Глобалия - Жан-Кристоф Руфин

При этих словах Гленн покраснел. Не было ли здесь намека на единственную серьезную промашку, допущенную в ходе операции? Ведь сообщение, которое написала Кейт, все-таки было передано и записалось на мобильный Анрика. Получалось, что девушка познакомилась с бывшим журналистом из-за этой необъяснимой технической ошибки.

К счастью, Патрик, судя по всему, ничего не знал об этом промахе и предпочел перейти к следующему вопросу.

— Что касается свежей информации о Новом Враге, — сказал он, — вы совершенно правы, господин генерал. Но здесь нужно найти какой-то оригинальный ход. Почему бы вам не провести серию громких арестов и не наметить новые цели для бомбардировок?

— Мы это уже сделали.

— К сожалению, мой дядя считает, что вы были недостаточно последовательны. Почему бы не поведать общественности о каком-нибудь заговоре внутри заговора?

— Не понимаю.

— Например, этот мафиози, который переслал сообщение. Его можно было бы обвинить в пособничестве Новому Врагу, представить как его агента. Дальше вы найдете ему сообщников и нанесете несколько точечных ударов.

— Но ведь этот тип работает на нас! Вам это известно лучше, чем кому-либо еще.

— Я и не предлагаю вам его уничтожить. Мы только сделаем ему предупреждение.

Сизоэс окончательно запутался.

— Я не понимаю, к чему вы клоните.

— Господин генерал, вы прекрасно знаете, что мой дядя никогда до конца не разъясняет своих намерений. Мне самому известно далеко не все. Но насколько я понимаю, он хочет в том числе поставить этого Байкала в более трудное положение. Если его начнет преследовать мафия, ему придется начать действовать.

— Как скажете, — проворчал Сизоэс, с сомнением качая головой. — Гленн, вы все записали?

Шеф БИУ молча показал на свой мобильный.

— Так что все-таки насчет девушки?

— Господин генерал, — воскликнул Патрик с широкой улыбкой, — придется мне подарить вам «Ромео и Джульетту», чтобы вы еще разок перечитали эту трагедию!

«Еще разок перечитали»! Это было уже слишком. Мучаясь от собственного бессилия, Сизоэс медленно выпускал воздух через ноздри. А Патрик продолжал как ни в чем не бывало:

— Вы недооцениваете любовь и ту силу, которую придает влюбленным разлука. Лучше не дразнить их понапрасну.

— Скажите яснее, что мы должны делать? — не вытерпел Сизоэс.

— Пусть себе ищет своего друга.

— А если она его найдет?

— Тогда и будет видно.

Сизоэс и Гленн переглянулись. За все совещание это был первый взгляд, в котором читалось что-то, кроме страха. Справедливости ради следует сказать, что для двух высоких чинов Министерства социальной безопасности это был совершенно обычный взгляд: подозрительный, хитрый, двусмысленный. Где-то в недоверчивом уме Сизоэса зажглась красная лампочка, и Гленн, который еще не сознавал, о чем говорит этот сигнал тревоги, уже почувствовал, что дело нечисто...

— Ну, если так хочет Рон Альтман... — вздохнул он.

Глава 8

ФРЕЗЕР БЕРЕЖНО ПРИСТРОИЛ над костром окорок косули. Он смастерил два колышка, на которых мясо теперь висело в нескольких сантиметрах от огня. Капли жира уже стекали вниз.

— Доставай-ка свое бордо, — сказал Фрезер Байкалу.

— Оно кончилось.

— Что?! Ни кубика не осталось?

— Ни одного.

Надежда устроить роскошный пир не оправдалась. Фрезер недовольно поморщился.

— Пора нам что-то решать, — сказал он, выпрямляясь. Окорок уже был надежно закреплен над огнем и потихоньку поджаривался без участия повара.

— И не только из-за бордо, — добавил Байкал.

Они так долго бежали, а потом шли, что город Тертуллиана со всеми пригородами остался далеко позади. Кругом снова простирались невозделанные земли, почва выглядела уже не такой загрязненной. На поляне, где путники расположились на ночлег, пахло вереском и хвоей. По краям росли ажурные кустики дрока, защищая друзей от колючих лесных кустарников.

— Понятия не имею, что они там про меня наплели, — сказал Байкал, — но, как бы то ни было, теперь все знают, что я здесь в ссылке. Похоже, моя фотография гуляет по всем каналам. Насколько я понимаю, на меня свалили ответственность за теракт.

Ему вспомнились слова Рона Альтмана: «Нам нужен хороший враг».

— И что из этого следует? — неторопливо спросил Фрезер, снова склонившись над жарящимся окороком.

