Падение сквозь ветер - Олег Никитин

Оставалось понять, как пользоваться чудесным чучелом.

Повертев в руке черные бляшки, Валлент в поисках места, куда их можно было бы пристроить, заглянул в пасть крокодилу и обратил внимание на то, что его зубы, неправдоподобно гладкие и правильные, слабо светятся изнутри. На каждом из них было нарисовано или однозначное, или двузначное число, нижний ряд разделялся на три секции из десяти зубов, а верхний имел сквозную нумерацию от 1 до 24. Именно последнее число натолкнуло магистра на разгадку предназначения крокодильих зубов. Отыскав в одном из кармашков «свой» кристаллик, он поместил его во второе углубление, непосредственно на пути луча, испускаемого александритом. Картина тотчас изменилась – точка на схеме, соответствующая магистру, стала гораздо ярче остальных, и дополнительно возникла непрерывная ломаная линия, обозначавшая, очевидно, путь магистра внутри здания, поскольку начиналась она в холле и заканчивалась в кабинете Деррека. Следующее, что сделал Валлент – надел на зубы дальней левой секции под номерами 8, 1 и 9, три черных колечка, затем привлек зубы второй, дальней правой секции с номерами 0 и 7, и в третьей его прельстили номера 2 и 9. Стоило ему определиться с датой, как один-единственный, одиннадцатый зуб на верхней – то есть на самом деле, конечно, нижней, – челюсти зажегся.

Валлент утер пот со лба и выпрямился, разминая затекшие спину и шею. Выглянуть в окно, чтобы определить время, он не рискнул, но некие внутренние часы подсказывали ему, что он возится с системой безопасности – а в том, что это именно она, магистр уже не сомневался – уже по крайней мере полчаса.

Он установил на зубах второе июля текущего года, с трепетом ожидая результата. Одиннадцатый зуб погас. Затем он заменил свой кристаллик на тот, что принадлежал Мегаллину, и тотчас осветились зубы с десятого по семнадцатый. Пути мага в здании в день его смерти выглядели относительно просто – помимо собственной лаборатории, он посетил только Дециллия. Воодушевленный успехом, Валлент провел «пуговкой» вдоль ряда «часовых» зубов, наблюдая за тем, как яркая точка пробежал вдоль траектории Мегаллина, из одного ее конца в другой. Наконец-то магистр мог восстановить по часам, где находились сотрудники Ордена второго июля. Но почему Деррек не предоставил ему эти сведения с самого начала?

И только тут следователь вспомнил, что у него нет ни бумаги, ни пера, чтобы зафиксировать эти сведения и поставить под ними свою подпись. Взять необходимые предметы со стола Мастера означало подвергнуть угрозе всю операцию. Валлент подумал, что можно было бы метнуться за письменными принадлежностями в лабораторию Мегаллина. Больше всего в этот момент ему хотелось выругаться, громко и смачно, так, как он иногда поступал, разговаривая с неподатливыми подследственными. Но рисковать так глупо не стоило, также как и бросать крокодила в разобранном виде. Магистр сунул руку в пасть зверя и стал собирать каменные «пуговки». Он уже снял последнюю, как внутри чучела что-то утробно хрюкнуло и челюсти набитой твари с силой сомкнулись у него на его запястье. Магистр закусил губу, чтобы не вскрикнуть, с ужасом глядя в перевернутые стеклянные глаза крокодила. К счастью, удар пришелся по плотной ткани рукава, иначе он ушел бы отсюда весь покрытый ранами и истекающий кровью. Тварь как будто усмехалась, рьяно сжимая челюсти. Изрядно напрягаясь, Валлент стал отводить верхнюю из зубастых половин вверх, позволяя нижней впиться себе в кожу прямо сквозь ткань.

Оттянув челюсть до упора вверх, он резко снял с зубов попавшую в западню конечность и выдернул ее из ловушки. Он думал, что пасть со страшным треском сомкнется вновь, но крокодил, будто заново умер, утратив к нарушителю всякий интерес. Все-таки Валленту не удалось уйти из челюстей неповрежденным: кожа оказалась содранной в нескольких местах, а из глубоких ранок сочилась кровь.

Стараясь не морщиться от боли, магистр надел на палец магическое кольцо Мастера и рассовал компоненты системы по кармашкам, запоздало понимая, что оставил на чучеле, да и в самой следящей системе так много следов взлома, что при малейшем подозрении Мастер легко разоблачит его. Особенно обидно было ему от того, что он не смог зафиксировать сведения, ради которых сюда явился. Когда он уже застегивал брюхо, то явственно расслышал в коридоре приближающиеся шаги. Последними экономными движениями поставив почти собранное чучело в привычную для него позу, магистр тихо шагнул к открытому ходу в библиотеку и скользнул в нее, возбудив полой плаща легкое колебание застоявшегося воздуха. Дверь закрылась без щелчка, и с исчезновением последнего просвета в кабинет Деррека там раздались негромкие шаги хозяина, проходящего к окну.

Валлент перевел дух и неслышно зашагал по извилистому пути между стеллажами, стремясь побыстрее покинуть место «преступления».

Ему удалось беспрепятственно выйти из библиотеки. После этого он задался вопросом, что лучше – немедля уйти из Ордена, чтобы лишний раз не рисковать встречей с Мастером, или как ни в чем не бывало отправиться в лабораторию погибшего мага. Он выбрал первое, все равно не мешало подкрепиться и отойти от гнусной выходки крокодила.

Глава 15. Формальный подход

Вернувшись около часа пополудни в Орден, Валлент оседлал полюбившееся ему кресло в лаборатории и вернулся к чтению книги Берттола. Поначалу он с изрядным скрипом восстанавливал в памяти идеи, почерпнутые им во время предыдущего захода, но затем дело пошло веселей. Автор прекратил уснащать страницы примитивными упражнениями, которыми нынче балуются лишь маги-первогодки, и перешел к действительно сложным опытам. По Берттолу выходило так, что его область знаний – самая важная среди равных. Он буквально так и говорил: «Некоторые могут мне возразить и сказать, что основа природы суть вода, но я-то знаю, что они не правы». Претенциозный труд Берттола изобиловал обидными для многих магов сентенциями, и скоро Валлент наловчился распознавать такие места издалека и пропускал их, в то же время тщательно выполняя полезные практические задания.

Ему довольно легко удалось «вскипятить» воду в стакане. Сначала на стенках сосуда образовалась белесая пленка из мелких пузырьков, долгое время не желавших отрываться от стекла и всплывать, но затем вод все же вскипела, рассыпая по столу прохладные капли. Дальше пошло легче – может быть, потому, что Валлент уже располагал какой-то частью необходимых навыков, а эти нехитрые упражнения лишь подняли их из глубин памяти, превратив в действующий инструмент воздействия на природу. Но, скорее всего, и магистр склонялся именно к этой мысли, ему крепко помогал артефакт, одолженный Мастером.