Алмон - Галина Полынская

— Да?

— Еще не спишь? — заглянул Алмон. — Я принес тебе травяной чай, очень для душевного покоя полезный.

— Спасибо, — улыбнулась девушка.

— А у тебя здесь очень симпатично, — полуволк поставил поднос на миниатюрный столик, — мило, уютно.

— Это гостевые покои, — вздохнула Анаис.

— А что не так? — Алмон присел в кресло.

— Это все равно, что жить в гостинице. Свой дом и гостевые покои — это не одно и то же.

— Нашла беду с проблемой, — пожал плечами Алмон, — у меня предостаточно средств на приобретение любого дома в каком угодно месте Солнечной Системы. Потерпи еще немного, прямо сейчас мы не можем заняться этим вопросом.

— Да я и не требую, чтобы было всё и сейчас, — Анаис поставила пустую чашку на поднос. — Но у меня самой ведь нет ничего.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что это твои средства, у меня же нет ничего, даже мои драгоценности остались во Дворце, хотя вряд ли я имею право называть их «своими». Я живу в доме Ластении, ем пищу Ластении, на мне одежда и обувь Ластении, в волосах заколки и гребни Терр-Розе, и я не знаю, что делать дальше. Ты думаешь, я себя хорошо чувствую?

— Думаю, лучше, чем в каком-нибудь Дворцовом подвале, — глаза полуволка потемнели. — Анаис, милая, мне странно слышать от тебя такие вещи. Все, что есть у меня, принадлежит тебе, это не моё, это наше.

— Алмон, — Анаис смотрела в сторону, — я всю жизнь зависела от Патриция, я каждую секунду ощущала эту зависимость. Я ни на что не имела права, даже на то, чтобы самостоятельно выбрать себе платье или съесть то, что хочется. Когда мне приходилось куда-то выезжать вместе с Патрицием, через слуг мне передавался лист бумаги, где было расписано всё: во что я должна одеться, с какими именно драгоценностями и как необходимо уложить волосы. В один прекрасный момент я поняла, что меня просто не существует, скоро я подойду к зеркалу и не увижу в нем отражения, потому что отражаться некому.

— Ты пыталась с ним говорить?

— О-о-о-о, — печально улыбнулась девушка, — пыталась ли я с ним говорить! Разумеется, насколько это вообще возможно. Когда я поняла, что достучаться, обратить на себя его внимание, возможно лишь совершив нечто, я и сбежала из Дворца. Признаюсь, я неоднократно думала о самоубийстве, но это означало бы лишь окончательное и бесповоротное признание моей никчемности. Мне не хотелось умирать, мне хотелось узнать, что же такое жизнь? Как она выглядит? Какова на вкус и запах?

— Я понимаю тебя, — Алмон сидел, опустив голову. — Ты боишься стать зависимой и от меня тоже. Нет, нет, дай мне договорить. Ты еще совсем ребенок, сейчас твое время наслаждаться жизнью, а у меня пока предостаточно сил и возможностей, чтобы обеспечить тебе эту жизнь. Я не собираюсь диктовать тебе, что делать и как поступать, я просто хочу… даже не знаю, как выразиться…

— Я понимаю тебя.

— Просто дай мне шанс хотя бы мелочами украсить твою жизнь, ведь это на самом деле сущие мелочи. Позволь себе просто жить, ни о чем не задумываясь. Со временем ты изберешь себе занятие по душе, это — несомненно, а когда я стану совсем старым, дряхлым и очень нудным, ты позаботишься обо мне. Ведь позаботишься?

— Ни за что, я оставлю тебя умирать на улице.

— Спасибо за честность, за это я тебя особенно люблю, — рассмеялся полуволк. — Что ж, уже поздно, пора отдыхать. До завтра.

Он поцеловал девушку в лоб.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — эхом отозвалась Анаис.

Алмон закрыл за собой двери гостевых покоев и быстро пошел по коридору в поисках кого-нибудь из придворных. Завидев одинокого слугу, полуволк подозвал его жестом.