— Из этого следует, что я, скорее всего, уже никогда не смогу вернуться в Глобалию, не рискуя головой.

— Я тебе это с самого начала говорил.

— Да, но здесь я тоже рискую. Ты же сам подозревал, что бомбардировщики охотятся за мной.

— Просто надо тебе быть поосторожнее, вот и все. Главное, чтобы тебя никто не узнал.

Байкал покачал головой.

— Не думаю, что кто-то мог меня узнать перед теми авианалетами.

Он машинально крутил в руке мини-огнемет, висевший у него на запястье. И тут его осенило.

— Хотя...

— Что «хотя»?

— Они могли встроить какой-нибудь прибор для слежения сюда или сюда, — сказал он, указывая на оружие и свой рюкзак.

— Тогда от тебя бы давно одно мокрое место осталось...

— Кто его знает. В этой истории столько всего непонятного... Может, они хотят только припугнуть меня или настраивают вас против меня.

Байкал чувствовал, что все сильнее запутывается в хитроумных сетях Рона Альтмана, и в душе у него закипала ненависть к старому макиавеллисту.

— Ладно тебе, все гораздо проще, — прервал его Фрезер, переворачивая сочный окорок, — чего тут мудрить? Кто-то знает, что ты здесь, вот и все дела. У тебя один выход — пойти со мной. Только бы добраться до места, а у нас в племени с тобой точно ничего плохого не случится.

— И что я там буду делать? Тоже стану фрезером?

— А что такого? Ничего обидного в этом нет. Не ты первый уходишь в леса из большого северного города. Мой предок так поступил еще задолго до тебя.

Но у Байкала подобная перспектива явно не вызывала особого энтузиазма, и Фрезер обиделся.

— И девушек красивых у нас полным-полно, — не унимался он, — правда, неизвестно еще, понравишься ли ты им.

Байкал пожал плечами, думая о чем-то своем.

— Куда бы я ни пошел, пусть даже и к тебе, они все равно узнают. Конечно, я могу избавиться от следящих устройств, но теперь слишком много народу знает меня в лицо. Помнишь того типа, который следил за нами у выхода из города?

— Он уже давно за нами ходит.

— Хотелось бы знать, что ему нужно.

— Положись на меня. Мы в два счета от него оторвемся.

Этим успокоительным заявлением Фрезер положил конец пустой болтовне. Пора было заняться серьезным делом: окорок уже успел приготовиться. Друзья долго пережевывали волокнистое мясо. А тем временем на лес опустилась ночь, прохладная и тихая. Было слышно только, как ритмично шумят верхушки сосен, раскачиваемые ветром. Фрезер с Байкалом договорились дежурить по очереди, сменяя друг друга каждые два часа. Но они так утомились от быстрой ходьбы, а лес вокруг казался таким гостеприимным, что в конце концов друзья позабыли об осторожности. На рассвете уже оба они глубоко спали. Байкал проснулся первым, разбуженный солнечным лучом, и увидел преследовавшего их незнакомца. Тот сидел напротив, держа на коленях ружье.

— Чего вы хотите? — крикнул Байкал.

— Кофе, — ответил мужчина без тени улыбки на лице.

Это был тот самый человек, который шел за ними накануне. Тот самый, которого они заметили в день распределения гуманитарной помощи.

Фрезер, едва проснувшись, в ту же секунду потянулся за своим старым ружьишком, но незнакомец жестом показал, что это бессмысленно: ружье исчезло.

— Среди нас это ни к чему, — сказал он.

И в подтверждение своих слов отшвырнул подальше собственное ружье.

Глаза его блестели так же ярко, как в тот день, когда он сидел напротив них в кругу возле костра, где жарилась огромная баранья туша. Только на этот раз, оказавшись с ним лицом к лицу при свете дня, друзья смогли рассмотреть его гораздо подробнее.

Самое примечательное в этом человеке было то, что его нельзя было отнести ни к одной из каст, населявших антизоны. При этом в его облике угадывалось что-то от каждой из них. С мафиози его роднил пристальный, цепкий взгляд, благодаря которому Байкал с Фрезером всякий раз узнавали его при встрече. Однако незнакомец не отличался ни претензиями на элегантность, ни подчеркнутой суровостью, свойственной мафии. Глаза и губы его улыбались, он казался словоохотливым, хотя до сих пор ему не представлялось особой возможности разговориться. Одет он был в лохмотья, как все вилланы, но в его манере держаться не было ни обычного для простых бедолаг смирения, ни покорности.

— Я давно уже иду за вами следом, — сказал он низким гортанным голосом.

— А мы давно уже тебя заметили и пытаемся отвязаться, — парировал Фрезер.