Заслуженный гамаковод России - Алексей Иванников

Что? Кто отказывается? А нету их больше: вывели их, как тараканов дустом. Кто ж против дуста устоять может: вы что, смеётесь? Однако отвлеклись мы с вами что-то: вернёмся всё же к нашим поросятам.

Но что касается хрюшек, то до определённого момента они блаженствуют и продолжают ускоренными темпами набирать вес: и сколько визга и восторга бывает при этом! Ещё бы: их не только никто не трогает, но и наоборот: ублажают и подкармливают питательнейшими веществами, так что в какой-то момент, посмотревшись в зеркало, он вдруг замечает: из маленького поросёночка он превратился наконец в жирного упитанного борова. И вот тут-то и наступает главное: ради чего совершался процесс.

Забивают его, бедолагу, забивают. Как почему? Потому что вырос: а если позволить ему дальше расти, то у него со временем и клыки появятся: и справиться с подобным будет значительно труднее.

Как вы сказали? Ах, не понимаете, как это происходит? Ладно, для вас ничего не жалко; а стандартная процедура выглядит приблизительно таким образом: нашего уважаемого кабанчика – уже под дулами пистолетов – заставляют взять в банке максимально возможный кредит – естественно, многократно превосходящий его собственные средства – и перевести затем на некий счёт: оптимальнее всего где-нибудь в Швейцарии. Чей счёт? Чей надо. После чего он либо закапывается в землю в глухом месте, либо замуровывается в бетон, либо растворяется в кислоте: выбор зависит от фантазии животноводов. И поскольку наш уважаемый хрюшка не имеет дружеских связей во влиятельных кругах, то возникшее дело сразу отправляется в архив. А команда животноводов – разделив деликатесы – подбирает новые кандидатуры.

Что вы сказали? Согласен с вами: не все кабанчики такие дураки, не все. И наиболее разумные – не особенно торопясь с набором веса – в гораздо большей степени заняты другим процессом: тайным отращиванием клыков. То есть: поиском надёжного прикрытия на стороне, под сенью которого – в надлежащий момент – они смогли бы найти убежище. Естественно: не просто так, даром такие вещи не делаются. Однако отдав некоторое количество жира – вполне возможно сохранить и жизнь, и остальные запасы. Дальнейшее же зависит от животноводов: если они ну очень сильны, тогда никакое убежище не поможет; в противном случае из нашей уважаемой хрюшки получается увесистый жирный хряк: и дальнейшие правила действий определяет уже в значительной степени он: и клыки становятся уже средством не защиты, а нападения, и молочным поросятам – вовсю резвящимся и играющим в тех же угодьях – уже лучше не встречаться с таким боровом: вполне возможно, что он тоже захочет включиться в процесс откармливания: дающий такие ощутимые результаты и обеспечивающий столь вкусной грудинкой, душистыми окороками и салом: любимой пищей наших ближайших родичей и соседей.

Как вы сказали? Да нет: не смеюсь я, не смеюсь: у меня у самого к данному блюду вполне уважительное отношение. И не собирался я затрагивать национальных чувств: мне это вообще безразлично. А на том свете паспорта вряд ли спрашивать станут, и соответствующая графа – если даже и останется в списках небесной канцелярии – будет на одном из последних мест по значимости. Так что не обращайте внимание: чем меньше об этом говорится, тем лучше. Есть вещи куда серьёзнее и значимее, но о них почему-то стыдливо умалчивается: либо от незнания, либо по глупости. Хотя есть и другое объяснение: кому-то это выгодно. Кому? Вы слишком многого хотите: чтоб и глубоко, и сразу всё вместе. Но прошу простить меня: натрепался я уже сегодня; да и погода что-то стала портиться: вон чёрную тучку видите? Она явно движется в нашу сторону, а если судить по серой тени внизу, то явно мы не минуем божьего наказания: в виде небольшого ливня. Так что прошу прощения; но завтра – так уж и быть! – мы снова спустимся в чрево этого ковчега и заглянем ещё раз – напоследок – в одну из самых приятных его секций: и если вы захватите с собой побольше денег, то пташки небесные – там обитающие – не отвертятся уже больше от своей судьбы, уж тогда мы им и покажем небо в жемчугах, золоте и алмазах. Вы со мной согласны?

6

Добрый вечер, добрый вечер. А я уже давно жду вас у входа в это чистилище: что же вы опаздываете? Как, вы говорите, долго на палубе торчали: в напрасном ожидании? Ладно, замнём дело и забудем, тем более что лучше сегодня не задерживаться и не отвлекаться: вы ведь не видели, сколько сегодня посетителей сюда нагрянуло? И потому лучше поспешим: пока не всё занято и можно ещё попасть на этот праздник жизни.

А насчёт праздника я ведь сказал не случайно: вы ведь слышали объявление о прилёте некоей эстрадной дивы: которая с большими усилиями оторвалась от многотрудной гастрольной поездки и почтила нас своим вниманием? В договоре, кстати, данный пункт достаточно невнятно прописан, и насколько я понял работников бюро, нас каждый день обязаны были подобным баловать. И если бы я оказался профессиональным юристом, уж я бы с них за подобные расхождения содрал по максимуму: однако не будем мелочиться, и не до того мне; я говорю это из чувства справедливости: если уж указано, то извольте выполнять.