— Да, господин?

— Ты не знаешь, Ластения уже спит или еще нет?

— Нет, они на центральной веранде беседуют с Сократом.

За белым кружевным столом на открытой веранде полуночничали Ластения с толстяком. Сократ тянул вино под легкие закуски, девушка — фруктовый напиток.

— О, Алмончик! — воскликнул толстяк, увидав полуволка. — Тоже не спится?

— Да, не получается заснуть, — он присел рядом с Ластенией. — Вот какой у меня вопрос назрел, есть ли где-нибудь сейчас открытые торговые центры?

— Какие именно?

— Ну, одежда, драгоценные украшения.

— Алмончик, тебе же пошили одежду, разве мало? А какие тебе среди ночи понадобились драгоценные украшения?

— Это для Анаис.

— Сейчас? — удивился Сократ. — До утра подождать нельзя?

— Увы, дело не терпит.

— Все крупнейшие торговые центры работают круглосуточно, — сказала Ластения. — Если дело действительно срочное, тебя отвезут в лучший.

— Спасибо.

— Я с тобой прогуляюсь, не против? — потянулся, зевая, Сократ.

— Поехали.

Анаис никак не могла заснуть. Она рассматривала темноту спальни и не могла понять, откуда берется эта странная тревога. Когда уснуть все-таки получилось, девушке привиделся сон. Ей приснился Марс и корабль Ахуна, разрезающий ярко-желтой звездой осенние воды Торгового Моря. Среди грязных измученных пленников Анаис заметила знакомое лицо.

Сократ с Алмоном сели в легкую двухместную «лодку».

— В торговый центр «Верта-Страда»? — уточнил пилот.

— Да, — кивнул Алмон.

«Лодка» взлетела, сделала небольшой круг над душистым ночным садом и устремилась к россыпи далеких огней.

— И все-таки, — Сократ вытянул ноги, поудобнее устраиваясь в пассажирском кресле, — чего вдруг ты среди ночи сорвался в торговый центр?

— У Анаис нет собственной одежды, она вынуждена ходить в платьях Ластении, ее это угнетает, а что-то заказывать у дворцовых портных — это смертельно долго.

— Хм-м-м, — задумчиво произнес толстяк. — Значит, ты решил купить ей одежду?

— В общем, да.

— Скверная идея. Думаю, ее это угнетет сильнее, чем платья Ластении.

— Почему?

— Эхо Дворца — ей не позволялось самой себе выбрать ни единой тряпки.

— Да, я зна… А тебе это откуда известно?

— Алмон, — терпеливо вздохнул Сократ, — безудержное стремление к владению информацией есть врожденная черта моего скверного характера. Что ж, если мы уже все равно на подлете к центру, надеюсь, ты сможешь придумать толковое оправдание своему безобразному поступку, и девочка не выбросит нас обоих за порог своей жизни.

— О, это да! Женщины это могут! Я вот как-то туфли решил своей супруге купить… — обернулся молодой пилот.

— Уважаемый, смотрите вперед, когда пилотируете транспортное средство! — сварливо отрезал толстяк. — Алмон, обслуга на Сатурне, конечно, уникальная. Такие тошнотворно искренние, непосредственные люди, что с непривычки можно и наскандалить. Они тебе и советы дают, и жизнь свою рассказывают, да и вообще лезут, куда их не просят! Я вот как-то одевался утром, когда спальню мою прибирала парочка таких умников. Только штаны натянул, рубашку застегнул, как они ко мне подскакивают и лопочут: «Вам цвет такой сейчас совершенно не к лицу, вы в нем выглядите как пьянь меланхоличная, вы нашему правительству все пищеварение испортите, давайте лучше что-нибудь другое подберем, вот, к примеру это беленькое с красными полосочками». Нормально, Алмон, да? Нет, нормально, я тебя спрашиваю? Чего ты смеешься, я не пойму!