Шаги Командора или 141-й Дон Жуан - Эльчин Гусейнбейли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Огонь, кажется, гаснет, – заметила она и хотела было подбросить поленьев, но королева остановила:
– Не трудись, Мария. Я сама.
Дуэнья молча удалилась.
Взяв рукопись со стола, Маргарита стала просматривать страницы. Чтение затянулось. Судя по ее задержавшемуся напряженному взгляду, один эпизод привлек ее особое внимание. Брови нахмурились. Автору даже показалось, что она может что-то выкинуть с рукописью, чего доброго, бросить в камин. Отставив текст, подняла глаза:
– Дон Хуан, действительно ли Хейранниса любила того молодого кабальеро? – она имела в виду младшего брата крымского хана Адиль-Гирея.
– Не могу утверждать с полной уверенностью, но во дворце такого мнения придерживались немало людей.
– Печальная история, – вздохнула она, поглаживая мех на плечах.
Ему нравилось, что мех леопарда появился неспроста.
– Ваше величество, похоже, вам доставляют удовольствие плохие воспоминания.
– Есть такие… которых не забыть… Человек живет ими… например, любовь этой ханум к татарскому пленнику… – для влюбленных – незабываемая, потрясающая поэма… Может быть, эта царственная ханум перед лицом смерти вспоминала свой роман с молодым узником как счастливейшие мгновения жизни…
– Мои воспоминания, государыня, больше связаны с друзьями и конями, которых я потерял в боях…
– Мне показалось, что тоскуете по Вальядолиду, – многозначительно промолвила она.
Он понял, на что она намекает, и на миг перед глазами всплыло видение Луизы…
– Мужчины обожают верховую езду, государыня…
– Браво, дон Хуан! – она хлопнула в ладоши.
Хлопок дуэнья истолковала как вызов, вошла, но поняла, что ее присутствия не требуется и исчезла.
– Говорят, у дона Франциско – отменные лошади, но уж такие норовистые и ретивые, что не каждый удержится в седле… – испытующий взгляд подсказывал несомненную догадку: камушек был брошен в огород Луизы, свалившейся с лошади на скачках.
– Не такие уж норовистые и резвые. Одну вы видели.
– Да?.. Признаться, меня интересуют не лошади… Я обожаю приключенческие книги. В них жизнь привлекательнее и интереснее. Советую и вам. Могу одолжить…
С этими словами Маргарита прошла в соседнюю комнату, это была спальня, где посреди стоял альков с тюлевым пологом. У изголовья красовалась картина с изображением роскошных кущ, озера и купающихся наяд.
Еще были статуэтки древнегреческих богинь, вырезанные из ценного дерева. В окна спальни струился лунный свет.
Королева затеплила свечи у изголовья алькова и у стен. И в их свете проступило изображение девы Марии. Пока она зажигала свечи, Орудж-бей, с ее разрешения, достал из ниши в стене книги, – «Разговор о любви» Марсилио Фигино, «Диалог о любви» Аврабанеля с псевдонимом «Еврей Леон», другие фолианты.
Маргарита, застыв у алькова, воззрилась на него. Сбросила леопардову шкуру на изображение святой Марии. Распустила волосы, хлынувшие золотым ливнем на плечи.
– А я, знаете, ох как люблю наездников…
Она, как обессиленная, рухнула навзничь на постель, тело напряглось струной. Дрожащий свет свеч играл на ее обнаженной груди и голых коленях. Он не мог устоять перед этим наваждением, и кинулся на нее, как тот леопард в вальядолидском лесу…
…Успешному кабальеро пришлось еще несколько дней тщательно прикрывать на шее след укуса острых зубов…
* * *
Отрывки первой части книги увидели свет в «Индексе»; рукопись второй была отправлена в Вальядолид дону Алонсо.
До весны 1603 года Орудж-бей оставался в Эскориале. Что его удерживало в этом городе, наверное, проницательный читатель понимает.
Честно говоря, будь моя воля, я бы тоже здесь развернулся в духе шалостей своего успешного героя. Но это из области несостоятельных фантазий.
Частое появление кызылбаша в апартаментах королевы дало обильную пищу для светских сплетен. Эхо их докатилось и до Вальядолида, и больше всех, конечно, огорчило и взъярило донью Луизу. Она ждала своего часа.
Король был занят охотой и кутежами в молодых компаниях. «Золотой век» Испании все больше походил на внешний антураж.
Донья Луиза была недалека от истины: королевство подгнивало изнутри, и новый король оправдывал недобрые предчувствия своего усопшего родителя: «Бог не дал мне сына, способного править страной, и им будут управлять придворные».
Казна понемногу пустела.
Услышав о разгроме англичанами Непобедимой Армады в Северном море, Филипп Второй когда-то сказал: «Все в воле Божьей». Воистину так, и попытки его сына подавить мятеж на севере Нидерландов потерпели фиаско, герцог Альба был изгнан из испанской вотчины в стране тюльпанов; король, взъяренный этим, посылал туда войско за войском, но тщетно; теперь он стремился удержать в руках южные Нидерланды.
Оргии не могли заглушить горечь неудач.
Имя Орудж-бея и королевы не сходило с уст дворцовых сплетников.
…Во время одной из интимных встреч Маргарита спросила:
– Это правда, что объезженные вами в Вальядолиде кобылы слишком громко ржут?
Орудж-бей понял, о какой «кобыле» идет речь.
– На Востоке говорят: собака лает – караван поспешает…
Маргарита, тем не менее, не оставила мысли дать укорот давней подруге.
Когда Ордуж-бей на второй день Нового года увидел во дворце донью Луизу в качестве статс-дамы, он был обескуражен. Обычно, королева приглашала на утренний туалет приближенных аристократов. Теперь в этой роли предстала донья Луиза. Может быть, королева пригласила ее с умыслом, чтобы продемонстрировать свою власть.
– А… Орудж-бей! – услышав о появлении нового католика, королева отвернулась. В этот момент донья Луиза помогала служительнице укладывать волосы Маргариты, вернее, давала указания. В ее голосе сквозило подобострастное усердие; она прихрамывала, пытаясь держаться прямо. Орудж-бею стало ее жалко.
Она была не менее растеряна при виде своего экс-кортехи. Некогда щеголявшая своими выдающимися формами перед ним, теперь она выглядела потухшей и бесцветной. Тигрицей, у которой похитили детеныша. Это была опасная игра. Или прелюдия игры. При схватке соперниц часто расплачивается их кумир.
* * *
Дон Алонсо завершил редактирование второй части, вернее сказать, книги и отправил рукопись в Мадрид, сопроводив своим предисловием, в котором писал, что в этой книге со всей полнотой предстает до сих пор мало знакомая европейской публике Персия, ее географическое положение и значение как важного партнера католического мира; подчеркивалось, что книга представит интерес не только для массового читателя, но и для историков и военных.
Рукопись привез в Мадрид Николас Клавель, отправившийся туда по своим коммерческим делам, стремясь узнать коньюнктуру цен на оливковое масло. Он недавно занялся этим хозяйством, и прошлогодние урожаи и добыток удались.
Тем временем королевская чета отправилась в Ватикан, дабы Папа римский благословил новую инфанту и вознес молитвы Господу Богу. Испанцы, ожидавшие рождения наследника, который бы продолжил династию Габсбургов на троне, были несколько разочарованы.
О пикировке между родителями в этой связи мы уже говорили ранее.
Их отъезд в Ватикан дал Орудж-бею хороший шанс углубиться в работу,