Вон столик вдалеке – видите? Как раз на двоих, и достаточно далеко: чтобы никто помешать не смог. Я не возражаю, если вы займётесь едой: прошлый раз ведь я угощал, так что теперь ваша очередь. Что вы сказали? Не подойдёт официант, не подойдёт: уж к нам-то точно он не доберётся: проверено на практике. А что касается заказа, то могу дать совет: у них здесь чудесные пирожные; кроме того сгодится мясной салат или заливное. И ещё: бутылка «шампанского» вас не разорит? Ну и замечательно: тогда мы славно отпразднуем завершение поездки по длинной замусоренной луже. И нельзя же всё время думать о работе: так и свихнуться недолго.

Уже готово? Просто удивительно: как вам удалось такое? Меня же эти деятели каждый раз чуть не по полчаса мурыжат: видимо, у них замечательный нюх: по поводу того – ху ис ху. И через вас от вашего папаши, видимо, подходящие токи исходят: приводящие к соответствующему сокоотделению, как у собак Павлова. Вот было бы интересно проверить их на наличие прочих рефлексов: как условных, так и безусловных. И вполне при этом может выясниться, что мы имеем дело с новым видом, не описанным пока в научных трудах: какой-нибудь Хомо услужающий, я думаю, было бы подходящим названием. То есть: к вышестоящим – вежливо-подобострастен, с нижестоящими – строг и холоден, а общаться способен только с равными. Причём всё происходит на уровне автоматизма: если его, бедолагу, грешным делом среди ночи разбудить, то при виде золотой цепи на брюхе сам по себе рот растягивается в улыбке – как раз соответствующей золотой массе украшения, и оттуда вылетает: чего изволите? Не замечали такого? Странно: по-моему, я говорю достаточно очевидные вещи.

Они ведь прекрасно осведомлены: что сколько стоит. И это главное их преимущество. Так что по поводу названия я не совсем точен, правильнее было бы: Хомо рыночный. То есть: прекрасно разбирающийся, с какой стороны у бутерброда намазано масло. И всем прочим не интересующийся: зачем ему это надо? За это ведь не платят: а на чём нельзя вышибить хотя бы пару центов, то вне его компетенции: само собой разумеется.

Я – из той же категории? Ни в коем случае: вы ошибаетесь здесь. Иначе я бы вам и прочим не слишком образованным людям не пытался преподать некие вещи: по предмету «человековедение». Или за подобный курс мог бы сдирать по полной программе: однако такого делать я не собираюсь. Секта? Мысль достаточно естественная и логичная: я мог бы организовать свою секту: и даже чтобы на меня они все работали и всячески меня ублажали. Только вот делать подобного я не буду: не интересует меня это, извините уж. Тем более это всё ведь не просто так: а сплошная нервотрёпка и ненужные – во всяком случае мне – заботы и дела. Ведь если ты – бог, то должен вести куда-то за собой и стараться приблизить то, что видишь на горизонте. А что я вижу: я вижу распад и разложение, и неотвратимую гибель, к которой совершенно нет никакого желания идти навстречу. Вот вы: согласились бы вести как пастырь за собой послушное стадо к обрыву, зная, что в конце похода последует недолгий полёт в бездне и неминуемая гибель? Нет? Я тоже не жажду: так что не навязывайте мне того, что мне не надо: у меня есть другие занятия, более привлекательные и интересные – лично мне, по крайней мере – и не стоит увлекаться подобной ерундой: ничего хорошего в любом случае это не даст.

Слишком мрачно? Как сказать: есть ещё более мрачные предсказания. Только я вот исхожу из чисто научных данных: вы мне не верите? Ах, каких данных? Ну хорошо: я буду достаточно откровенен. Только не обижайтесь потом, если что-то не понравится: договорились? Ну и ладно: я ловлю вас на слове.

Во-первых: слышали ли вы о том, что так называемый цивилизованный – западный – мир живёт за счет всех остальных? Как это? Да очень просто: первых же совсем немного – какой-то там миллиард! – зато стран второй категории – второго сорта – вон их сколько. Благодаря чему, собственно, и существует некая диспропорция, благодаря которой – исключительно! – первые и недоплачивают – скажем так мягко – вторым. Некто даже подсчитал денежный эквивалент: оказалось, что ежегодно сильные обирают слабых примерно на сумму, равную кредитам, получаемых слабыми от сильных. Зачем кредиты? А чтоб обирать ещё успешнее: со всеми удобствами. К чему это я говорю? Да очень просто: ведь в тех странах – первой категории – не просто так занимаются подобными афёрами – нет: исключительно по заявкам, так сказать, некоторой части населения: я надеюсь, не требуется объяснять, какой именно части? Что же здесь плохого? Законный вопрос: только ведь когда лисица станет залезать в ваш курятник, вы ведь не будете благословлять её дальше: на грабежи и разбои? И стая пауков, плотными сетями обвившая маленький шарик и принимающая в свою компанию только таких же членистоногих – не самая приятная перспективка: не хотел бы я оказаться в подобной компании.