Падение сквозь ветер - Олег Никитин

21 декабря. Сегодня в школе зашел разговор о завтрашнем празднике, и меня как обухом по голове стукнуло. Как я мог забыть про Зимний Солнцеворот? Опять на Хеттике будут всякие состязания, а я еще в прошлом году думал: а не принять ли мне в них участие? Прокатиться на коньках и лихо так затормозить! А если свалюсь? Тогда уж точно позора не оберешься.

22 декабря. Что-то в этом году не слишком удачный праздник выдался. А все потому, что с самого утра задул сильный ветер, да еще мороз ударил – вот народ и разбежался по тавернам, горячительными напитками согреваться. Но я все-таки немножко снежную крепость построил, правда, она скорее ледяная, но так даже крепче вышло. Долго никто не выдерживал, и я тоже очень быстро смылся. А через час ко мне зашел Бузз и позвал на Хеттику! Я показал ему свои красные уши, и тогда он тоже решил никуда не ходить, вместо этого мы пили чай с булочками и в шашки резались.

31 декабря. Сегодня опять фейерверк ходил смотреть! Правда, он был совсем не такой красочный, как на день Империи, но все равно народ прямо давился, чтобы на ипподром попасть. А я не пошел, смотрел из кухонного окна – со здоровьем проблемы, а на улице сегодня жутко холодно. Ветер сдувал петарды, и они взрывались где-то над Хеттикой».

Валлент перевернул лист и увидел небрежно нарисованные цифры: «802».

Глава 14. Чучело

Когда магистр на следующее утро вышел из своей комнаты, Бессет уже ждал его. Он споро поглощал плюшки и вел беседу с Тиссой.

Получасом позже, когда они неспешно направлялись в Орден, на этот раз выбрав дорогу через Конную площадь, Бессет наконец поинтересовался у следователя его вчерашним визитом в Консульство.

– Возможно, вице-консул невиновен, – сказал Валлент, наслаждаясь теплыми лучами утреннего солнца, сквозь просветы в домах ласкавшими его лицо.

– Как вы пришли к такому выводу? Извините, но я не доверяю азианцам. Вы раскрыли себя?

– Он сам меня раскрыл… И, как видишь, я жив и здоров, хотя мог бы, наверное, сгинуть где-нибудь в подвалах Консульства.

– Вряд ли они решились бы на такое, – усомнился помощник.

– Ты прав. Но если бы Даяндан действительно опасался разоблачения и наказания, он бы заявил, что не слыхал ни о каком маге. Однако он рассказал мне все, что знал о его опытах, и даже о своих попытках получить сведения о методах и веществах, использовавшихся магом для работы. Он убедительно показал, что не имел возможности добыть древний фолиант.

– То есть вы снимаете с него подозрения?

– Ни в коем случае! – воскликнул Валлент.

Расследование вступило в такую стадию, когда все соображения стоило держать при себе. Если предположить, что в смерти Мегаллина виновен не Даяндан, то оставалось только признать, что убить его мог любой из членов Ордена, находившихся в тот день в здании. Ладно, пусть он, Валлент, сглупил, замкнувшись на первоначальной версии о причастности к убийству азианского вице-консула. В таком случае, если настоящий убийца каким-то образом осведомлен о ходе расследования, пусть он по-прежнему думает, что Валлент продолжает подозревать Даяндана.

– Все, что поведал мне азианец, никак не может повлиять на мое мнение, потому как оно основывается исключительно на фактах.

– Что-то я вас не понимаю, – признался Бессет.

В это время они как раз проезжали мимо поворота в Кривой переулок, и Валлент, повинуясь минутной прихоти, тронул повод и подвел Скути к магазину Блобба.

– Что это вы задумали?

– Как видишь, это лавка моего старого коллеги по ремеслу, Блобба, – пояснил Валлент, привязывая лошадь к специальной скобе. – У меня к нему один несложный вопрос… Подожди здесь, пожалуйста.

Он толкнул дверь и вошел в маленькое помещение, наполовину занятое стеклянными шкафами с образцами продукции, упакованной в самые разнообразные склянки. Со стороны лестницы раздались легкие шаги, и за прилавком возникла молодая женщина худощавого, даже слишком, телосложения, но симпатичная. Ее пепельные волосы были собраны в маленький узел.

– Магистр Валлент, – выдохнула она и как-то вдруг обмякла, отступая на шаг, но быстро овладела собой.

– Не волнуйся, девочка, я больше не работаю в Отделе, – доброжелательно проговорил Валлент.

Но она не избавилась от настороженности, растерянно теребя пальцами пояс.

– Я знаю, – наконец произнесла она. – Вы пришли к папе?

– Нет, я пришел к тебе.

Динника помрачнела еще больше, но ничего не сказала, ожидая продолжения.

– Я разыскиваю Мегаллина. Как ты думаешь, где он может находиться?

Вряд ли что-нибудь еще могло бы произвести на нее большее впечатление, чем слова Валлента. Ее руки взлетели к разом утратившему краски лицу, закрывая его, и спустя мгновение из-за них раздались негромкие всхлипы, она отвернулась и схватила с полки полотенце, заменив им ладони.

– Динника, я знаю, что ты встречалась с ним… И ты одна из последних, кто видел его живым. – Валлент искренне надеялся, что его предположения окажутся верными, иначе она могла бы замкнуться. – Когда в последний раз ты виделась с Мегаллином?

– Двадцать седьмого июня. – Она немного успокоилась и села на стул, прятавшийся за прилавком.

– Может быть, нам лучше уйти в подсобку? – предложил магистр. – И там ты мне все расскажешь.

Она с ужасом посмотрела на него и отрицательно помотала головой, из ее глаз вновь брызнули слезы, которые она уже не попыталась стереть. Останавливаясь у лавки Блобба, Валлент не слишком рассчитывал узнать здесь что-нибудь интересное, но реакция Динники на простой вопрос о Мегаллине в корне переменила его мнение. Так же точно она плакала на процессе, где ее отца на три года лишили права заниматься прикладной магией. Честно говоря, это сильно способствовало собственному становлению Валлента как торговца магическими предметами, позволив ему на время захватить рынок в районе Подковной улицы. Впрочем, Блоббу некого было винить в том, что его лишили позволения, кроме себя самого. Взглянув на случившееся с ним объективно, он должен был считать приговор справедливым. Если бы его клиент не просто отравился крысиным ядом, почему-то потеряв все волосы на теле, а лишился жизни, Блобба навечно засадили бы в кутузку. Он обязан был проконтролировать чистоту вещества, проданного им.

– Именно там это и случилось, – бесцветно прошептала Динника.

– Что именно?

– Разве вы не?.. – замялась она.

– Я догадываюсь, конечно, – пробормотал Валлент. – Тебе неловко об этом говорить, но я – официальное лицо, и не следует меня стесняться. Скорее всего, ты считаешь меня виновным в том, что вы потеряли свое дело и жили впроголодь…