ваших отношениях. Даже представить не могу, что ты сейчас чувствуешь.

Хана кивает, и, хотя не собиралась этого говорить, в глубине души ей ужасно хочется, чтобы он понял бурлящие у нее внутри чувства. Разделил бремя.

– И это еще не все. Я нашла в ее комнате телефон Беа. Джо призналась, что взяла его.

– Телефон Беа? – дрожащим голосом повторяет он.

– То, что от него осталось. Он разбит. Джо сказала, что нашла его уже в таком виде, заметила рядом с павильоном для йоги, когда его обыскивали криминалисты.

– И у нее не возникло мысли передать его детективу?

– Видимо, нет. Она сказала, что там были кое-какие данные, которые она не хотела обнародовать.

– Но ведь тем самым…

– Именно так.

Тянется напряженная пауза.

– И ты на это купилась? – наконец спрашивает Калеб. – Что она просто нашла телефон?

Хана молча пожимает плечами, но ей нечего добавить. Когда их взгляды снова встречаются, все становится понятно без слов.

– Где сейчас Джо? – прерывает молчание Калеб.

– Пакует вещи.

– А Майя?

– У себя в комнате. Я сказала, что зайду к ней перед выходом. – Хана хмурится. – Думаю, все это выбило ее из колеи.

– Как и всех нас. Знаешь, когда я искал в Интернете информацию про это место, после того как Джо в первый раз прислала детали, я посмеялся над конспирологическими теориями, но теперь…

Хана молча кивает:

– Да.

В конце концов вся эта ложь все равно вылезла бы наружу, со